Добро пожаловать в «Книжный в Хюнамдоне» - Порым Хван

– Я быстро. Забежала сказать, что книга интересная. Читала и плакала. Вспоминала свою маму. Мы ведь тоже ругались. Хотя не так сильно, как Эми и Исабель, – сказала она и, на несколько мгновений задумавшись, продолжила с блеском в глазах: – Мне понравился конец: как мать произносит имя дочери. Я так плакала над этим моментом. Подумала, что и я когда-то буду так скучать по сыну. Не всю ведь жизнь ему держаться за мою юбку. Мне придется отпустить его. Спасибо тебе. Посоветуй потом что-нибудь еще. Ну все, мне пора.

Получается, ей понравилась книга, которую Ёнчжу поначалу не решалась предложить? Да, произведение нельзя назвать проникновенным. Однако благодаря ему женщина вспомнила свою маму и переосмыслила отношения с сыном. Значит, Ёнчжу дала хороший совет? Иногда книга не оправдывает всех ожиданий читателя и тем не менее оказывается вполне достойной. Может, уже этого достаточно?

Кто знает?.. Наверное, стоит радоваться и тому, что после прочтения книгу назвали хорошей? Конечно, если вы порекомендуете взрослому мужчине, который любит изучать историю, роман о самом известном в литературе асоциальном старшекласснике, он не прочитает его сразу. Но вдруг однажды, пытаясь понять свою дочь или сына, он обнаружит это произведение дома на полке и тогда оно ему понравится? Для всего в жизни есть подходящее время, и книги не исключение.

И все-таки какая же книга – «хорошая»? Можно ответить просто: та, которая нравится. И все-таки Ёнчжу должна была мыслить шире. Тогда что же получается?

«Это книга о жизни. Искренняя и глубокая… – Ёнчжу вспомнила тот блеск в глазах мамы Минчхоля. – Книга, автор которой понимал жизнь. Про взаимоотношения матерей и детей, про самого себя, про мир, про человека. Если мировоззрение автора поможет читателю понять жизнь, то не в этом ли задача той самой ˝хорошей˝ книги?»

Время говорить и время молчать

В суматохе бесконечных рабочих дел, будь то встреча клиента, приготовление кофе, заказ новых книг, неизменно наступает период затишья, когда в магазине остаются только Ёнчжу и Минчжун. В это время хозяйка лавки всегда пытается отдохнуть. Даже если замечает, что какие-то из книг стоят не на своем месте, все равно проходит мимо, намереваясь нарезать себе фруктов. Затем угощает Минчжуна, который взамен протягивает чашечку кофе, будто специально сваренного для нее.

Наступает тишина. К счастью, теперь эта тишина была совсем не звенящей. Хорошо, когда в компании другого человека можно помолчать. Многие считают, что разговор – это забота о ближнем. Но зачастую, заботясь таким образом о другом человеке, мы забываем о своем комфорте, и в какой-то момент на душе становится так пусто, что хочется скорее сбежать.

Находясь в компании Минчжуна, Ёнчжу поняла, что тишина тоже может стать заботой о ближнем. Оказалось, что совсем необязательно выдавливать из себя бессмысленные фразы, переживая за комфорт другого человека. Она научилась наслаждаться спокойствием, сидя с Минчжуном в тишине.

Сколько бы времени они ни молчали – десять, двадцать минут или полчаса, – Минчжун все время чем-то занимался и даже в перерывах никогда не доставал телефон. При устройстве на работу он указал в анкете свой номер, но Ёнчжу ни разу не доводилось звонить ему. Иногда Минчжун брал в руки книгу, хотя не очень-то похоже, чтобы он любил читать. Привычнее было видеть его за всякими экспериментами с кофейными зернами. Может, он заинтересовался этим от нечего делать, но, заметив, что кофе стал лучше и вкуснее, только с большим рвением окунулся в свое занятие, словно самый настоящий химик.

Нашелся и человек, готовый целыми днями обсуждать с Ёнчжу молчаливость Минчжуна. Это была Чими, глава фирмы, которая обжаривала зерна и поставляла их в книжный. Все, что Ёнчжу знала о кофе, ей поведала именно эта женщина. Хозяйка книжного любила шутить, а Чими – слушать, так что они быстро нашли общий язык, несмотря на почти десятилетнюю разницу в возрасте. Сначала Чими приходила только в лавку, но очень скоро дом Ёнчжу стал убежищем для них обеих. Возвращаясь с работы, Ёнчжу частенько замечала свою новую знакомую сидящей возле ее дома на корточках. Чими всегда приносила с собой много еды, и они с удовольствием говорили обо всем на свете. Временами разговор прерывался, а через некоторое время снова продолжался. Их беседы напоминали игру в пинг-понг: они обменивались короткими фразами, не перетягивая на себя все внимание.

