Колье - Богатова Татьяна

Реклама как раз и являлась тем основным преимуществом, ради достижения которого за Ариной «гонялись» другие радиостанции. Заказывающие рекламу предприятия шли в буквальном смысле на Дивееву. Шквал звонков слушателей в те дни, когда Арина вела эфир, кардинальным образом влиял на продаваемость рекламного времени.

Илона и Арина подружились в выпускном классе. Арина училась в одной из школ с наиболее сильным педагогическим составом, которая находилась рядом с домом, где жили Дивеевы. Илона перешла сюда после того как со скандалом покинула платное учебное заведение, где, как ей казалось, не уделяли соразмерного оплате внимания.

Арина стала первой и единственной подругой Матусевич. Окружающих удивляло, что явилось связующим звеном между такими разными по характеру девушками. Дивеева до момента встречи с Илоной ни с кем близко не сошлась. При всей доброжелательности девушка всегда держала дистанцию и категорически не хотела делиться своими мыслями и переживаниями. Это выглядело противоестественным для окружающих, вызывая обиду. Поэтому все считали Арину гордячкой, полагая, будто она относится к людям с пренебрежением.

Причиной закрытости девушки оказалось полудетское огорчение. В возрасте одиннадцати лет Арина поделилась с одноклассницей, сидевшей с ней за одной партой, восторгом, который она испытывала по отношению к мальчику из параллельного класса. В тот же день так называемая подружка поспешила сообщить об этом мальчику в присутствии его друзей. Увлечённый обсуждением компьютерной игры, парнишка отмахнулся от известия. А свидетельницы разговора – девочки из параллельного класса – сделали Арину объектом насмешек. К всеобщему изумлению, она отнеслась к издевательству довольно равнодушно, во всяком случае, так выглядело со стороны. Девочка не злилась, не плакала, не огрызалась. Арина всего лишь отстранилась ото всех, прекрасно чувствуя себя в одиночестве. Вскоре легкомысленная соседка по парте перешла в класс с математическим уклоном, а все остальные забыли о произошедшем с Ариной. Кроме неё самой.

Именно поэтому девушке пришлась по нраву работа на радио. С необычайным ощущением душевного комфорта и доброжелательным интересом Дивеева принимала звонки, выслушивала откровения радиослушателей, внимательно расспрашивала их, пыталась утешить, порадовать либо встряхнуть в режиме короткого эфирного времени, приходившегося на каждого из них. При этом она с удовлетворением отмечала: никому из позвонивших нет дела до того, что чувствует сама Арина, ни одному человеку не придёт в голову требовать от неё ответной откровенности.

Когда в класс пришла Илона, всем стало совершенно ясно, что именно она является настоящей гордячкой, а совсем не Арина. Проигнорировав недоброжелательно настроенных одноклассников, Матусевич потянулась к Дивеевой, удивительным образом сразу ощутив её расположение. Арина с благожелательным участием отнеслась к Илоне, для которой существовала единственная тема разговоров – она сама. Благодарная Илоне, что она не пытается влезть в душу, не требует взамен на свои откровения ответных рассказов, Арина чувствовала себя с ней спокойно и безопасно. Девушка прикрылась обретённой подругой, словно щитом, от навязчивого стереотипа, гласившего, будто надо непременно с кем-нибудь проводить время, сплетничать. В отношениях двоих главенствовали события жизни и чувства Илоны. И это полностью устраивало обеих. Арину даже в большей степени.

Осторожно заглянув в выпускающую аппаратную радиостудии, Илона поймала приветливый кивок Арины, приглашающей её пройти в помещение, оборудованное пультами для выпуска в эфир музыки и рекламы.

– Аришка, – яростным шёпотом заверещала Илона, – как здорово, что ты сегодня работаешь! А то я не вытерпела бы до вечера!

– Привет, Илона, – улыбнулась миловидная девушка со стрижкой «короткий боб» на тёмно-русых волосах, в бледно-голубой водолазке из тонкого кашемира и узких джинсах. – Заходи, до половины первого Москва вещает, моего эфира нет.

– Ой, привет, – опомнилась Илона.

– Садись, – кивнула Арина в сторону небольшого диванчика, на котором ведущие отдыхали во время ночных эфиров, когда удавалось выкроить несколько минут и сменить кресло за пультом на более удобное место.

