Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112
Ладно, наверное, стоит заканчивать.
Люблю тебя, пап.
Маме
Следи за отцом, чтобы он ненароком не начал вновь пить.
Когда будешь приходить ко мне на могилу, бери с собой кексы, я так люблю твою пахучую выпечку.
А ещё не закрывайся больше в себе, пожалуйста. Как бы ни было больно, всё проходит. А у тебя ещё есть дочь, думай о Кристи больше. Ок’ей?
Я повторюсь, как постоянно повторяюсь при отце, тебе тоже не стоит винить себя за мой уход. Всё в этом мире циклично: жизнь — смерть, — все через это проходят. Если тебе это поможет, то утешай себя тем, что я прожила свою жизнь хорошо. Я прожила этот год просто отлично, он заменил мне лет десять жизни. Правда.
Знаю, ты сильнее всех, пожалуй, ты самая сильная в нашей семье, потому ты-то точно справишься. И я не волнуюсь об этом.
Соскучишься — открой на ночь окно, я залечу к тебе в комнату и останусь с тобой, буду обнимать тебя, пока ты спишь. Договорились?
Я всегда буду тебя помнить, мам, и то, как ухаживала за мной, сколько времени на меня тратила, как была терпелива и как поддерживала своими точными словами, попадающими прямо в цель.
До встречи.
Люблю тебя,
Эмили
Лорен
Не знаю, простишь ли ты меня за мой уход, а, тем более, не знаю, простишь ли за то, что я обращаюсь к тебе по настоящему имени, но надеюсь на это.
Больше не совершай опрометчивых поступков. Не убегай от собственных проблем. Не надери случайно кому-нибудь задницу из-за своего вспыльчивого характера — они этого не достойны. И, пожалуйста, думай, прежде чем что-то сказать или что-то сделать.
Не смей бросать Трента, пусть он и в тысячах километрах от тебя, он мне нравится, он хороший.
Прости наконец-то своих родителей и открой сердце для них. Они ведь так стараются ради тебя. И не груби им, от этого у меня просто сердце разрывается. Если думаешь, что они тебя не понимают, заставь их понять: устройте семейный ужин или поговорите по душам, расскажи им то, что ты хочешь от них. Это должно помочь.
Я буду держать за тебя кулачки, лишь бы ты хорошо закончила старшую школа и сдала экзамены на высокий балл. Я всегда буду держать за тебя кулачки, что бы ни случилось.
После моей смерти возьми к себе моего кролика. Моя память мне отказывает, потому назови его, как тебе вздумается. Пусть это будет напоминанием обо мне.
Вроде бы всё.
Я тебя не забуду, Ло. Мы — лучшие подруги навсегда.
С любовью,
Эмили
Фо
Хватит притворяться стервой — на самом деле, в глубине души ты очень добрая и отзывчивая.
Береги свою семью, но не будь для них обузой. Я имею в виду Майки, конечно же. Если он захочет уехать — отпусти его. Он большой мальчик, он справится. К тому же, он обещал мне, что больше не будет выбрасывать таблетки.
Каждый триместр вам будет приходить небольшая коробка с лекарствами — это моя память вам. Не нужно меня благодарить за это, хватит того, что вы будете помнить обо мне.
Передай привет Патрику, я очень надеюсь, что у него все будет хорошо. Он веселый парень.
Передай Олли, что я буду очень скучать. Мне будет не хватать его детских забав.
Поблагодари своих родителей от меня за всё. Они были очень добры ко мне.
И спасибо тебе.
Затем я пишу последнее письмо, в которого надеюсь вложить всё чувства, что у меня только остались.
Время заканчивается, и меня нужно вновь подключать к аппаратам. Как говорил доктор Фитч, «безопасное время», пока на меня все ещё действуют лекарства, хоть я и отключена от капельницы.
