В объятиях бандита - Гетта Юлия

От неожиданности я на миг потеряла дар речи. Чувствуя, как запах Алексея, которым пропиталась его куртка, обволакивает меня, дразнит обонятельные рецепторы. Этот парень явно пользовался дорогими духами. Тяжёлый древесный мужской аромат в сочетании с сигаретным дымом – я с трудом сдержалась, чтобы не прижаться носом к воротнику его куртки и не вдохнуть поглубже.

Но больше всего поразил сам поступок.

– Вау, – тихо выдохнула я, вновь обретя способность говорить, и предприняла неловкую попытку отшутиться, чтобы скрыть смущение: – Ты меня сейчас просто сразил наповал своей галантностью.

– Ну вот мы наконец и перешли на «ты», – довольно усмехнулся Алексей, беря сигарету в руку и снова со смаком затягиваясь.

Я понимала, что откровенно млею, глядя на него. Словно какая-то тупая малолетка. Но ничего не могла с собой поделать.

Несколько раз с усилием моргнула, чтобы прогнать наваждение, и попыталась вернуть себе строгий вид.

– С твоим другом всё будет хорошо, – сдержанным тоном сообщила я, не в силах перестать наслаждаться теплом его куртки. – Ножевое ранение серьёзное, но, к счастью, внутренние органы не пострадали. Доктор Макаров – настоящий профессионал. Твоему другу очень повезло.

Алексей выдохнул дым и качнул головой с явным облегчением.

– Тогда я его забираю?

Я напряглась.

– С ума сошёл? Его недавно только прооперировали. Ему нужен покой и медицинское наблюдение.

– Да ладно тебе, ничего с ним не случится. Зашили, главное, а дальше уже как-нибудь оклемается.

– Нет, так нельзя, – строго отрезала я, раздражаясь от такого беспечного отношения Алексея к здоровью его же друга. Ну или пускай, подельника. Главное – живого человека.

Алексей прищурился и двинулся на меня, заставляя инстинктивно отступать назад до тех пор, пока я не угодила в ловушку, оказавшись зажатой между его шкафообразной фигурой и кирпичной стеной.

– Слушай, ну ты ведь умная девочка и должна понимать, что моему другу небезопасно оставаться здесь надолго, – вкрадчиво произнёс он, нависая надо мной и угрожающе глядя сверху вниз. – Я не могу тут бесконечно торчать и охранять его, у меня есть свои дела.

– Я всё понимаю, но если ты заберёшь его сейчас, это может плохо кончиться. Кровотечение может возобновиться в любой момент.

Мы стояли так близко друг к другу, что я чувствовала тепло его тела даже сквозь одежду. Глаза Алексея – неожиданно голубые на фоне смуглой кожи – пристально изучали моё лицо, будто он пытался прочитать мои мысли.

– Почему ты так печёшься о моём друге, Алина? – спросил он, и его голос вдруг стал ниже, интимнее, заставляя моё тело покрыться мурашками. – Ты ведь явно не испытываешь симпатии к таким, как мы.

– Это моя работа, – нервно ответила я. – Заботиться о пациентах. Независимо от того, кто они и чем занимаются.

Алексей неожиданно протянул руку и убрал прядь волос с моего лица, заправив её мне за ухо. Это прикосновение было вполне невинным, но… У меня перехватило дыхание.

– Ему… Ему нужно побыть под наблюдением хотя бы два дня, – отстранённо произнесла я, изо всех сил надеясь, что мой голос не дрожит.

Алексей тихо рассмеялся, и его смех был таким низким и бархатистым, что заставил меня покраснеть.

– Что? – не поняла я.

– Ты так мило заботишься о здоровье Кирпича, – посмотрел он на меня с каким-то ненормальным весельем во взгляде.

– Чего? – нахмурилась я, всё ещё ничего не понимая.

– Кирпича. Моего друга, – с улыбкой повторил Алексей, качнув головой в сторону двери в отделение. – А он бы тебя не пожалел, знаешь ли.

От его слов по спине пробежал холодок. Мне не хотелось даже представлять, что под этим имелось в виду. Как именно этот Кирпич меня бы «не пожалел».

– Я тоже его не жалею, – достаточно резко ответила я, вздёрнув подбородок. – Просто говорю как положено. После такого ранения и операции пациенту требуется наблюдение врача.

Алексей сделал шаг ко мне, сокращая и без того мизерное расстояние между нами до нуля.

– Неужели ты никогда-никогда не нарушаешь правила, Алина? – улыбнулся он одним уголком рта, сверля меня своими невозможными глазами.