– Нет, Ариш, я ненадолго, – отказалась Матусевич, намереваясь, передав подруге приглашение, вновь вернуться в мастерскую в надежде застать там Вадима.

– Ты чего сияешь? – невольно улыбнулась Арина.

– Ой, Ариш, тут такие дела намечаются!

– Что за дела?

– Мы с тобой потом подробно поговорим. А пока приглашаю тебя к нам на Новый год! Вернее, приглашает папа. И мамуля, конечно, будет рада.

– Илон, ты меня врасплох застала с приглашением, – растерялась Дивеева, у которой не было определённых планов на новогоднюю ночь, однако теплилась смутная надежда.

– Аришка, отказ решительно не принимается! Во-первых, ты же не лишишь мамулю удовольствия похвастаться новыми куклами!

– Растерзанными и обновлёнными? – рассмеялась девушка.

– Ага, – довольно кивнула Илона. – Ведь отделкой наших апартаментов тебя не удивить. Ты у меня не по этому делу.

– Это точно. Но ты ведь подскажешь, на что обратить внимание, чтобы Людмиле Леонидовне было приятно?

– Не парься, Ариш, забей на это. Там другое намечается!

– Что? – оживлённо спросила подруга.

– Пообещай, что придёшь, ладно? Мне непременно надо, чтобы ты была рядом в такой день.

– Говори, что намечается-то. А то умру от любопытства.

– Так ты придёшь?

– Как я могу бросить Людмилу Леонидовну с её куклами на растерзание Лиане? Кстати, Лианка с Ильёй будут или умчатся за границу?

– Будут, – подтвердила с непонятной для Арины гордостью Илона. – Все будут! И братец с женой, и тётушка моя любимая с мужем, и двоюродный брат с молодой невестой. Все должны присутствовать на таком торжестве!

– Илон, так что мы собираемся праздновать, помимо Нового года? – улыбалась Арина, предположив, будто подруга наконец-то позволила давно влюблённому в неё Стасу предложить ей руку и сердце.

– Ты не ответила, что согласна прийти.

– Скорее всего, я приду.

– Что значит «скорее всего»?

– Просто мне надо кое-что уточнить. Возможно, я попрошу тебя о приглашении ещё для одного человека.

– Аришка, – завизжала Илона, – и ты?

– Что значит «и ты»?

– Похоже, у тебя намечается на новогоднюю ночь то же самое!

– А что всё-таки намечается у тебя?

– Вадим собирается сделать мне предложение, – выпалила наконец Илона.

– Вадим… – сглотнув ком в горле, Арина уставилась на подругу широко раскрытыми тёмно-голубыми глазами.

– Да, – подтвердила сияющая Илона, – Вадим Литвинов!

– А как же Стас? – с заминкой проговорила Дивеева.

– Стас? Да никак, – пожала плечами Илона и беспечно рассмеялась. – Я же ему ничего не обещала. Попереживает и перестанет. Конечно, не хочу, чтобы он долго убивался, поэтому и собиралась отвлечь его немного. Тебя вот хотела попросить, чтобы ты занялась им. У тебя же всё равно никого нет. Но если ты с парнем намеревалась прийти, тогда я Стаса приглашать не буду.

– Нет-нет, – поспешила убедить её Арина, – какой там парень! Так, несерьёзно.

– Точно? – с сомнением переспросила Илона, впервые обратив внимание на эмоциональное состояние растерявшейся подруги.

– Точнее не бывает, – заверила Арина, справившись с собой. – Приглашай, пожалуйста, Стаса. И я непременно буду.

– Так я точно твоих планов не нарушу? – продолжала Илона.

– Точно, – кивнула Дивеева.

– Спасибо, Аришка, – обняв, затормошила её Илона, проявив не свойственную ей прежде ласковость по отношению к подруге. – Ладно, я пошла.

– Илона, – окликнула Арина, задав следом вопрос, не дававший ей покоя: – А когда Вадим сказал тебе об этом?

– Он с отцом поговорил, что предложение собирается делать, – обернулась около двери Илона. – Представляешь, – шагнула она к подруге, – какой деликатный, старомодный даже, – хихикнула девушка. – Согласись, сейчас такие редко встречаются, правда?