– И букет ему? – снова хохотнул. Но стало как-то не по себе, когда мужчина увидел в глазах напротив неподдельную искренность, верность и, быть может, любовь. – Так, Том, ты в него втюрился, что ли?
– Мне кажется, что это не твое дело, – осторожно проговорил Том.
– Я его старший брат, и знаю этого мерзавца лучше некоторых. Том, ты не в его вкусе. Если, конечно, у этого избалованного ребенка вообще есть вкус.
– Можешь его позвать? – пропустил мимо ушей слова Билла.
– Его нет дома, подождешь?
– А можно?
– Проходи.
Том внимательно разглядывал гостиную, в которую его привел Билл. Мужчина зачем-то ушел на кухню, оставляя гостя на время одного. Парень впервые вошел в этот дом. И ему стало как-то и радостно, и не по себе. Он и не думал, что сегодня ему придется разговаривать с Эметом на его территории. Как-то на улице это делать проще.
– Держи, – Билл сел в кресло, оставив на столике поднос с чашками чая. – Так, ты для чего к нему сегодня пришел? – он не уставал разглядывать гостя, отмечая про себя, что этот парень совсем не умеет врать или притворяться, почему-то Биллу казалось, что Том слишком простой.
– Не знаю... – нахмурился, глядя на чашку чая. Пить хотелось, но тело было напряжено настолько, что лишнее движение могло закончиться переломом костей.
Билл тоже не спешил браться за чай. Ему почему-то стало жаль этого парня, ведь он не врал, он как никто другой знает о том, на что способен его брат. Том же был другим: слишком чистым для такого мерзкого ребенка, как Эмет.
– Послушай, – поправил белую прядь, что постоянно выбивалась из хвоста, – ты хороший и даже больше, любить Эмета - это...
– Перестань! – резко отреагировал Том. – Ты не знаешь! Не можешь знать! А я добьюсь своего...
Билл вновь начал разглядывать парня. Обычный. Неплохие шмотки, но вкуса в одежде точно нет. На лицо симпатичный, но не настолько, чтобы очаровать с первого взгляда. Часто хмурится, усталое выражение лица. Сейчас Том напряжен – это видно с первого взгляда.
– Извини... – Том нарушил тишину. Ему было не по себе от взгляда мужчины. – Просто это не всем дано понять. Я ничего с собой поделать не могу. Я знаю, что он не такой хороший, каким я его вижу. Понимаю, что он пользуется моей слабостью, но поделать ничего с этим не могу. И ты меня сейчас учить будешь? Ты хоть раз вот так любил?
– Это не любовь, – приглушенно отозвался Билл. – Это не любовь, – вздохнул.
– Ты меня не знаешь...
Билл ничего больше не сказал, ибо Том поднялся с дивана, выходя на звук знакомого голоса.
– Трюмпер, кто тебя сюда впустил?! – зло проговорил Эмет.
– Привет, – Том тепло улыбнулся, – это тебе, – протянул букет.
– Я тебе уже сегодня говорил, что ты жалок?
– Давай прогуляемся?
– Что ты от меня хочешь, Трюмпер? Я не в настроении сегодня над тобой издеваться.
– Эмет! – Билл вышел в коридор.
– И тебя я слушать не хочу, вон, пообщайтесь друг с другом – оба неудачники!
– Эмет, я просто хотел с тобой поговорить, – старается объяснить Том, – извини, если я тебя разозлил, но ты же знаешь, что я ничего плохого не хотел!
– Знаешь, что? – Эмет подошел вплотную к однокласснику. – Да, ты испортил мне настроение, хочешь его поднять? – ласково улыбнулся.
– Хочу.
– Ударь Билла кулаком по лицу! Сейчас же! – изогнул бровь, ожидая действий от Тома.
Том оглянулся на Билла, тот удивленно хихикнул, после чего почувствовал жгучую боль в скуле. Трюмпер нанес удар, сражая своим поступком наповал. Не может один человек из-за прихоти другого человека ударить третьего. Может.
– Ой, как весело! Хорошая собачка! А теперь мне пора, не беспокойте меня! – Эмет быстро поднялся на второй этаж.
Билл резко схватил парня за грудки, прижимая его к стене.
– Ты в своем уме?
– Но он попросил, – оборванно выдохнул Том, – я не могу ему отказать. Прости.
– Ты больной! – Билл отпустил парня. – Ты понимаешь, что ты делаешь?
– Извини... – Том не мог по-другому. – Я пойду, пока!
Том бежал до дома, ругая себя самыми плохими словами. Почему он не может быть сильнее всего этого? Почему Эмет так с ним поступает? За что? И этот Билл... Почему этот мужчина всегда так тепло улыбается? Бред снова и снова занимал его мысли, которые несомненно пугали и заставляли бежать только быстрее.
/3/
Отец что-то говорил ему, но Том не слышал. Он продолжал рисовать, неотрывно глядя в блокнот. Сегодня он встал не с той ноги, наверно, но на листе бумаги красовалось лицо не Эмета, как то было каждые выходные, а Билла. Тома это не радовало и радовало одновременно. Почему-то парень не мог перестать думать о том, что ему пришлось ударить Билла.
– Ты меня не слушаешь, да? Том, как можно быть вот таким?
– Пап, давай я сам решу, каким мне быть?
– Делай, что хочешь!
Том кивнул, вздыхая. Он и думать никогда не думал, что любить кого-то – это так сложно. Физически сложно. Сложно морально. Неужели это и есть любовь? Тогда почему столько людей ее так ждут? Неужели ждут этой тяжелой зависимости, такой, которая ломает тебя, заставляет идти на поступки, порой противоречащие твоим принципам. Этого ждут? Жгучего чувства в груди, боли, которая появляется каждый раз, когда объект твоей любви отталкивает. Неужели счастье заключается в том, чтобы просто быть рядом где-то неподалеку от него, чтобы если что, успеть придти на помощь? Это ли любовь? Или это нечто иное?
