Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
- Он? - шепотом удивился капитан. - Не может быть!
- Разит, сэр, - развел руками боцман. - Запах! Ромовый перегар!
- Капитан! - снова встрял Кацман. - Ей-богу, ей-богу, не тяните! Видите, как он нахохлился? Заклюет, задерет, поверьте! Гляньте, какие когти.
- Погодите, Кацман, - раздражился капитан, - пока что не до него, вы что, не видите? Я делом занят. А тот пускай пока посидит, какого еще хрена?
- Сэр, - настаивал лоцман, - поверьте...
- Я занят! - членораздельно сказал капитан. - Приходите позже.
В сильном раздражении капитан прошелся по палубе, вдруг остановился против меня.
- Дыхни.
- Извините, сэр, - сказал я, слегка отодвигаясь. - Дыхнуть мне несложно, но думается, что лоцман прав. Этот черный с крыльями дыхнуть нам может скоро и не позволить, надо бы принять меры некоторой безопасности...
Демон мрачно молчал, только подрагивали его веки. Вдруг он приподнял крылья, полузакрыл полнебесной сферы, расправил, протряс и снова сложил на спине.
Размах его внушительного пера, кажется, подействовал на капитана. Он слегка пригнул голову, но тут же выпрямился и сказал, подойдя ко мне вплотную:
- С лоцманом пили?
И тут Демон взревел, заклекотал, его страшные когти с такой силой вонзились в скалу, что камни затрещали и посыпались вниз лавиной. Он снова махнул крыльями, из-под которых вылетели громы и молнии и вонзились в мрачные воды океана. Грубые бараны волн белели в кромешной тьме под крыльями страшного тирана, они рокотали, рокотали и - ураганный порыв потряс вдруг весь фрегат и сам остров Демонкратию. Перекрывая гром бури, капитан кричал:
- Вдвоем! Без меня!
- Уерррр! - зарычал Демон, открывая наконец страшные ночные очи. Ыеррр!
Он захлопал очами быстро-быстро-быстро, сбивая со зрачков молочную пелену, и заквохтал вдруг, как тетерев, приглядываясь к нам и нашему фрегату: хто-хто-хто-хто-хто?
- Авр! - ахнул он, начиная соображать. - Авр Ыор-гиевич! А это Уеррр-Ыеррр!
В ужасе схватился он крыльями за лоб, потер его - не бердит*** ли? махнул ими и вранулся*** прямо с места в поднебесье.
- Уерр-Ыеррр! - орал он, улетая. - Авр! Авр! Уеррр-Ыеррр!
Море утихло.
- Улетел, - сказал старпом. - Что будем делать, капитан? Дело в названии острова. Демона больше нет, только Кратия осталась.
- Ну и пусть себе. Пусть так и будет: ОСТРОВ КРАИИ. А если кто захочет изменить название, пусть тащит на скалу, чего хочет.
Как выяснилось позже, сэр Суер-Выер оказался прав. Наверх на скалу всякое таскали, но все это никак не удерживась, скатывалось в океан, по которому "Лавр Георгиевич" и продолжал свое беспримерное плаванье.
Глава LXV. Кусок поросятины
С самого начала остров Кратий вызывал во мне неприязнь. Слишком уж он был натуральным, подлинным и довольно широкораспространенным.
И этот постыдный Демон, сидящий на скале, и Кратия, которая валялась вокруг, все это почему-то причиняло мне жгучий стыд, подавленность, озабоченность неведомо чем.
Да и ром, который мы вправду выпили с лоцманом в минуту душевной невзгоды, забыв на секунду собственную гордость, не добавлял радости и счастья, и я, в конечном счете, впал в глубочайший сплин.
- Остров проехали, - успокаивал я груду своих мыслей. - Ром тоже давно позади. Но успокоение не приходило. Мысли шевелились, как куча червей, насаженных на навозный крючок.
Впившись пальцами в надбровные свои дуги, я сидел в каюте, раскачиваясь на стуле, осознавал гулбину * своего падения. Да, со мной и раньше бывало так: идешь, идешь над пропастью, вдрюг * - бах! - рюмка ромы * - и в обрыв. И летишь, летишь...
Стыд сосал и душил меня,
жег, грыз,
терзал, глушил,
истязал,
пожирал,
давил,
пил
и сплевывал.
Зашел Суер.
- Сорвался, значит, - печально сказал он. - Бывает. Ты на меня тоже не сердись. Голова кругом: Демон, Кацман орет, Чугайло с бутылкой... я и накричал... нервы тоже...
Зашел и Кацман:
- Да ничего особенного! Ну выпили бутылку! Чего тут стыдиться? Из капитанских запасов? Ну и что? Отдадим! Ты же помнишь, капитан в этот момент траву косил, которая вокруг бизани выросла, мы и решили не отвлекать! А стюард Мак-Кингсли? Он-то из каких запасов пьет? Чем мы хуже?
Лоцман был прав, но я все равно не мог жить. Не хотелось пить и путешествовать. Стыд был во мне, надо мной " и передо мной. Каким же он был? Большой и рыхлый,
он был похож на кусок розовой поросятины, на куриную кожу в пупырышках, на вялое,
мокрое,
блеклое
вафельное полотенце.
Какой-нибудь рваный застиранный носовой платок или исхлестанный березовый веник, и те выглядели пристойней, чем мой недоваренный, недосоленный суп стыда... противный сладковатый зефир приторного гнусного стыда...
Сссссссссс..... черт побери!
Тттпттпт..... черт побери!
Ыыыыыыыыыы... хренотень чертова! Дддддддддддддддддд... бля... дддд... бля... ддд...
Зашел и боцман Чугайло. Заправил койку и долго смотрел, как я мучаюсь и содрогаюсь.
- Вы, это самое, не сердитесь, господин хороший, - сказал боцман. Капитан есть капитан. Я должен доложить по ранжиру. А как же, это самое, иначе?
- Да что вы, боцман, - махнул я рукой, - не надо, я не сержусь.
- А пахло от вас сильно. Я сразу понял - ромовый, это самое, перегар.
- А от водки другой, что ли?
- Ой, да вы что, господин хороший? А как же? От водки перегар ровный, так и струится, как Волга какая, а от рома, может, и помягче, но помутней и гвоздикой отдает.
- Да? - немного оживился я. - Неужели это так? Есть разница?
- Ну конечно же! Мы, боцмана, эту науку назубок знаем!
И боцман Чугайло с великой точностью обрисовал мне оттенки различных перегаров. По его рассказам и была в дальнейшем составлена так называемая ТАБ-ЛИЦА ОСНОВНЫХ ПЕРЕГАРОВ, как пособие для боцманов и вахтенных офицеров. Она и заняла свое место в ряду таблиц, начатом великой таблицей Дмитрия Ивановича Менделеева. Приводим ее краткий вариант.
ТАБЛИЦА ОСНОВНЫХ ПЕРЕГАРОВ
Водка - перегар ровный, течет как Волга. Принят за эталон, от него уже танцуют.
Ром - помутней, отдает гвоздикой.
Виски - дубовый перегар, отдает обсосанным янтарем.
Коньяк - будто украденную курицу жарили. И пережарили.
Джин - пахнет сукном красных штанов королевских гвардейцев.
