Рысюхин, тринадцатый тост был лишним! (СИ) - "Котус"

— Видишь, сын? Не хочет, и даже искренне испугался.

— Кстати, Юрий Викентьевич, что вас так испугало в предложении отца?

— Я, Ва… Кхм… Александр Петрович, — немного запоздало вспомнил я просьбу Государя насчёт титулования за столом, — ещё к баронству не привык, и соседи мои, ближние и дальние — тоже. Если стану графом, мне этого не простят. Тут и зависть людская, и то, что выскочек вообще нигде не любят. А вести дела, да и просто жить, во враждебном окружении, такого врагам не пожелаешь, не надо мне такого наказания!

— Неожиданно, и по-своему даже мудро. Ладно. Но неужели вообще титул не нужен?

— Вообще — хотелось бы иметь второй титул, для будущих детей от второй жены. Но здесь есть пара идей…

— Интересно было бы услышать одну хотя бы. Насколько я успел понять, идеи у вас зачастую неожиданные.

— Есть мысль купить имение в Норвегии, вблизи от границы с нашим Княжеством Финским, или, наоборот, на юго-западном побережье, а лучше всего — остов в Балтийском море. И привязать это владение, как манор, к дарованному вроде как в шутку титулу ярла. И затем передать титул вместе с островом. Реализуемо, но есть три сложных момента.

— Забавно… А то, что наследники при этом станут подданными Норвежского короля, не беспокоит ли?

— Это одна из трёх трудностей. Вторая, вполне разрешимая — придумать и создать источник дохода для манора, чтобы он стал не отягощением для потомков, а источником средств для жизни. И третья трудность — дикое отношение скандинавов к одарённым девочкам и женщинам. Если у Ульяны будет дочка… Правда, если решить первую сложность, то есть, оставить будущих ярлов подданными Российской Империи, то и на третье было бы плевать, особенно в случае покупки острова.

— Да уж, с фантазией у вас всё в порядке. Вы, Юра, пока погостите у меня дня два-три, по городу погуляйте, не знаю, в театр сходите — зачем-то же все дворяне рвутся в столицу. А я пока подумаю над достойной наградой. Орден «За заслуги» следующей, второй степени — это тот минимум, который не дать просто не могу, не поймут меня. Но это как ложка к обеду. А что к нему присовокупить, какой «обед» подать — надо подумать. Идеи есть, осталось их облечь в финальную форму.

Я понял эту фразу как намёк, что пора прощаться и отодвинул стул, готовясь встать. Но тут цесаревич спросил, ни к кому конкретно не обращаясь:

— А что это за новый автомобиль у нас в гараже появился? Серебристый такой. На первый взгляд довольно несуразный, но что-то в нём есть.

Пришлось садиться обратно.

— Скорее всего, это мой. Жёны обозвали его «Жабенваген», или «Жабыч», и название как-то прилипло. Хотел сделать что-то более компактное и лёгкое, чем фургон. Конструкция оказалась достаточно удачной…

— Это вы своим ходом добирались? Сколько же проехали?

— Не бы уверен, что найдутся билеты, в телеграмме же было сказано «срочно». Всего восемьсот шестьдесят километров, на дорогу потратил двое суток и четыре часа. Можно было и быстрее, но погода не позволила и незнание местности, карты не слишком подробны.

— По моей телеграмме билеты бы нашлись обязательно, даже если бы пришлось переселить кого-то в вагон другого класса или прицепить дополнительный.

— На будущее буду знать.

— Похоже, на самом деле интересная конструкция. — Задумчиво произнёс наследник престола. — Во время автопробега Петербург–Москва–Киев в начале лета из сорока шести участников до финиша добрались двадцать четыре. И средняя скорость на маршруте получилась меньше, но это, скорее всего, из-за дней отдыха в Москве и Воронеже. А вообще — хоть ты в гости напросись, чтобы все ваши конструкции своими глазами увидеть.

— Примем с радостью и гордостью!

Этот момент я счёл удачным для того, чтобы распрощаться, поэтому встал из-за стола и попросил разрешения удалиться, которое тут же и было получено.

Глава 21

В свой номер — или номером это называть нельзя, всё же не гостиница? В выделенные мне комнаты, так скажем, вернулся я в растрёпанном состоянии. И усталость вся накопленная навалилась, отдохнуть-то сегодня случая не представилось, но и нервы после визита к Государю и знакомства с Наследником взбудоражены, уснуть не дадут. И мысли всякие — достойно ли я себя повёл, не наговорил ли лишнего себе на голову? Причём по второму вопросу даже не сомневаюсь — наговорил наверняка! Нужно будет разобраться с тем, что именно и чем это мне грозит. Но это лучше завтра, на свежую голову. А пока — надо домой позвонить, они же там нервничают наверняка, успокоить нужно.