– Нарушаю. Иногда, – зачем-то ответила я и тут же пожалела о своих словах. Когда в его взгляде вспыхнул неподдельный интерес.

– Например?

– Например… – замялась я. – Например, сейчас, когда стою тут с тобой… Хотя мне говорили избегать подобных личностей.

Он снова засмеялся, и на этот раз его смех оказался таким заразительным, что я тоже улыбнулась.

– Ты мне нравишься, Алина, – неожиданно серьёзно сказал Алексей. – Не знаю почему, но очень нравишься.

Я замерла, не зная, что ответить. Мое сердце билось как сумасшедшее, и я боялась, что он это слышит.

– А я не должна тебе нравиться, – наконец выдавила я из себя. – И ты мне не должен.

– Но нравлюсь? – Алексей склонил голову набок, пристально глядя мне в глаза.

По моему телу пробежала волна мурашек. Я не знала, куда деть взгляд. Казалось, что Лёша вот-вот наклонится и поцелует меня, и, господи, клянусь, я не стала бы сопротивляться.

Но вместо этого он сделал шаг назад и запустил руку в свои тёмные волосы, взъерошивая их.

– Ладно, – улыбнулся он, но как-то слегка натянуто. – Так уж и быть, не буду тебя смущать. Мне правда надо ехать. Завтра будешь здесь?

– Нет. Я отработала сутки, теперь два дня выходных, – ответила я, к своему ужасу, испытав самое настоящее сожаление. Значит, наверное, мы с Лёшей больше не пересечёмся…

– Жаль, – произнёс он, словно прочитав мои мысли. – Мне бы хотелось… ещё тебя увидеть. Но ладно. У каждого свой путь, да?

– Да, – почему-то шёпотом произнесла я.

– Тогда передай Кирпичу, если он очнётся, что я приеду за ним завтра. Скажи, пусть не шебуршит там у вас и слушает врачей.

– Обязательно, – кивнула я, удивляясь растущему внутри горькому разочарованию. По идее я должна была радоваться, что больше не увижу этого опасного человека.

– Ну, бывай, Алина. – Алексей протянул мне руку для прощания.

Я осторожно вложила свою ладонь в его, ожидая рукопожатия. Но Лёша вдруг поднёс мою руку к своим губам и оставил лёгкий поцелуй на тыльной стороне ладони. Это было так неожиданно и… старомодно, что я окончательно растерялась.

– Пока, – тихо ответила я, ощущая, как горит кожа в том месте, к которому прикоснулись его губы.

– Пока, милаха.

Лёша развернулся и пошёл к своей машине. Я смотрела ему вслед, чувствуя странную тяжесть в груди. Словно я только что потеряла что-то очень важное, чего на самом деле никогда не имела.

«Прекрати, – мысленно одёрнула я себя, тряхнув головой. – Ты ведь прекрасно понимаешь, кто он такой. Не будь наивной дурочкой».

Глава 4

Алина

Только когда его машина отъехала, я осознала, что так и стою в куртке Лёши.

Теперь уже ничего не мешало мне прижаться носом к её воротнику и вдохнуть полной грудью запах. Терпкий, мужской, с нотами дорогого одеколона и сигарет. Запах, от которого кружилась голова.

Растерянно кутаясь в тяжёлую кожу, я вернулась обратно в больницу. Куртка была мне велика – рукава полностью скрывали мои ладони, плечи свисали – наверняка со стороны я выглядела в ней довольно комично. Но было в этом что-то такое… интимное. Словно Лёша обнимал меня.

Закончив дежурство и переодевшись, я долго смотрела на его куртку, размышляя, как поступить. Разумнее всего было бы оставить её в палате Кирпича и попросить девочек завтра вернуть вещь её владельцу. Это было бы правильно.

Но всё же я решила забрать куртку с собой. Вещь явно дорогая – вдруг ещё украдут?

На улице уже светало. Несмотря на весну, было по-утреннему зябко, и я плотнее запахнула свой плащ на груди, поборов желание достать Лёшину куртку из пакета и вновь накинуть на плечи.

Сонно моргали фонари, дворник шаркал метлой по тротуару, где-то вдалеке орала кошка.

Я села в свою верную «шестерку» – от больницы до дома было примерно двадцать минут езды. Обычно эти поездки после ночной смены размывались в памяти – полусонное состояние, механические действия, желание поскорее оказаться под одеялом. Но сегодня я была странно бодра. Фрагменты нашего разговора с Алексеем вспыхивали у меня в голове, вызывая непрошеную улыбку, которую я тут же пыталась подавить.