Горячая штучка - Вайн Люси

— Не знаю, что тебе внушило такую мысль, — говорю я, натягивая куртку на свою потную задницу — Прости.

Я иду к дверям, проклиная себя за извинения и желая взять их обратно. На ходу я бросаю взгляд назад, он неуклюже машет мне рукой и выглядит очень расстроенным.

Через полчаса я получаю от него SMS:

Эй, ты ушла?

5

16.15, пятница 1 марта

Местоположение: Сижу на столе Мэдди, на котором царит полный беспорядок, в два раза хуже, чем на моем. Ее стол завален кучами всякой ерунды. Вдобавок к моей заднице здесь лежат стопки папок, разного рода канцелярские принадлежности (кому в наше время нужны скрепки?) и стоит целая семейка бобров, очевидно, из японской линейки игрушек «Sylvanian Family». Боже, если мы перейдем на систему незакрепленных рабочих мест, они окажутся под угрозой.

Рич, парень, который сидит между мной и Мэдди, весь день был на съемках, но теперь вернулся, как раз к своему ритуальному перекусу хрустящим картофелем в половине пятого. Через минуту он достанет пакет картофельных чипсов «Quavers», откроет его с таким шумом, словно никогда прежде не открывал пакет с чипсами, а затем будет рассасывать каждый ломтик до тех пор, пока тот не растает у него во рту. Он делает это дважды в день — мы пропустили одиннадцатичасовое шоу. Чтобы съесть весь пакет, ему необходимо от четырнадцати минут и двенадцати секунд до шестнадцати минут и сорока двух секунд. Мы с Мэдди знаем об этом, поэтому, сидя по обе стороны от него, засекаем время и мгновенно сообщаем друг другу о том, что у нас лопнули барабанные перепонки. Он несносен. НЕСНОСЕН.

Держитесь, он идет.

— Привет, Элли! Привет, Мэдди! — говорит он, бодро садясь за стол. — Как провели время? Не правда ли, чудесная погода для этого времени года? О, да, вы видели вчера вечером документальный фильм о белых медведях? Как печально все, что происходит с ними. Я даже слегка всплакнул.

Боже, как я ненавижу его.

Я не поднимаю глаз.

— Рич, твои кумиры-белые медведи никому не интересны.

— Ха-ха, Элли, ты шутишь.

Его смех ужасен. И вот началось, громовой звук разрываемого пакета с чипсами «Quavers». Я содрогаюсь, когда он сует мне пакет.

— Хочешь чипсов, Элли?

— До того, как ты рассосешь их до смерти, или после, Рич?

— О, ха-ха, ты такая смешная! А ты хочешь ломтик, Мэдди?

Она взвизгивает, отталкивая от себя пакет.

Невзирая ни на что, он продолжает.

— Вы волнуетесь из-за сегодняшнего вечера? Интересно будет посмотреть, как все напьются? Я никогда не видел Дерека подвыпившим, но могу поспорить, что он очень смешной.

Он всегда говорит все начистоту. И всех считает смешными — даже Дерека. Он ужасен.

Я собираюсь послать ему еще одну статью из The Onion [29]. Мне нравится наблюдать за тем, как он возмущается и всем рассказывает об этом так, как будто бы это правда.

Это была длинная, тяжелая неделя, но сегодня вечером у нас официальная вечеринка для организаторов Национального конкурса «Ищем таланты». Все сокращенно называют КИТ, и всем было сказано не называть ее так. Под предлогом вечеринки во второй половине дня все в нашем офисе бездельничали, и я видела, по крайней мере, четырех человек, которые попивали вино из пакетов, спрятанных под столами. Но, честно говоря, не знаю, было ли это в связи с вечеринкой, или я всего лишь застала их за обычным времяпрепровождением. Мы с Мэдди еще не начали пить, но с одиннадцати сорока пяти Мэдди слой за слоем накладывает макияж — она и вправду стала похожей на моего любимого трансвестита по имени Аляска Тандерфак [30].

Сидя рядом со мной, Мэддс еще больше подрумянивает щеки и кричит на Рича.

— О господи, Рич, замолчи.