Ага, успокоил! Если новость о том, что недавно полученный орден мне почти наверняка заменять[1] придётся приняли со сдержанным удовольствием, то вот кое-что иное… Не знаю, с какой причины, но мои жёны отчего-то решили, что Наследник к нам в гости чуть ли не вместе со мной со дня на день нагрянет, и уже — уже! — порывались бежать, что-то там в порядок приводить. Пришлось даже прикрикнуть, потом утешать. С трудом, но удалось убедить, что это то самое обещание, для которого и три года — не срок. Но сам факт того, что Александр Петрович счёл допустимым для себя предположить возможность поездки отчего-то воодушевил всех в Дубовом Логе и придал гордости. Мол, наше имение ого-го, если туда Наследник престола приехать не брезгует.

Дедов комментарий, что члены царской семьи при нужде и в холерные бараки ездят, я решил не озвучивать, а то ещё… В общем, здоровее буду.

Жёны в ответ рассказали, что случилось дома за последние сутки и добавили, что есть ещё одна новость, но её расскажут при личной встрече. Интриганки доморощенные. Не стал настаивать, иначе точно засекретят всё, и ещё уговаривать заставят, чтобы рассказали, а так — глядишь, и проболтаются ненароком. Да, вот такой я стал коварный тип за два с небольшим года семейной жизни. Закончив разговор, почувствовал, что переживания и тревоги пусть не ушли, но пригасли, а вот усталость навалилась. А ещё понял, что я не то за время того чаепития, не то по пути назад пропотел так, словно мешки с картошкой грузил, так что нужно перед сном хотя бы ополоснуться. А то запах уснуть помешает. И какое счастье, что при прочей скромности планировки, гостевые комнаты имеют свою душевую комнату! Ванной, чтобы понежится, нет, как нет и гостиной — видимо, посчитали, что гостящему у Государя ещё и своих гостей принимать не по чину. Ну, или комнаты рассчитаны на тех, кто приезжает по делу, в командировку, потому здесь есть только нужное для работы и отдыха. А именно: небольшой кабинет, метров двадцать квадратных, с рабочим столом и приставным столиком, как ножка у буквы «Т», и совсем крошечная спальня, «квадратов» на двенадцать. Дед уверяет, что я «немножечко зажрался», если такая комната для меня даже маленькая, а крошечная, и уверяет, что знал людей, которые втроём жили в комнате на девять метров и даже гостей принимали[2]. Но это он, по-моему, привирает для художественности образа.

Ещё тут, в кабинете, три книжных шкафа — один с законами Империи, второй — с придворным и губернскими геральдическими справочниками и росписью чинов по губерниям и крупным городам, дед назвал это «справочник ху из ху», третий — пустой, видимо, для книг постояльца.

Вот тоже — в спешке и на нервах из головы вылетело, хотя казался себе и окружающим (по словам жён моих) таким собранным, решительным и рассудительным. Парадный мундир наряду с повседневным с собой взял. И дорожный костюм — в нём я ехал, так что трудно было забыть. Белья взял две пары. А вот никакой домашней одеждой не озаботился, если бы не висевший в спальне казённый халат, то из душа и выйти-то было бы не в чем. Особенно с учётом того, что дорожный костюм у меня забрали, по моей же просьбе, в чистку. Хорошо ещё — в гостинице его сдать не успел, искал бы потом! Так что выбор оказался между халатом, пропотевшим мундиром повседневным и абсолютно неуместным в этой ситуации парадным.

Следующие два дня я, как и было сказано, знакомился со столицей. Прошёлся по магазинам — выбор всякого импорта по сравнению с Минском богаче. Хотя, как посмотреть: что до немецкого и турецкого товара у нас, пожалуй, поинтереснее варианты есть. А вот английского и французского, как и всякой роскоши, в столице Империи много больше. Что до цен — в центре и на тех улицах, куда приезжих возят, они не просто кусаются, куски мяса из кошелька вырвать пытаются. А в мещанской слободке, куда меня ноги занесли в поисках короткого пути — чуть дороже всё, чем в Смолевичах. Короткий мой путь, кстати, закончился на берегу очередного не то канала, не то канавы, и единственный мост через него — тот, к которому изначально идти требовалось, так что пришлось возвращаться до половины пути. Если бы не ориентир в виде какого-то шпиля, пришлось бы позориться и нанимать за сколько-то копеек провожатого из местных пацанов.