Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
– Платье такое тесное, что я чуть не задохнулась… – Она уныло провела рукой по неаккуратно подстриженным волосам. – «Сассун» потребуется целая армия, чтобы привести меня в порядок. Наверное, придется опять съездить в «Сайпресс-Пойнт спа»… О чем вы спросили? Ах, Лилиан… Она наверняка замешана. Взгляните на это вот с какой стороны. Вашего отчима ненавидело много людей, но они не нуждались в Неде Крейтоне. Лилиан всегда знала, что ее отец оставил половину своих денег Дартмутскому колледжу. Верно?
– Да.
Синтия свернула на дорогу, ведущую к коттеджам.
– Меня не волнует, сколько людей ненавидели вашего отчима. Только один человек выигрывал от того, что именно вас признают виновной в его убийстве. Она знала Неда. Тот пытался найти деньги, чтобы открыть ресторан. Скорее всего, отец сказал ей, что решил оставить половину денег не Дартмуту, а вам. Она никогда вас не любила. Вы сами об этом говорили. И вот она договаривается с Недом. Тот увозит вас на катере и притворяется, будто мотор сломался. Тем временем кто-то убивает Стюарта Ричардса. У Лилиан есть алиби. Она была в Нью-Йорке. Вероятно, наняла кого-то для убийства. Вы едва все не испортили, когда настояли на гамбургере. И Нед не знал, что вы с кем-то говорили. Должно быть, они здорово перепугались, пока ждали, не появится ли свидетель.
– А если бы кто-то узнал его в тот вечер и заявил, что видел, как он покупает бургер?
– В таком случае он бы заявил, что вышел на своем катере, а потом завернул за гамбургером. Тебе отчаянно требовалось алиби, и ты умоляла его подтвердить, что была с ним. Но никто не появился.
– Звучит слишком рискованно, – возразила Синтия.
– Ничего рискованного. Все просто, – поправила ее Эльвира. – Поверьте, я много о таком читала. Вы удивитесь, как часто именно убийца громче всех скорбит на похоронах. Это факт.
Они подъехали к коттеджам.
– И что теперь? – спросила Синтия.
– Теперь мы пойдем к вам и будем ждать, когда позвонит ваша сводная сестричка. – Эльвира покачала головой. – Вы все еще мне не верите… Подождите – и увидите сами. Я сделаю нам по чашечке отличного чая. Жаль, что Крейтон вышел, когда мы еще не пообедали. У них неплохое меню.
Они сидели на веранде у Синтии и доедали сэндвичи с тунцом, когда в доме зазвонил телефон.
– А вот и Лилиан, – заметила Эльвира.
Синтия пошла на кухню, чтобы взять трубку, Эльвира последовала за ней.
– Алло, – почти шепотом произнесла Синтия; Эльвира увидела, что девушка стремительно побледнела. – Привет, Лилиан.
Эльвира сжала руку Синтии и энергично закивала.
– Да, Лилиан, я только что говорила с Недом… Нет, я не шучу. Не вижу здесь ничего смешного… Да. Я приеду сегодня вечером. Можешь не беспокоиться об ужине. От твоего присутствия у меня начинаются спазмы. И, Лилиан, я сказала Неду, чего хочу. Я не передумаю.
Синтия повесила трубку и упала на стул.
– Эльвира, Лилиан заявила, что мои обвинения нелепы, но она прекрасно знает, что ее отец мог взбесить кого угодно. Она умна.
– Это не поможет очистить ваше имя. Я дам вам свою брошку-солнышко, чтобы вы смогли записать весь разговор. Вы должны заставить ее признать, что не имеете абсолютно никакого отношения к убийству и что это она приказала Неду расставить для вас ловушку. Когда вы к ней едете?
– К восьми часам. Нед будет с ней.
– Отлично. Уилли поедет с вами. Он устроится сзади на полу. Такой крупный мужчина, а при случае может свернуться в бейсбольный мяч. Он присмотрит за вами. Они определенно не станут ничего делать в самом доме. Это было бы слишком рискованно. После Уилли эта брошка – мое самое большое сокровище, – заявила Эльвира. – Я покажу вам, как ею пользоваться.
Весь остаток дня она учила Синтию, что та должна говорить своей сводной сестре.
– Лилиан должна быть тем самым человеком, который вложил деньги в ресторан. Возможно, через несколько подставных инвестиционных компаний. Скажите ей, что, если она не заплатит, вы обратитесь к лучшим бухгалтерам, которые раньше работали на правительство.
