Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 117
Джеймс Таггерт сидел за столом. Он казался человеком уже приближающимся к пятидесяти, причем непосредственно минуя юность, прямо из подросткового возраста. Небольшой раздраженный рот, жидкие волосы, липнущие к лысому лбу, вялая и расслабленная осанка противоречили контурам высокого, стройного тела, элегантные линии которого требовали уверенности аристократа, однако преобразились в неуверенность остолопа. Мягкая, бледная кожа лица. Блеклые, занавешенные вуалью глаза, взгляд которых неторопливо скользил по предметам, не останавливаясь на них в вечном пренебрежении их существованием. Упрямому и иссушенному человеку этому было тридцать девять лет.
Он с раздражением повернул голову на звук открывшейся двери.
— Не отрывай, не отрывай, не отрывай меня, — сказал Джеймс Таггерт.
Эдди Уиллерс направился прямо к столу.
— Это важно, Джим, — сказал он, не возвышая голоса.
— Ну, ладно, ладно, что там у тебя?
Эдди Уиллерс посмотрел на карту, висевшую на стене кабинета. Краски ее под стеклом поблекли, — интересно бы знать, сколько президентов компании «Таггерт» сидели под ней и сколько лет. Железные дороги «Таггерт Трансконтинентал», сеть красных линий, покрывавшая бесцветную плоть страны от Нью-Йорка до Сан-Франциско, казалась системой кровеносных сосудов. Казалось, что некогда в главную артерию впрыснули кровь, и от избытка она стала разбегаться по всей стране, разветвляясь на случайные ручейки. Одна из красных полосок, дорог «Таггерт Трансконтинентал», линия Рио-Норте, проложила себе путь от Шайенна, Вайоминг, до Эль-Пасо, Техас. Недавно добавилась новая ветка, и красная полоса устремилась на юг за Эль-Пасо, но Эдди Уиллерс торопливо потупился, когда глаза его коснулись этой точки.
Посмотрев на Джеймса Таггерта, он сказал: «Неприятности на линии Рио-Норте. Новое крушение».
Взгляд Таггерта переместился вниз, к уголку стола.
— Аварии на железных дорогах случаются каждый день. Стоило ли беспокоить меня такими пустяками?
— Ты знаешь, о чем я говорю, Джим. С Рио-Норте покончено. Ветка обветшала. Вся линия.
— Мы построим новые пути.
Эдди Уиллерс продолжил, словно не слыша ответа. — Ветка скомпрометирована, нет смысла пускать по ней поезда. Люди отказываются пользоваться ими.
— На мой взгляд, во всей стране не найдется ни одной железной дороги, несколько веток которой не работали бы в убыток. Мы здесь не единственные. В таком состоянии находится государство — временно, как я полагаю.
Эдди не проронил ни слова. Просто посмотрел. Таггерту никогда не нравилась привычка Эдди Уиллерса глядеть людям прямо в глаза. Большие голубые глаза Эдди вопросительно смотрели с широкого лица из-под светлой челки — ничем не примечательный облик, если не считать искреннего внимания и нескрываемого недоумения.
— Что тебе нужно? — отрезал Таггерт.
— Хочу сказать тебе то, что должен, ведь рано или поздно ты все равно узнаешь правду.
— То, что у нас новая авария?
— То, что мы не можем отказываться от линии Рио-Норте.
Джеймс Таггерт редко поднимал голову; глядя на людей, он просто поднимал тяжелые веки и смотрел вверх из-под высокого лысого лба.
— А кто собирается закрывать линию Рио-Норте? — спросил он. — Об этом никто и не думал. Жаль, что ты так говоришь. Очень жаль.
— Но вот уже полгода мы нарушаем расписание. У нас не проходит и рейса без какой-нибудь поломки, большой или малой. Мы теряем всех грузоотправителей, одного за другим. Сколько мы еще продержимся?
— Ты — пессимист, Эдди. Тебе не хватает веры. А это подтачивает дух фирмы.
— Ты хочешь сказать, что в отношении линии Рио-Норте ничего предприниматься не будет?
— Я не говорил этого. Как только мы проложим новую колею.
— Джим, новой колеи не будет. — Брови Таггерта неторопливо поползли вверх. — Я только что вернулся из конторы «Ассошиэйтед Стил». Я разговаривал с Орреном Бойлем.
— И что он сказал?
— Говорил полтора часа, но так и не дал мне прямого и ясного ответа.
— Зачем ты его побеспокоил? По-моему, первая партия рельсов должна поступить только в следующем месяце.
