Экиопщик (СИ) - Порохова Зинаида

  - И никаких конфиденциальных тайн, - сказал Пан, с усмешкой взглянув на Хана.

  - А где же сочувствие? Где БВЛ? - спросил биолог Бонимэ. - Неужели мы ничем не поможем умирающим людям?

  - А что лучше? Провести одну из реконструкций? А вы как считаете? - спросил Монте-Гюст, оборачиваясь к притихшей команде. - Вы слышали, что сказали киты?

  - Да слышали мы, слышали! Интеллектуальный переводчик исправно перевёл нам молчание китов, - усмехнулся примат Пан. - На твоих беседах с влюблёнными пулларами он уже набил себе... электроны. Киты предложили оставить всё, как есть. Планета, с помощью грядущей эпидемии, сама отрегулирует и нейтрализует катастрофичные негативные процессы.

  - Ты так это называешь? Отрегулирует? - раздались голоса.

  - Я констатирую факты.

  - Ну, и... - сказал Монте-Гюст.

  - Баркуда моркуды не слаще, как говорил Бонимэ, - сказал Пан угрюмо.

  - Зато никакой ЗоН или Кодекс не придерётся, - заметил биолог Суинэ, спрут. - Даже принцип БВЛ скромно промолчит.

  - Но... Этически это, всё же, как-то... неэтично, - сказал кто-то.

  - И хотя многие люди пойдут на эту жертву добровольно, их жаль. Даже больше тех, что останутся, - кивнул биолог Бонимэ.

  - Да. Это будут лучшие из лучших, - вздохнул суфликатор Шаолэнь - Возможно, даже дети. Хотя и пожилых жалко. Ещё б пожили. И все они - герои. Надо ещё подумать, ребята.

  - Да о чём вы говорите? Подумать! - воскликнул суфликатор Бусила, рептилоид. - Альтернативы этому нет! Ведь, согласно первому варианту, люди попадут в доисторические болота и большая их часть там погибнет. И это, скорее всего, будут именно дети и старики. То же самое со вторым вариантом. Кто пострадает в первую очередь от скученности на одном материке, от недостатка питания и нелегких бытовых условий? Именно дети и старики. К тому же, там также могут развиться эпидемии, носителями которых являются народы, до этого редко меж собой общающиеся.

  - Азиаты, например, - заметил иммолог Рез, который вместе с Тес тоже присутствовал в рубке. - Они, как правило, основные переносчики всякой заразы среди землян.

  - Откуда ты это знаешь? - удивился Дин.

  - Я пообщался с коллегами-иммологами, присутствующими на Земле уже несколько тысяч лет, - ответил тот. - Они знают ситуацию, в том числе и по эпидемиям. По его словам, в Азии сильно развито скотоводство и поэтому её обитатели ближе к природе, таящей до поры подобные сюрпризы.

  - Да какая разница, откуда придёт эпидемия? - заметил кто-то.

  - Версия событий, приготовленная самой планетой, более щадящая, чем наших умников от науки, - вздохнув, согласился Мха. - И ювелирно сбалансированная - не умрёт ни один лишний человек. И, как только будет достигнут необходимый баланс, эпидемия прекратится сама собой.

  - Короче, надо решать, - яростно почесал макушку Дин, - допускать нам мировую эпидемию или... ещё подумать. И откуда взялись эти киты на мою блохастую голову со своими каверзными подсказками?

  - Киты тут не причём. Эта ситуация, заметьте, вызвана самими людьми, нарушившими равновесие в природе, - сказал Мха.

  - Но как же наблюдать, как гибнут люди, и не помочь им? Хотя, - снова поскрёб Дин голову, - если помочь им, остальным будет только хуже.

  - Итак - решай, командир. Или предлагай другой вариант, - хмыкнул Монте-Гюст.- Лучший. И более этичный. Если он существует.

  - Марселло говорит..., - вдруг снова заговорил иммолог Рез.