Как-то они пили пиво возле дома Ёнчжу и в очередной раз обсуждали молчаливость Минчжуна.

– Молодой человек все время молчит. Только здоровается, как какой-то робот-консультант, – сказала Чими и, прожевав кальмара, продолжила: – Но знаешь, что удивительно? На любые вопросы он отвечает подробно.

– И правда! – пережевывая кальмара, закивала Ёнчжу, будто только сейчас заметила это. – Точно, он ведь всегда отвечает. А я все думала, почему мне с ним так легко. Теперь поняла: от него на все есть какой-то отклик.

– Но если подумать, Минчжун такой не единственный, – продолжила Чими, – все мужчины такие. Правда, после свадьбы большинство замолкает. Я имею в виду, когда им становится скучно в браке.

Ёнчжу представила себе мужей, пытавшихся побороть скуку молчанием, и вдруг выложила все, что думает о Минчжуне:

– Поначалу мне казалось, что я просто ему не нравлюсь.

– Что у тебя за позиция жертвы? Кто-то явно показывал неприязнь к тебе?

– Не совсем… На самом деле у меня не было времени с кем-то общаться. Я бы так это описала: всю жизнь я уверенно неслась вперед – только стук каблуков раздавался. Но однажды оглянулась и поняла, что никто меня не замечает. Все проходят мимо. Никто ни разу не предложил перекусить вместе. Это считается неприязнью?

– Конечно!

Ёнчжу нарочито громко вздохнула. Чими выглядела сосредоточенно, будто неожиданно что-то осознала. Затем внезапно выплюнула кальмара и сказала:

– Так, а вдруг…

– Что?

– …Минчжун считает нас старыми и поэтому не общается?

– Не может быть… Мы же с ним почти ровесники.

Ёнчжу игриво поднесла ладони к лицу подруги и поджала два больших пальца.

– Восемь лет? – спросила Чими, с умилением глядя на Ёнчжу. – Значит, ему уже за тридцать?

– Да, когда он пришел устраиваться на работу, ему было ровно тридцать.

– Вот как. Тогда он вряд ли считает нас старыми. Кстати, в последнее время он изменился. Ты не заметила?

– В чем?

– Стал больше разговаривать.

– Да?

– Первым спрашивает о том о сем.

– М-м-м.

– Шутит с нами.

– Правда?

– Милый.

– Милый?

– Ну да. Забавно выглядит, когда увлечен чем-то.

– Увлечен?

– Мои работники такие же. Умиляюсь, когда они так же сосредоточенно что-то делают.

Поначалу Минчжун недоумевал, зачем Ёнчжу каждый день угощает его фруктами, но потом привык. Видимо, так хозяйка заботится о своем сотруднике. Обычный легкий перекус. Раньше он не любил фрукты, а теперь не мог прожить без них ни дня. В свои выходные стал ходить за ними в магазин. Так и складываются привычки.

А Ёнчжу таким образом показывала, что у нее перерыв. Бывало, уже нарезав фрукты, она не успевала съесть ни кусочка, потому что заходили клиенты, но сегодня она отдыхала уже целых двадцать минут. В такие моменты ей нравилось медленно брать кусочек за кусочком, погрузившись в чтение одной из книг. Она убирала свои прямые, длиной до плеч волосы за уши, чтобы ничто не отвлекало ее внимание. А иногда поднимала голову и смотрела в никуда. Со стороны могло показаться, что Ёнчжу ошеломлена чем-то, но потом она, очнувшись, внезапно задавала какой-нибудь вопрос.

– Как ты думаешь, нужно ли что-то предпринимать, если наскучило жить? – спросила она, подпирая голову и не поднимая взгляда на Минчжуна.

Поначалу бариста думал, что она говорит сама с собой, и ничего не отвечал. Но теперь Минчжун знал, что это не так.

– Ну, знаешь, бывают такие люди: в одночасье меняют свою жизнь, уезжая в поисках чего-то лучшего. Находят ли они счастье на новом месте? – продолжила Ёнчжу, на этот раз подняв голову и взглянув на Минчжуна.