— Хватит. Забрались достаточно высоко.
— Хорошо, господь бог. Ты вот только не выворачивай себя наизнанку, — сказал Нитралексис.
— Хоркей, — сказал Деус и свалился, как сноп.
Квейль наклонился и тряхнул его. Деус не шевелился: он был в полном забытьи. Квейль положил его ничком и опять стал делать ему искусственное дыхание.
— Тут не вода виновата, — сказал Нитралексис.
— Но мы ведь не можем идти без него.
— Он сказал, что надо идти вдоль шоссе.
— А потом? Что мы будем делать потом?
Нитралексис пожал плечами. Он нагнулся над Деусом и похлопал его по рукам и щекам.
— Есть у вас вода?
Квейль подал ему флягу.
Нитралексис брызнул несколько капель на голову Деусу. Квейль иронически заметил:
— Воды он имел достаточно. Он, кажется, просто заснул.
— Ну, тогда и нам придется спать, — сказал Нитралексис и уселся на землю.
Квейль перевернул Деуса на спину и выпрямил ему ноги.
— Хоть бы он проснулся скорей. До утра осталось совсем мало времени.
Квейль и Нитралексис сидели, ожидая, когда очнется Деус, и прислушивались к беспрерывной артиллерийской канонаде, доносившейся с юга и с востока.
— Где-то идет бой, — сказал Нитралексис.
— Да, и мы попадем в самый огонь, — сказал Квейль.
— Как бы я хотел быть сейчас на своем «Бреге».
— А я скорей согласен сидеть здесь, чем в такой машине, — сказал Квейль.
— Разница небольшая.
Начинало уже светать, когда Деус очнулся. Его опять стошнило. Квейль и Нитралексис не спали. Квейль страшно проголодался и пожалел, что бросил в реку свой вещевой мешок.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Нитралексис Деуса.
— Совсем ослаб. Я оставил все силы в реке.
— Но идти все-таки можешь?
— Да, но уже день, мы не можем идти днем.
— Почему? Вставай, идем.
— Очень опасно. Мы у итальянцев в самом брюхе.
— Все равно, нам надо спешить.
Деус покачал головой.
— Днем он не пойдет, — пояснил Нитралексис Квейлю.
— Скажите ему, что мы пойдем без него.
— Так нехорошо, — сказал Нитралексис, обращаясь к Деусу. — Инглизи говорит, что он спас тебе жизнь. Теперь он просит тебя спасти его. Он хочет идти дальше.
Деус покачал головой и повалился на спину. Потом привстал, и его стошнило. Он посмотрел на Квейля, и Квейль заметил, что его румяные щеки, хотя и не утратили вполне румянца, приобрели, однако, землистый оттенок. Квейль кивнул ему.
— Хоркей, — сказал Деус и встал. — Идем, инглизи, — сказал он Квейлю по-гречески.
Пробираясь по обрывистому склону, они видели шоссе, извивавшееся по краю долины, параллельно реке. Артиллерийская канонада усилилась. Трудно было сказать, где стреляли орудия — впереди или сзади, но во всяком случае очень близко. Вдруг Квейль увидел, как внизу справа от них, неподалеку от дороги, разорвался снаряд.
— Это, верно, ваш, — сказал он Нитралексису.
— Да, греческий. Здорово. Поглядите.
Снаряды один за другим ложились вдоль дороги. Это была меткая стрельба, но Квейль, — по крайней мере с такого расстояния, — не видел для нее никакой достойной цели. Внезапно раздался визгливый свист, и сквозь комья красноватой земли они увидели вверху белое облачко. Они бросились на землю.
— Мы в центре боя, — сказал Квейль.
Глухой гул донесся до них сверху.
— Итальянцы. Это их пушка, — сказал Нитралексис. — Идем.
Все трое, то ползком, то скачками, пробирались через лес, кидаясь на землю всякий раз, как над ними разрывались снаряды. Затем лес наполнился противной частой трескотней легкого пулемета. Пулемет строчил где-то внизу, впереди. Квейль посмотрел в ту сторону, но ничего не мог увидеть. Они опять бросились на землю — вверху на склоне разорвался еще один снаряд. На этот раз он упал совсем близко.
— Они метят в нас. Нас, наверное, заметили.
— Поворачивайтесь живей, — крикнул Квейль. Они пустились бегом.
— Там уже греки. — Нитралексис указал на белое облачко разорвавшегося снаряда на склоне противоположной горы. — Да, это греки.
Они бежали, прыгая с камня на камень, а снаряды продолжали рваться над ними, и камни скатывались вниз, догоняя бегущих. Вдоль дороги по-прежнему взлетали белые облачка. Затем опять застрекотали пулеметы.
А они все бежали, пригибаясь к земле, пока Деус не сказал Нитралексису:
— Уже близко. Надо спуститься в долину. Там греки. Они, должно быть, отступили туда. Они были здесь, где мы сейчас.
— Лучше пройти поверху — лесом, — сказал Нитралексис.
— Нет, прямо вперед. Если мы попробуем подняться вверх, нас заметят.
— Но так ближе, — настаивал Нитралексис.
— Нет, прямо вперед.
Деус дернул Квейля за рукав и указал вперед. Квейль кивнул головой. Они побежали, но тут опять затрещал пулемет. Квейль увидел, что Нитралексис бежит по открытому месту, вверх по склону, по направлению к лесу.
— Ложись! — крикнул он. Нитралексис продолжал бежать. Опять застрекотал пулемет, еще громче, и Квейль увидел, как у Нитралексиса вдруг подкосились ноги, он зашатался и боком, тихо опустился на землю. Квейль понял, что в него попала не одна пуля. Деус тронул Квейля за плечо, и он, согнувшись, побежал вслед за Деусом, мчавшимся к лесу. Над головой у него свистели пули, но он уже не кидался на землю, а продолжал бежать, пока не оказался в лесу. Деус залез в расщелину в скале. Квейль оглянулся назад. Нитралексис лежал на боку. Лежал, как мешок; тело его обвисло, поддерживаемое только землей. Квейль понял, что он мертв.
Внизу раздавались крики итальянцев. Деус опять тронул Квейля за плечо. В руке у него был револьвер. Он указывал Квейлю на пустой барабан. Ему нужны были патроны. На секунду у Квейля мелькнула мысль, когда же Деус успел взять револьвер у Нитралексиса и что он будет делать с ним, если получит патроны? Он посмотрел на Деуса, затем отстегнул квадратный карманчик в своей сумке и достал небольшую коробочку. Он высыпал несколько патронов в протянутую руку Деуса и отдал ему коробочку. Деус втолкнул патроны в барабан, щелкнул затвором, и Квейль опять с изумлением спросил себя, откуда он знает, как обращаться с револьвером.
Когда итальянцы стали подниматься вверх, Деус указал вперед, и они снова пустились бежать, петляя в лесу и кидаясь на землю, как только начинал трещать пулемет. Они добежали уже до долины, когда где-то позади и внизу услышали топот бегущих ног. Не останавливаясь, они скатились в долину. Деус подождал, пока его догонит Квейль, затем протянул руку вперед и слегка толкнул Квейля, показывая, что надо перебежать неглубокий овраг. Итальянцы опять открыли огонь из пулемета.