  - Какой ещё Марселло? - отмахнулся Дин.

  - Какой? Я лучше приглашу его сюда, - заявил Рез и в рубке вдруг появился... человек.

  В шортах и растянутой майке. Босиком. Без платформы. И даже без скафандра, который, по сути, и был обувью, естественно примагничивающейся к выемкам на платформе и создающей вокруг тела астронавта нужное поле и пространство. Довольно пожилой, но спортивно сложенный, со слегка седой шевелюрой и загорелым лицом. Его голубые глаза смотрели на девонцев пристально и пытливо. Некоторым, поверившим во внезапное явление в рубке некоего представителя человечества, в них даже почудился укор. Мол, что же вы, ребята, затеваете тут против нас?

  Девонцы повскакивали с мест.

  - Кто это? - вскричали они. - Человек? Как он сюда попал?

  - Нет, это же просто Марселло, иммолог, - пояснил Рез. - Он телепортировался с Земли. И хочет что-то нам сказать.

  - Ну, Марселло, говори, коли явился, - с облегчением проговорил Дин.

  Глава 17

  - Что тут скажешь? - заговорил иммолог Марселло. - Киты сказали правду. Земля стоит на пороге новой эпидемии. И хочу заметить, это происходит не впервые. Планета не единожды меняла направление развития цивилизации с помощью эпидемий, которые случаются на Земле примерно раз в сто лет. Как правило, это происходит в критические моменты, характеризующиеся ростом концентрация зла в психо-ауре планеты. Или, как говорят наши учёные - дефицита любови, показатель которого иногда просто зашкаливает на нулевых отметках. Это войны, жестокие диктатуры правления, сопровождающиеся страданием людей, или катастрофическое падение нравственности и разгул вседозволенности. То есть - попрание прав личности на гармоничное развитие. С помощью эпидемий эти процессы как бы пригашаются, а зачастую даже происходит смена политического строя, тормозящая духовный рост личности. Так, например, в результате чумы и холеры, унесших миллионы человеческих жизней, пришла в упадок римская империя, тысячелетиями использующая труд рабов, подавляющая развитие многих наций и государств, и ведущая бесконечные захватнические войны. А это - бессмысленные убийства, грабёж и насилие. Китай, также проводящий политику жестокой экспансии, превратился из Поднебесной империи в заурядное государство. В результате эпидемий пало монголо-татарское иго, распространившееся на многие государства. Испания и Византия, богатейшие и лидирующие государства, утратили своё значение. Войны и революции всегда заканчивались эпидемиями, демократично уравнивающими и побеждённых, и победителей. Как, например, революция в России, закончившаяся так называемой "испанкой" - испанским гриппом, унесшим пятьдесят миллионов жизней. Тиф, оспа, холера, грипп, завершая ужасающие войны и революции эпидемиями, обнуляли их итоги и тормозили или поворачивали развитие цивилизации в ином направлении. Это, казалось бы, страшное явление снижало концентрацию зла и гармонизировало нравственную атмосферу психо-поля планеты. Поскольку, хотя в реальной жизни люди этого не помнили, но каждый из них ушёл добровольно, из чувства любви к человечеству, которому надо было помочь. Взгляните на эти таблицы и графики, - сказал Марселло, спроецировав на экран сводки дат, государств, политических характеристик, число жертв эпидемий. И цифры, обозначающие повышение значений ДЛ - дефицита любви, и понижение показателей ИСВ - Инстинкта Самосохранения Вида. Как видите, кривая графика Жанэля после этого уходила от критических значений. Государства, утеряв часть населения и ресурсы, не имели больше возможности творить зло. А выжившие люди уже не хотели участвовать в этом. Жаль, что это вскоре забывалось. Как видите - примерно через сто лет концентрация зла снова возрастала. И тогда приходила новая эпидемия. Или же, как предупреждение от разгневанной планеты, увеличивалось число природных катастроф.