Слово господи она произносит с наслаждением. Сегодня она счастлива как никогда. Вчера вечером она порвала с Беном и не может поверить своему счастью.

— Я все еще думаю, что должна чувствовать себя несчастной, — в который раз повторяет она мне, — но я чувствую себя ВОСХИТИТЕЛЬНО.

— Это произошло всего одиннадцать часов назад, — в который раз осторожно напоминаю я. Боюсь, что новые ощущения и возбуждение внезапно улетучатся и она почувствует опустошение. Я не удивлюсь, если позже найду ее плачущей на полу в туалете. Как бы то ни было, она ведет себя так, словно выпила вина, и, безусловно, ее стена отрицания может обрушиться в любой момент. Невозможно принести в жертву многолетние отношения и не развалиться, ведь так?

— Это оказалось так просто, — опять говорит она. — Я вернулась с работы, а Бен играл с Альфредом. Посмотрев на него, я сказала себе: «Он был бы таким чудесным отцом», — а потом открыла рот и сказала: — Бен, мне кажется, нам нужно расстаться. — Я не знаю, как это получилось, но как только эти слова сорвались с моего языка, я поняла, что приняла правильное решение. Я почувствовала чертовское облегчение. И не могу упустить возможность отказаться от драгоценностей его бабушки в случае, если он предложит мне не расставаться с ними. Мы целых полтора часа просидели в гостиной, держа друг друга за руки, и говорили о том, что мы станем лучшими друзьями, а не любовниками.

Она умолкает.

— А потом Бен сказал, что он счастлив, потому что не мог отделаться от мысли о том, чтобы пососать пенис.

О, это что-то новенькое.

Я, часто моргая, смотрю на Мэдди.

— Хм, Мэддс, Бен… гей? — нерешительно спрашиваю я.

— Да, я думаю, это возможно! — с восторгом отвечает она. — Я давно так думала, потому что в спальне он много болтает о разных парнях. Однажды я рассказала ему о том, что фантазирую о любви втроем, с двумя парнями, и он сказал, что фантазирует о том же самом. Мне казалось, он имел в виду секс со мной и другим мужчиной, но он объяснил, что имел в виду себя и двух других парней. Я тогда подумала, что у всех бывают такие фантазии. И еще я думала, что мы перестали заниматься сексом потому, что все так делают спустя первые два года.

Я киваю.

— И меня это совсем не волновало! — добавляет она. — Мне всегда хотелось, чтобы моим лучшим другом был гей, как в фильме Секс в большом городе! Я предложила помочь ему найти друга с помощью Grindr [31], если он через пару недель пойдет со мной покупать летнюю одежду.

Я слегка морщусь, слыша такую банальность. Тем более что, когда я видела Бена в последний раз, он был одет во все коричневое с головы до пят, в том числе, на нем была коричневая матерчатая кепка, которую он нашел в поезде.

— И теперь я одна, — благоговея от страха, говорит Мэдди. — Впервые в жизни я действительно одна. — Повернувшись лицом ко мне, она берет меня за обе руки, как в кино. — Мне нужно, чтобы ты мне обо всем рассказала, Элли, обо всем. Ты должна все объяснить мне об одиночестве. Вспомни, что мне ничего об этом не известно. Как, черт побери, Элли, одинокие люди продолжают в деталях обсуждать секс, как в фильме Секс в большом городе?

Я покачиваю головой.

— Ну, успокойся, Саманта [32]. То есть, если хочешь, можешь рассказывать мне о том, что у тебя был секс, и о том, понравилось тебе или нет, но больше никаких шалостей, я не хочу слышать о деталях или позах. Никого не волнует твой клитор.

Она восторженно хлопает в ладоши.

— У меня есть клитор, и настоящие мужчины могут увидеть его! — кричит она.

Рич не выдерживает, он встает, что-то бормоча о чае, и быстро идет на кухню. Он даже не доел чипсы. Рич — холостяк — надо же! Кто хочет, пригласите его на свидание, но я думаю, что он совершенно асексуален. На самом деле я подозреваю, что у него вообще нет пениса. Я думаю, что у него гладкая промежность, как у куклы Кена. Внезапно у меня возникает желание проверить, а потом мне становится грустно, и я цыкаю на Мэдди.