Я раскладываю письма по конвертам и заклеиваю их клеем-карандашом, подписываю адресаты, а затем прошу сестру спрятать эти письма и не открывать их, пока я не умру. Кристи должна была раздать их сразу же после моей смерти, только с Майки я попросила повременить — пусть он получит моё письмо на похоронах.
Двадцать четыре пункта моего списка выполнены, и это прекрасно. Значит, я не зря прожила этот год с надеждой о том, что полностью его осуществлю.
Сорок семь
Новые дни рвут меня на части.
Я кричу, чуть ли не каждый раз как засыпаю, от того, что мне снится. А ещё я кричу от невыносимой головной боли, что словно бы скручивает меня и начинает отдирать от меня кусочек за кусочком. Доктор Фитч говорит, что это из-за внутричерепного давления.
Майки проводит со мной всё своё свободное время, а также остается на ночь. Моё тело ужасно холодное, да и я сама постоянно мерзну, поэтому парень согревает меня своим теплом. Я постоянно бужу его посреди ночи своими возгласами и стонами, а также я замечаю, что часто выкрикиваю, будто темнота поглощает меня, и я падаю. Держите меня, я падаю. И Майки держит. Даже несмотря ни на что, он остается со мной.
— Я умру, и ты меня забудешь, — проговариваю я.
— Нет, не забуду, — твердо произносит Майки.
— Забудешь, все всегда забывают.
— Нет, ты будешь жить в моём сердце всегда! И точка.
— Хорошо. Это радует. Пока меня будут помнить, я не умру. Пока людей помнят, они живут.
Темнота, и правда, поглощает меня. Она стирает мои воспоминания. Каждый раз я стараюсь ухватиться за конец, не дать ей съесть очередное мое воспоминание о семье, о парне или о подругах, но каждый раз я терплю поражение, и это прекрасное мгновение уходит.
— Мы с тобой ещё увидимся, — говорю я.
— А как я узнаю, что это ты? — спрашивает кучерявый мальчик.
— Узнаешь. Я буду той самой девушкой, которая пойдет и спросит, какую ты читаешь книгу, или с которой ты случайно столкнешься в столовой, или которую ты случайно приметишь в толпе и позже отыщешь её. Что бы с тобой ни случилось, я всё равно буду той самой девушкой.
Я всё путаю. Постоянно бурчу какой-то неразборчивый бред. Не могу воспринимать новые вещи, словно бы кто-то отключил эту функцию у меня в голове. Я теперь почти не узнаю лица, лишь голоса, оставшиеся у меня в памяти, помогают мне определить, что за человек стоит передо мной. И это меня пугает. Что если однажды я проснусь и не смогу вспомнить, кто я?
Как странно, что в этот момент, я неожиданно вспомнила слова одной песни. Я не могу открыть рот, чтобы пропеть её вслух, ведь я очень слаба, потому я представляю, что пою, у себя в голове, и это кажется весьма забавным.
Вся прелесть в том, что мы обречены и каждый миг для нас всегда последний.*
Иногда, когда у меня нет сил, чтобы открыть глаза, то я просто лежу и слушаю то, о чем говорят окружающие, что они делают. Звук Майки — это постоянный треск фольги, которую он складывает снова и снова. У Лондон — это её звонкий голос, похожий на щебетанье птиц. У папы — это его глубокие вздохи и тяжелые шаги. От мамы всегда приятно пахнет чем-то вкусненьким. Когда приходит Кристи, то слышится шелест страниц книг. При Джеральде включается телевизор. А при Фелиции, Патрике и Олли всегда шумно.
И однажды я случайно подслушала разговор отца с Майки. Папа спрашивал его, почему тот не сбежал, почему он продолжает оставаться со мной каждый день, каждую ночь, каждое мгновение, какое бы оно ни было пугающее.
— Я её не брошу. Я её никогда не брошу, — говорил Майки.
Тогда папа вновь тяжело вздохнул и, мне показалось, даже чуток рассмеялся.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112
