Богач, бедняк... Том 1 - Шоу Ирвин

Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121

Издалека доносится паровозный гудок – по рельсам постукивают вагоны, в которых везут в далекие порты солдат. На поле боя, туда, где гремят пушки. Слава богу: Рудольфу еще нет семнадцати. Если его заберут на войну, она умрет.

Мэри закуривает последнюю сигарету, сбрасывает халат, ложится в кровать. Прилипшая к нижней губе сигарета свисает с подбородка. Лежит и курит. Несколько часов тяжелого сна. Она знает, что проснется, как только заслышит на лестнице топот тяжелых башмаков мужа, провонявшего потом и виски.

ГЛАВА ВТОРАЯ

На часах в офисе – без пяти двенадцать, но Гретхен продолжала печатать на машинке. Суббота, остальные девушки уже закончили рабочий день и прихорашивались, собираясь идти домой. Ее подружки Луэлла Девлин и Пат Хаузер звали ее пройтись по улице, съесть по пицце, но сегодня у нее не было настроения слушать их глупый треп. Когда она училась в школе, у нее были другие близкие подружки: Берта Сорель, Сью Джексон и Фелисити Тернер. Это были самые яркие девушки во всей школе, и они трое были школьной элитой. Как ей хотелось, чтобы вся троица, или хотя бы одна из них, очутилась сегодня в городе. Но девушки были из состоятельных семей и продолжили учебу в колледже, а Гретхен до сих пор не нашла никого, достойного ее дружбы.

Ей сейчас так недостает работы, чтобы был предлог подольше посидеть за рабочим столом, задержаться, побыть одной. К сожалению, она уже допечатывала последний листок работы, которую принес ее начальник мистер Хатченс, придется идти домой.

Последние два вечера Гретхен не ходила на дежурства в госпиталь. Позвонила, сказалась больной. Теперь сразу после работы шла домой и сидела у себя в комнате. Она не находила себе места, чтение не лезло ей в голову, поэтому занялась своим гардеробом: стирала и без того чистые блузки, мыла голову, укладывала в различные прически волосы, маникюрила ногти, предлагала Руди сделать ему маникюр, хотя только неделю назад привела его руки в порядок.

В пятницу поздно ночью она никак не могла уснуть. Гретхен спустилась в подвал, где, как обычно, работал у печи отец. Он с удивлением посмотрел на нее, но ничего не сказал, даже тогда, когда она, сев на стул, позвала кошку: «Иди ко мне, кис-кис». Но кошка только шарахнулась от нее. Она знала, что люди – ее враги.

– Па, – сказала она. – Я давно хотела поговорить с тобой.

Джордах молчал.

– Я ничего не добьюсь на этой работе. Жалованья мне не прибавят, меня не повысят и другой работы нет. А как только закончится война, не будет армейских заказов, начнутся сокращения, и я останусь без работы.

– Война еще не закончилась, – сказал Джордах. – Еще осталось столько идиотов, желающих сложить свои головы.

– Я бы хотела поехать в Нью-Йорк и поискать там настоящую работу. У меня есть опыт, в нью-йоркских газетах часто дают объявления с предложениями о разнообразной работе, и зарплата вдвое выше, чем у меня сейчас.

– Ты говорила о своих планах с матерью? – Джордах продолжал легкими взмахами рук, как маг-волшебник, раскатывать тесто на маленькие кругляши для булочек.

– Нет, не говорила. Она плохо себя чувствует, я не хочу ее понапрасну волновать.

– Поразительно, насколько чертовски предупредительны и заботливы в этой семье, – сказал с негодованием Джордах. – Сердце радуется!

– Пап, не говори так. Я ведь серьезно.

– Нет, – отрезал он.

– Почему?

– Потому, что «нет». Осторожнее, не испачкай мукой платье.

– Па, но я смогу присылать домой больше денег.

– Нет, – повторил Джордах. – Когда тебе исполнится двадцать один, уезжай куда хочешь, на все четыре стороны. Тебе всего девятнадцать. Придется потерпеть отцовское гостеприимство еще пару годиков. Так что терпи и улыбайся.

Он вытащил пробку из бутылки и сделал большой глоток виски. Намеренно грубо вытер тыльной стороной руки губы, оставив длинный мучной след на лице.

– Мне нужно уехать из этого города, – настаивала Гретхен.

