В субботу, когда была гроза - Глазер Мартине

Мама поднялась и подошла к входной двери.

– Я скажу, что вам пора проваливать, менейер Де Баккер. Прямо сейчас. Вы уже достаточно испортили нам здесь атмосферу.

С недоверчивым выражением в глазах Де Баккер встал с дивана.

– Но мефрау… Пятнадцать тысяч евро – это немалая сумма.

В глазах у мамы засверкали молнии. Она держалась за дверную ручку, не произнося ни слова.

– Двадцать? – попытался Де Баккер.

– Убирайся. Быстро.

Он направился к выходу, качая головой, словно отказывался верить в происходящее.

– Мефрау, вы меня недооцениваете, – прошипел он. – Вы поступаете неразумно. Запомните, я тоже буду бороться за своего ребенка.

Он остановился в дверях, порылся в кармане и, достав визитку, протянул ее маме:

– На случай, если вы передумаете.

Мама к ней даже не прикоснулась. Она стояла неподвижно, как ледяная статуя, и произнесла лишь:

– До свидания, менейер Де Баккер.

И он удалился.

Касси всю трясло, снаружи и внутри. Она чувствовала злость и страх, но ее не покидало ощущение триумфа.

– Ты молодец, мам, спасибо. Спасибо, что ради меня отказалась от двадцати тысяч евро.

Маме пришлось несколько раз глубоко вдохнуть и выдохнуть, прежде чем она снова смогла говорить.

– Ну, я уже успела об этом пожалеть, – она засмеялась, но, увидев выражение лица Касси, приобняла ее за плечи одной рукой и прижала к себе. – Солнышко, перестань, я просто шучу. Предложи он хоть миллион! Нет уж, я ни цента не возьму у этого типа. Его сынка нужно повесить, и точка.

Она выпрямилась и буквально сияла.

– Смотри-ка, а я уже могу за себя постоять, и за тебя тоже. Справляюсь с кризисными ситуациями. В общем-то, и не нужна мне никакая терапия. Я просто останусь с тобой, слишком уж сильно я тебе нужна.

Касси покосилась в сторону мамы. Фух, она улыбалась.

– Ну, думаю, пару недель я потерплю.

Касси захотелось чмокнуть ее в щеку, но мама вдруг положила ей на плечи вторую руку. Так они и стояли посреди комнаты, тесно прижавшись друг к другу. Было немного необычно, но очень хорошо.

B среду, перед тем как пойти на работу, Касси занесла запись в полицейский участок.

На месте была только Грейт. С сияющими глазами она прослушала, что сказал Де Баккер, а затем радостно посмотрела на Касси.

– Так и знала, – сказала она. И повторила: – Я так и знала.

Потом Грейт бросила взгляд на входную дверь за спиной у Касси и прибавила:

– Я на дух не переношу этого болвана. Он раньше учился в одной школе с моим братом. Вечно выпендривался и строил из себя главного. Никакого сладу с ним не было.

Она убрала диктофон в коричневый бумажный конверт и уже собиралась его заклеить, но неожиданно остановилась.

– Вообще-то сначала надо сделать копию, – сказала она. – Так будет надежнее. Представляешь, если пленка пропадет.

– Я умею копировать только простые кассеты, – ответила Касси. – Такие маленькие – нет.

Грейт задумалась.

– Может, у моего брата получится. Он работает на местном радио.

– Здесь есть радио? – в недоумении спросила Касси.

Грейт пожала плечами:

– Почти никто об этом не знает. Ну, кто сейчас слушает радио?

Она пообещала сделать все возможное. И если все получится, прислать Касси копию.

Выйдя на улицу, Касси посмотрела на городские часы и вдруг поняла, что до начала ее смены осталось всего две минуты. Она запрыгнула на велосипед и помчалась в магазин.

Стру уже ждал ее. С каменным лицом, прямой как палка, кулаки сжаты. «Сейчас будет стучать пальцем по циферблату своих часов», – подумала Касси, потому что он всегда так делал, когда она опаздывала, и неважно, что опоздание, как и сейчас, составляло всего две минуты.

Все еще пытаясь отдышаться, она зашла в магазин. Вежливо поздоровалась с хозяином, промямлила что-то типа «простите» и направилась в сторону подсобки – повесить куртку. Однако Стру преградил ей путь.

