Бракованные амбиции - Исаева Анастасия

— Москва большая — разойдемся как-нибудь.

— А что будет с луна-парком?

— Найдут другого хореографа.

— А он?

— Уже нашел себе другую блондинку.

— А ты?

Обычно поездка в автомобиле, темнота и легкая музыка работают не хуже кушетки психоаналитика. Но в этот раз распахивать сердце не хотелось. Они не просто так много лет дружили с Мари. Девушки приехали в столицу с одинаковыми целями и мыслили похоже. Марьяна задавала правильные вопросы, до них и Лира уже додумалась, но ответов у нее не было.

* * *

— Лира Эмилевна?

Ее окликнул незнакомый мужчина в коридоре дома детского творчества. Девушка нетерпеливо посмотрела на двери в зал, куда уже вошла концертмейстер. Не хотелось давать повод этой строгой даме спускать с носа большие очки. Девочкам по полной программе прививался балетный этикет: они занимались под живую музыку, им полагалось носить форму и пучок. Чтобы служить ученицам примером, Ли тоже убирала волосы и надевала леотард[2] с юбочкой на запа́хе. Но если она будет опаздывать, то как разъяснять ученицам, что пунктуальность — обязательная черта?

— Юрий Аркадьевич Плющин, — отрекомендовался мужчина с видом, словно она должна немедленно его узнать. Было в нем что-то отталкивающее, несмотря на приятную наружность и поставленный голос, отчего Лира плотнее закуталась в длинный кардиган.

— Добрый вечер.

— Простите, совсем растерял манеры. Здравствуйте. Кажется, вы гадаете, кто я таков. Я драматург, бывал на собраниях вашей мамы. Позвольте лично выразить вам соболезнования.

— Благодарю. Простите, но я спешу на урок.

— Да, девочки Милы. Наслышан о вашей доброте, — заметив, что девушка выжидательно на него смотрит, он все равно не сменил темп беседы. — После всех событий для нашего литературного сообщества многое изменилось. Да что там литературного, вся культурная диаспора лишилась важного человека, объединявшего нас под своей крышей.

— Простите, что перебиваю. Это вы приходили в конце того года?

— Да, но вас не застал. Пытливый юноша допросил меня через домофон и сказал, что взрослых нет дома.

Лира чуть не прыснула: когда Лёве выгодно, взрослые кто угодно, кроме него.

— Мне жаль, что ваше собрание лишилось стен, но мы теперь там живем.

— Мы нашли новый приют, но дух уже другой, если вы понимаете, о чем я. Однако есть кое-что, что поможет нам воссоздать прошлую обстановку. У вас уже были мысли, куда пристроить книги, гостевой альбом, записи?

— Я еще не думала как поступить с тем, что осталось…

— Я понимаю, такое горе. Если изволите, мы примем их в наш угол и все бережно сохраним, как и память о вашей маме. Такая была женщина!

— Извините еще раз. Я бы с радостью послушала о ваших собраниях, но урок… Обещаю, что прочту дневники, узнаю всех вас получше. И книги просмотрю, а потом решу, с какими могу расстаться. Может, вам и мебель пригодится? Как мне вас найти?

Они распрощались, но осталось чувство, что он не выдал истинной причины своего интереса к вещам Милы. Нужно сегодня же начать знакомство с содержанием записей. Хоть бы она ошиблась, и ничего крамольного в них не было. Ведь за обсуждение литературы и кино уже давно не преследуют?

* * *

Спустя неделю Лира снова бежала в класс. Обутые в танцевальные туфли ноги неслышно ступали по мозаичному полу, скрадывая легкое волнение. Вчера ей позвонила Ангелина Ивановна и где-то между расспросами, как проходят занятия и нашли ли они общий язык с девочками, ввернула:

— Лира, золотце. Не откажи. Нужны новые снимки для сайта фонда. Если ты не против, мы пришлем фотографа. Я объясню, чтобы не брал в фокус лица девочек, их родители разрешения на съемку не давали.

— Конечно, я попробую подготовить девочек. Попросите фотографа прийти к шести, мы как раз пройдем основное и после перерыва будем позировать, — заверила ее Ли, хотя на самом деле душа не лежала к этому делу. Слишком рано все узнают, что она заменяет Милу.