– Есть города и похуже, – заметил Джордах. – Приходи через два года.

На часах – пять минут первого. Гретхен аккуратно сложила напечатанные листочки в ящик стола. Все служащие уже ушли. Закрыв чехлом пишущую машинку, она пошла в туалет. Долго разглядывала себя в зеркало. Лицо горело, словно у нее температура. Она плеснула холодную воду на лоб, потом вытащила из сумочки флакончик с духами и пальчиком мазнула ароматной жидкостью за ушами.

Выйдя из здания, Гретхен прошла под аркой ворот, над которой висела большая вывеска: «Завод по производству кирпича Бойлана». Завод и вывеска в завитушках с большими буквами находились вот на этом месте с 1890 года.

Она на всякий случай оглянулась по сторонам, не ожидает ли ее случайно Руди. Иногда он приходил к фабрике, встречая ее, а потом они вместе шли домой. Если Руди сейчас здесь, то они могли бы пойти на ланч в ресторан или в кинотеатр… Но тут же она вспомнила, что Руди уехал с командой легкоатлетов на спортивные соревнования в соседний город.

Гретхен пошла к конечной остановке автобуса. Шла медленно, часто останавливаясь, рассматривала товары в витринах. Разумеется, она не собирается никуда ехать, сейчас день, все ночные фантазии давно от нее отступили и больше не терзали ее. Хотя, конечно, почему бы немного не прогуляться, не прокатиться в автобусе по берегу реки, выйти где-нибудь за городом, подышать свежим воздухом. Погода весенняя. Яркое солнце. На улице тепло, на голубом небе – редкие облака.

Уходя из дома, Гретхен предупредила мать, что сегодня будет дежурить в госпитале. Она не могла объяснить, почему придумала всю эту историю. Она очень редко лгала родителям. Для чего? Не было никакой нужды. Но, сказав, что вечером будет дежурить в госпитале, она освобождала себя от необходимости поработать в субботу в лавке – обычно она помогала матери справиться с наплывом покупателей в выходные дни. Такой приятный солнечный день! Она не может торчать целый день в душной лавке!

За квартал до конечной остановки около аптеки она увидела Томаса. Он, окруженный толпой парней хулиганского вида, бросал монетки. Играл на деньги. Одна девушка, с которой они работали вместе, вечером в среду была в кинотеатре «Казино» и видела драку ее брата с солдатом. Она рассказала обо всем Гретхен.

«Твой брат, – сказала она, пожимая плечами, – ужасный! Маленький мальчик. А такой злой! Ну прямо-таки маленький змееныш! Не хотелось бы мне иметь такого братца!»

Гретхен сказала Тому, что знает про драку.

– Ты отвратительный парень!

А он лишь ухмыльнулся, по-видимому, очень довольный собой. Если бы он ее заметил, она пошла бы домой. Она не села бы в автобус. Но он ее не заметил. Он был слишком увлечен игрой.

Гретхен не спеша подошла к остановке автобуса. Двенадцать тридцать пять. Автобус в верховье реки должен был отъехать пять минут назад, и она, конечно, ни за что не будет здесь слоняться еще двадцать пять минут в ожидании следующего рейса. Но оказалось, отправление почему-то задерживалось, и автобус стоял на остановке. Она подошла к кассе.

– Один билет до Королевской пристани.

Гретхен вошла в автобус, села на переднее сиденье, сразу за водителем. В салоне сидело много солдат, но был день, они еще не успели напиться и вели себя пристойно, не приставая к ней.

Автобус тронулся. Покачивало. Она дремала, посматривая в окно. Мелькали деревья с набухшими почками на ветвях, дома, голубая лента реки, мелькали стертые лица прохожих. Все казалось чистым. Прекрасным и нереальным. В салоне за спиной распевали солдаты, их звонкие молодые жизнерадостные голоса сливались в унисон: «Тело и душа». Среди хора голосов выбивался виргинский голосок, неторопливый, с южным акцентом, и он подслащивал горький плач спиричуэла. Что могло случиться с ней? Да ничего! Никто не знал, где она и что будет делать. Сейчас Гретхен стояла на пороге новых волнующих событий, у нее не было выбора, но она и не выбирала, ей казалось, что она и сама куда-то плывет вместе с этой трепетной воздушной мелодией, под хор тоскующих мужских голосов.

Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121