– Ты что удумала? – вместо глаз на нее смотрели узкие щелки, в которых сверкала злоба.

Цедя слова сквозь зубы, он повторил:

– Ты что это удумала?

– Простите, – сказала она еще раз, глядя на часы, висевшие в магазине. Теперь она опаздывала ровно на четыре минуты. Неужели он мог взбеситься из-за такой ерунды?

– Ты уволена, – произнес он злобно и ликующе одновременно. – Вон отсюда, и чтобы я тебя здесь больше не видел. И не вздумай тут что-то покупать.

Сначала Касси не поверила своим ушам, но потом догадалась. Новость добралась и до этого места.

– Почему? – спросила она таким тоном, как будто все еще можно было исправить. – Что я сделала не так?

– Это я все сделал не так, когда тебя нанял. Я должен был предвидеть: городская, отца нет, мать на пособии, сама постоянно пререкается… Но с моей благотворительностью покончено, ты отсюда вылетаешь.

С потерянным видом Касси стояла на холодном белом полу. Слова Стру обескуражили ее, но как только оправилась от шока, она почувствовала, как в ней закипает гнев. Ее захлестнула ярость.

– Оказывается, это я во всем виновата? Я?

Стру, который устроился на ее стуле, бросил в сторону Касси уничтожающий взгляд:

– Проваливай.

Но она не уходила. Напротив – она подошла ближе.

– Вы не можете просто взять и уволить меня! Я ничего не сделала!

– Провокация, распространение лживых слухов, по-твоему, это ничего?

Он выплевывал слова, проговаривая их жестко и колко, брызжа слюной. От злости у Касси из глаз потекли слезы.

– Я не соврала! Все так и было, как я рассказала полиции! Де Баккер сам…

Стру не дал ей договорить.

– Проваливай, – грозно повторил он.

Касси, ничего не видя из-за пелены слез, еще раз крикнула:

– Вы не можете просто взять и уволить меня!

Внезапно кто-то сказал:

– Боже мой, что здесь происходит?

Всего в паре шагов от них стояла Диан. Ее двое напуганных малышей спрятались за ней.

Стру сразу же сменил тон.

– Мефрау, это исключительно кадровый вопрос, – ответил он приветливо, но холодно. – Дело этой юной дамы и мое.

Стиснув зубы и будто не замечая Касси, он начал раскладывать мелочь по отделениям кассового ящика.

Касси, понурив голову, двинулась к выходу, но Диан остановила ее и сказала:

– Подождешь меня у входа, хорошо?

Прошло немного времени, и Диан с детьми вышла на улицу. Касси сидела на другом конце парковки, как можно дальше от Стру. Увидев, как Диан, щурясь от яркого солнца, пытается найти ее на улице, Касси махнула ей рукой.

Малыши радостно побежали к Касси, Диан последовала за ними с тяжелой сумкой.

Она села на ограду рядом с Касси.

– Пить, пить! – требовали дети, толкая в колени Диан и дергая ее за рукав. Она порылась в сумке и достала четыре коробочки сока. Сначала для детей, а потом и для Касси она высвободила трубочки и вставила их в коробки.

– Попей, дорогая.

Касси пила сок, а свободной рукой вытирала с лица слезы. Дети смотрели на нее с недоумением.

– Касси бо-бо?

– Нет, все хорошо, – улыбнулась она, собравшись с силами.

Они с облегчением разбежались в разные стороны. Диан спросила:

– Что это было?

– А я думала, уже все в курсе, – с горечью ответила Касси. Она попыталась рассказать свою историю как можно короче: – Эдвин де Баккер и еще пара парней напали на меня, и я написала заявление в полицию. Папаша Де Баккер бесится, Стру, разумеется, на его стороне. Он меня уволил.

Диан ужасно расстроилась:

– Господи, Касси… Бедная… Да как он смеет…

Она обняла Касси и повернула ее лицом к себе.

– Девочка моя… Пойдем ко мне, поговорим обо всем этом. Я могу как-то тебе помочь?

Касси осторожно высвободилась из ее объятий и покачала головой.

– В другой раз, – сказала она. – Я бы не хотела опять плакать, а если вы будете такой участливой, то я точно… понимаете?

Она поднялась и, вздохнув, добавила:

– Я лучше пойду домой, позанимаюсь немного. У нас сейчас контрольные, так что мне надо очень много повторить.