Внутри были расставлены осветительные приборы, но фотографа не наблюдалось. Любопытные девочки быстро поняли, что их ждет нечто особенное, отчего и первая половина урока прошла кувырком. В перерыв случилась суматоха, достойная гримерок Большого: Лира переделала несколько растрепавшихся шишек, убеждала юных артисток, что они прекрасны без румян. Возбужденные новостью девочки кривлялись и скакали как мартышки.

— Лира Эмилевна, а как нам встать эффектнее? А еще вот можно так… Лира Эмилевна, почему вы не отвечаете?

Галдеж резко прекратился, когда они увидели, на кого в полной растерянности смотрит их педагог. В класс вошел мужчина, весь в черном. Он был большой и тоже не сводил глаз с Лиры Эмилевны. На его лице появилась улыбка кинозвезды.

— Добрый вечер, балет! Я Владислав, проведу вам фотоссесию.

— Девочки, пока постройтесь, я уточню, какой план съемок.

Грациозным шагом девушка подошла к улыбающемуся Викингу и оттащила его к окну. С первой секунды было ясно, что он знал, куда и зачем пришел. Шестнадцать дней ни словечка или сообщения от него. О том, что она на него работает, напоминала вовремя переведенная зарплата и согласование графика репетиций через Эдика-прокси.

— Это что за шуточки? — прошипела Лира.

— Меня попросили.

— Черта с два. Ты расстроил дочку Ангелины. Будь ты единственным фотографом в городе, она бы все равно не попросила.

Удалось стереть гадскую ухмылочку с его лица.

— Кто-то ковырялся в моем прошлом.

— За тобой шлейф из рыдающих девиц.

— Возражаю. Кристина забылась с каким-то юнцом, а еще одна собирается замуж.

«А что с остальными?»

— Как ты здесь оказался?

— Мать спросила, не против ли я помочь. Она считает, что раз ты трудишься на меня, у нас не возникнет проблем на съемке. Ты очень красивая в этой балетной одежке. А можешь встать на носочки?

— В этих туфлях нет. Это не пуанты, — бросила Лира и отправилась к девочкам.

Влад доходчиво объяснял моделям как встать, когда замереть. Умел поймать момент и почти не просил повторить какое-либо движение. Лира заметила, что он не ленится согнуться в три погибели ради кадра и выбирает зум ногами. К концу занятия ее точило любопытство посмотреть, что он наснимал. Вместо этого со всеми распрощалась и бросилась переодеваться. Сегодня их вечер со Львом, но ей почему-то казалось, что она не сможет ничего съесть.

Девушка не успела дойти до своего шкафчика, когда скрипнула наружная дверь.

— Что ты забыл в женской раздевалке? — завопила Лира, увидев босса.

Их разделяло несколько метров и одна низкая лавка. Больше здесь никого не было. Педагоги спортивных секций приходят переодеваться позднее.

— Убирайся. Или я буду кричать.

— Ты уже кричишь, — Влад сделал пару шагов, но девушка поспешно сказала:

— Не подходи!

— Сдаюсь, — он поднял руки.

— Вон! — скомандовала Лира, наслаждаясь возможность выгнать его хоть откуда-нибудь.

— Я же сказал, что сдаюсь, — проговорил он тоном, который она не слышала со дня их первой встречи — проникновенный, ласкающий слух тембр. — Во что бы мы ни играли, я признаю свое поражение.

— Какого хрена это значит?

— Еще бы я знал, — простодушно отозвался Викинг. — Но так продолжаться не может.

— Стой там.

Если он приблизится, она пропала. Его присутствие лишало воли: каждая клеточка просилась к нему в объятия, спрятаться на широкой груди, ничего не решать, ни за что не отвечать. Влад тоже заметил, что она колеблется.

— Хорошо. Нам действительно не стоит… контактировать, пока не поговорим.

— Не хочу говорить, — отвернулась к своему шкафчику Лира и принялась вытаскивать вещи. — Уходи, пожалуйста.

— Ли, посмотри на меня, — сказал он из-за плеча девушки. — Я приглашаю тебя на свидание.

Она резко развернулась.

— Ты вообще никого не уважаешь, да? Я просила не подходить. Я думать не могу, когда ты стоишь так близко! И нет, я не пойду с тобой на свидание. Твой поезд ушел.

— Я тебя уважаю. Ты заслуживаешь бо́льшего, чем пьяная ночь на столе.