— Она должна была прийти три месяца назад.
— Непредвиденные обстоятельства. Абсолютно не зависящие от Оррена.
— А первый срок поставки был назначен еще на полгода раньше. Джим, мы ждем эти рельсы от «Ассошиэйтед Стил» уже тринадцать месяцев.
— И чего ты от меня хочешь? Я не могу вмешиваться в дела Оррена Бойля.
— Я хочу, чтобы ты понял: ждать больше нельзя.
Негромким голосом, насмешливым и осторожным, Таггерт осведомился:
— И что же сказала моя сестрица?
— Она вернется только завтра.
— Ну, и что, по-твоему, мне надо делать?
— Решать тебе.
— Ну, что бы ты ни сказал далее, ты не упомянешь о «Риарден Стил».
Немного помедлив, Эдди невозмутимо промолвил:
— Хорошо, Джим. Я не стану упоминать об этой компании.
— Оррен — мой друг. — Таггерт не услышал ответа. — И мне обидна твоя позиция. Оррен Бойль поставит нам эти рельсы при первой возможности. И пока он не может этого сделать, никто не вправе обвинять нас.
— Джим! О чем ты говоришь? Разве ты не понимаешь, что линия Рио-Норте рассыпается вне зависимости оттого, обвиняют нас в этом или нет?
— Люди начнут обвинять нас — непременно — даже без «Феникс-Дуранго». — Он заметил, как напряглось лицо Эдди. — Никто еще не жаловался на линию Рио-Норте, пока на сцене не появилась компания «Феникс-Дуранго».
— «Феникс-Дуранго» работает просто прекрасно.
— Представь себе, такая мелюзга, как «Феникс-Дуранго», конкурирует с «Таггерт Трансконтинентал»! Всего-то десять лет назад эта компания была сельской веткой.
— Теперь им принадлежат почти все грузовые перевозки Аризоны, Нью-Мексико и Колорадо. — Таггерт не ответил — Джим, мы не можем терять Колорадо. Это наша последняя надежда. И не только наша. Если мы не соберемся, то уступим «Феникс-Дуранго» всех крупных грузоотправителей штата. Мы и так потеряли нефтяные месторождения Уайэтта.
— Не понимаю, почему все вокруг только и говорят, что о нефтяных полях Уайэтта.
— Потому что Эллис Уайэтт — чудо…
— К черту Эллиса Уайэтта!
«А нет ли у этих нефтяных месторождений, — вдруг пришло в голову Эдди, — чего-то общего с кровеносными сосудами, нарисованными на карте? И не случайно ли когда-то красный ручей «Таггерт Трансконтинентал» пересек всю страну, совершив невозможное?
Ему представились нефтяные скважины, выбрасывавшие ручей, черный, мчавшийся по континенту едва ли не быстрее, чем поезда «Феникс-Дуранго». Это месторождение занимало скалистый пятачок в горах Колорадо и уже давно считалось выработанным и заброшенным. Отец Эллиса Уайэтта сумел выжать из задыхавшихся скважин скромный доход до конца своих дней. А теперь словно бы кто-то впрыснул адреналин в самое сердце горы, и оно забилось по-новому, гоняя черную кровь — конечно же, кровь, подумал Эдди Уиллерс, ибо кровь питает, животворит, и это сделала «Уайэтт Ойл». Она дала пустынным склонам новую жизнь, дала району, ничем прежде не примечательному на любой карте, новые города, новые электростанции, новые фабрики. «Новые фабрики, — думал Эдди Уиллерс, — в то самое время, когда доходы от перевозок продукции всех знаменитых прежде предприятий год за годом постепенно сокращались; богатое новое месторождение в то время, когда один за другим останавливались насосы скважин известных месторождений; новый промышленный штат там, где всякий рассчитывал обнаружить разве что несколько коров и засаженный свеклой огород. Это сделал один человек, причем всего за восемь лет», — размышлял Эдди Уиллерс, вспоминая невероятные истории, которые ему приходилось читать в школьные годы, и которым он не вполне доверял — повествовавшие о людях, живших в пору молодости этой страны. Ему хотелось бы познакомиться с Эллисом Уайэттом. Об этом человеке говорили много, но встречались с ним немногие, поскольку он редко приезжал в Нью-Йорк. Будто ему тридцать три года, и он обладает буйным нравом. Он обнаружил какой-то способ возрождать истощенные нефтяные месторождения, чем и занимался по сию пору.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 117
