По ту сторону отражения - Джейн Анна

Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 153

Кею вдруг вспомнилось, как она после праздника заснула в машине, признавшись ему в любви весьма забавным способом, а он нес ее на руках в отель и укладывал в кровать, долго думая, раздеть ли ее или не стоит. Почти всю ночь, как тупой озабоченный романтик, просидел рядом и заснул в кресле, чтобы проснуться и выслушать ее детскую историю с абсолютно каменным лицом. Кстати, его самолюбие, изредка становившееся больным, было не в себе от злости, когда Антон понял, что маскарад Катя затеяла не ради него, а ради левого парня.

Зато был рад, когда Катя позвонила ему по телефону Антона и сказала сокурснику, что хочет быть его девушкой. Он на 90 % был уверен, что в конечном счете его маленькая принцесса сделает правильный выбор.

Он вообще не понимал сам себя: ощущал себя Кеем, самоуверенным нахалом с красивой внешностью, умеющим умело показать себя в социуме, будь то светское общество – или панк-рок-тусовка. И ему нравилось это ощущение. Оно было правильным. Но в то же время парень хотел, чтобы девушки выбирали не яркую оболочку, а внутреннее содержание – Антона. Он сам соревновался с собой. Арин говорил, что это одна из высших форм проявления эгоизма-гордыни: хотеть быть лучше, чем ты есть, зная, что ты и так едва ли не совершенен в глазах других, и соревноваться с самим собой, потому что других претендентов на роль соперника ты просто не находишь: люди вокруг не достаточно хороши, чтобы быть ими. На закономерный вопрос задумавшегося над этим Антона, а что же представляет собой самая высшая форма гордыни и эгоизма, Арин отвечал: «Вызов Богу. Тебе, правда, это не грозит».

Да, он соревновался сам с собой. К примеру, тогда, когда он в образе рок-музыканта приставал к Кате в студии, уронив ее на диван и нависнув над ней, думал о том, что то же самое делал с ней и в виде Антона, в его квартире. Но сокурсника она не стала целовать, убежала, и парню хотелось проверить, сможет ли Кей соблазнить Катрину в точно такой же ситуации. Оказалось, не смог. И это его обрадовало. Значит, оба образа идут на равных.

Но чем дальше, тем с большим трудом Тропинин играл роль и одной, и второй своей «маски». Потому что рядом с Катей становилось нелегко. Иногда ему хотелось просто плюнуть на все, на себя и на свои принципы, на других, взять ее на руки и, как чудовищу из сказки, утащить ее в свою берлогу, чтобы спрятать от всех и владеть единолично. Или просто прижать к себе и целовать, целовать, целовать… И не только целовать, конечно, а делать куда более приятные вещи.

Новость Рэна стала для него шокирующей, и он не мог взять в толк: то ли Катя решила проигнорировать обоих парней, не зная, кого выбрать, то ли все узнала и решила, что он ей не нужен. Ни в каком образе.

Но как она узнала?! Не могла! Она и не должна была ничего узнать.

Когда он все же набрался смелости позвонить девушке – а для этого ему даже пришлось собраться с духом, хотя спеть перед многотысячной толпой бы мог вообще без моральной подготовки, то своими словами она подтвердила второй вариант. Катрина узнала, что Антон и Кей – вовсе и не братья. Голос ее был холодным и, самое страшное, – усталым. Как будто бы она больше не хотела не только иметь что-либо общее с ним, но и просто жить. А еще Тропинин никогда не слышал, чтобы она говорила матерные слова, к тому же так, словно они были для нее самым обыденным лексиконом. Естественно солист популярной группы тут же поспешил к своей любимой, не зная, что же теперь ему делать. Он был готов выслушать оскорбления, получить пощечину, встать на колени. А еще – он просто очень соскучился. О том, что ему плохо без Кати, Кей думал всю дорогу, пока гнал до ее дома.

Блондин, невыспавшийся, злой и отчего-то растрепанный, что необычайно ему шло, как и миллион других причесок, остановил машину прямо посередине дороги и бросился в подъезд, за полминуты добежал до ее квартиры, проигнорировав лифт, только для того, что бы узнать – Кати дома не было. Переставшая дышать от восторга ее младшая сестренка с прилипшей дурацкой улыбочкой пролепетала, что «Катька свалила пять минут назад на утреннюю пробежку», и тут же, смущаясь, попросила автограф – ведь сейчас он выглядел не как Антон, а как Кей, известный музыкант, особенно в подростковой среде. А Нелли узнала его и чуть не прыгала от восторга.