– Она знает, что у меня нет денег.
– Зато она не знает, кто еще заинтересован в вашем деле. Тот парень, который сделал программу о женщинах-заключенных, а?
– Да. У Джеффа есть свой интерес.
Эльвира прищурилась, потом ее глаза заискрились.
– У вас с Джеффом что-то есть?
– Если я смогу очиститься от обвинений, то да. Если нет, то ничего нет – и не будет. Ни с Джеффом, ни с кем-либо еще.
В шесть телефон снова зазвонил.
– Я отвечу, – сказала Эльвира. – Пусть знают, что я тоже здесь.
За ее суровым «алло» неожиданно последовали теплые приветствия.
– Джефф, мы только что о вас говорили. Синтия здесь. Господи, какая она славная девушка… Вам нужно увидеть ее новые наряды. Она все мне о вас рассказала… Погодите, сейчас я передам ей трубку.
Эльвира заинтересованно слушала, как Синтия объясняла:
– Эльвира живет в соседнем коттедже. Она помогает мне… Нет, я не вернусь. У меня есть причина остаться здесь. Сегодня вечером я, может быть, получу доказательство того, что я не виновна в смерти Стюарта… Нет, не приезжай. Джефф, я не хочу тебя видеть, не сейчас… Джефф, да, да, я люблю тебя… Да, если мне удастся очистить свое имя, я выйду за тебя.
Когда Синтия повесила трубку, она едва не плакала.
– Эльвира, я так хочу за него выйти… Знаете, что он сейчас сказал? Он процитировал «Разбойника». Он сказал: «Вернусь я при лунном свете, хотя бы разверзся ад» [9].
– Он мне нравится, – решительно заявила Эльвира. – Я отлично разбираюсь в людях, даже по телефонному разговору. Он приедет вечером? Мне не хочется, чтобы вы расстраивались или затягивали с этим делом.
– Нет. Его сделали телеведущим на десятичасовых новостях. Но спорю на что угодно, завтра утром он будет здесь.
– Посмотрим. Чем больше людей, тем больше у Неда и Лилиан шансов заподозрить неладное.
Эльвира выглянула в окно.
– О, а вот и Уилли идет… Силы небесные, он опять поймал этих ужасных луфарей! У меня от них изжога, но я не стала ему говорить. Всякий раз, когда он идет на рыбалку, я кладу в карман упаковку «Тамс»… Ну, ладно.
Она открыла дверь и помахала сияющему Уилли, который гордо держал леску с парой обмякших рыбин. Едва Уилли заметил оранжево-красные, неровно подстриженные волосы Эльвиры и тесное платье, пережимавшее жену тут и там, как его улыбка исчезла.
– Что за дичь? – сказал он. – Они что, забрали обратно наши лотерейные деньги?
В семь тридцать, когда они доели улов Уилли, Эльвира поставила перед Синтией чашечку чая.
– Вы почти ничего не ели, – сказала она. – Вам нужно поесть, чтобы мозги заработали. Ну как, вы все уяснили?
Синтия потеребила брошку-солнышко.
– Думаю, да. Кажется, все ясно.
– Помните: пока деньги перешли от одной к другому, они прошли еще через несколько рук. И как бы они ни исхитрились, эти деньги можно отследить. Если они согласятся заплатить, предложи снизить цену, если они, к твоему удовлетворению, признают правду. Ясно?
– Ясно.
В семь пятьдесят Синтия уже ехала по извилистой дороге; Уилли скорчился сзади на полу.
Прекрасный солнечный день сменился пасмурным вечером. Эльвира вышла из коттеджа на заднюю веранду. Ветер хлестал воду в заливе, и на пляж обрушивались яростные волны. Температура резко упала, и погода из августовской превратилась в октябрьскую. Эльвира вздрогнула и прикинула, не сходить ли в коттедж за свитером, но передумала. Лучше остаться здесь, на случай, если кто-нибудь позвонит.
Она сделала себе вторую чашку чая и уселась за обеденный стол, спиной к двери на веранду. Посидела немного и принялась за первый черновик статьи, которую она, несомненно, скоро отправит в «Нью-Йорк глоуб».
«Синтия Латэм, которая в 19 лет была приговорена к двенадцатилетнему тюремному заключению за убийство, которого не совершала, наконец-то смогла доказать свою невиновность…»