Отодвинув девчонку, Кей проверил все комнаты, чтобы убедиться, что Кати нет дома. Отсутствие девушки привело его к новой волне холодной ярости, теперь уже к самому себе, но разомлевшей Нелли он улыбнулся, расписался в блокнотике с изображением аниме-героев и ласково попросил позвонить ему, как только Катя вернется домой. Для этого оставил номер телефона, что делал крайне редко.

А еще, заглянув в комнату Кати, заметил вдруг на прикроватной тумбочке несколько фотографий, распечатанных на простом цветном принтере. Какого же было его удивление, когда на всех трех листках он увидел забытые образы себя и Алины.

Серые глаза внимательно рассматривали фото.

Ее и себя. Ее и прошлого себя. Неправильного. Этих снимков не должно больше быть. Он сразу подумал, что сделает новые. С Катей.

В последний раз глянув на прежнего себя и улыбающуюся бывшую девушку, парень провел большим пальцем по изображению Алины и, смяв фото, резким движением засунул его в карман.

Музыканта в который раз словно окатило холодной водой. И малышка это видела? Что она чувствовала, глядя на эти фото? Наверное, что-то намного более сильное и болезненное, чем он при взгляде на фото Катрины, сделанные Максом.

Он знал, что доставил много плохого своей девочке. Но он должен был так поступить – принципы не могут стоять на последнем месте.

Кей не знал, откуда старые снимки взялись у Кати и зачем они вообще ей понадобились, но он ясно понял, что девушка не только злится на него, но и ревнует. И это вселило в него какую-никакую хрупкую надежду в том, что малышка простит его. Хотя бы со временем.

Нелли, которая была готова на все что угодно после автографа и совместной фотографии, клятвенно пообещала, что все исполнит, как надо. Она вообще пребывала в нирване, думая, что спит и видит прекрасный сон.

Избавившись от невероятно удивленной Радовой-младшей, которая воспринимала его появление как чудо из чудес, Кей вновь оказался во дворе, рассудив, что, если Катя только что убежала, ее кто-то наверняка видел. Оглядевшись, молодой человек, чье сердце не переставало колотиться с гулким звоном, отдающимся в ушах, подбежал к дворнику.

– Вы не видели эту девушку? – спросил он вежливо у пожилого мужчины, разгоняющего пыль неподалеку от подъезда Катрины, и показал фото Радовой, которое в последнее время всегда носил с собой. Сделал его тайно.

– А, дочь сектанта! – тут же радостно закивал дворник, узнав темноволосую. – Как же, видел ее – вот только что села в джип какой-то и уехала.

– В джипе? Кто был в джипе? – тут же задал новый вопрос Кей. Глаза у него сузились.

– Парень какой-то был там водитель. – Настю дворник не заметил. – Модный верзила.

– Парень? Верзила? – Кей всегда был ревнив, хотя и скрывал обычно свои чувства, даже если они были яркими. Но эти слова его просто взбесили. Какой еще парень, какой еще верзила может быть у его девушки? Катю что, подписать нужно, что она не общественная, а его личная девочка? Фотограф расстарался опять?

Да, о том, что она не соглашалась быть его девушкой вообще, он на время забыл. И тогда Антон начал искать ее, не переставая звонить на мобильник. Подъехал к Максу, взял себя в руки и спокойно с ним переговорил. Оказалось, тот не видел Радову и никуда не возил ее, к тому же фотограф рассказал, что Катя зачем-то его позвала вчера в бар, вела себя странно и попросила обнять у дороги, а больше внимания к нему так и не проявляла. Потом Кей вновь поехал к ней домой, встретив там Томаса и Алексея. Первый искренне хотел помочь, но сказал, что не знает, где его дочка. Она только что звонила с чужого мобильника домой и сказала, что ее пару дней не будет.

Он продолжал искать ее по всем друзьям и знакомым, но у Кея и его помощников ничего не получалось.

Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 153