Ты – чистый адреналин - Гетта Юлия

– Она меня бесит, – пожаловалась девушка, едва не плача. – Особенно как представлю, что вы с ней…

– Да мне самому противно, поверь. Просто для дела надо.

Я стояла и слушала всё это настолько обескураженная, что даже не могла пошевелиться. Казалось, что сплю и вижу какой-то дурной сон. Потому что всё это было уже слишком для одного дня.

Желудок вдруг резко скрутило, и я запечатала ладонью рот, испытав сильный приступ тошноты. Казалось, сейчас просто вывернет наизнанку.

Я развернулась и поспешила вниз на улицу, так и оставшись для сладкой парочки незамеченной.

Внутри горел такой адский огонь, что я едва выносила его.

Очень хотелось вернуться и разбить Соловьёву лицо в кровь. Но я понимала, что всего лишь слабая девчонка и голыми руками не смогу такое провернуть.

Пожалела, что поругалась с отцом – так могла бы поехать домой и стащить его травматический пистолет. Как было бы круто всадить несколько резиновых пуль в разные части тела Антоше! Ну и его мерзкой подружке заодно. Отец говорил, это чертовски больно.

Толкнула подъездную дверь, и меня сразу обдало порывом холодного ветра, но я даже не обратила на это внимания. Просто продолжила шагать куда-то, сама не зная куда, размазывая слёзы по лицу. Но хотя бы тошнота отступила.

Остановилась, когда силы иссякли, и обнаружила себя в каком-то дворе. Села на лавочку на пустынной детской площадке и уставилась в темноту.

Не верила, что такое могло случиться со мной. Даже в голову не приходило, что парня могут привлекать во мне… деньги моего отца. Я ведь не уродина какая-то. Я высокая, стройная, симпатичная. И не дура. Хотя… Судя по всему, в последнем пункте я на свой счёт ошибалась.

Кто я, если не последняя дура, раз не замечала это всё?

В кармане ветровки ожил сотовый, вырывая из тяжёлых мыслей.

Я машинально достала его, взглянула на экран.

Звонил Антон. Каков же урод! Внутри снова начало нестерпимо жечь от обиды и ненависти.

Очень хотелось взять трубку и послать его ко всем чертям. Но это было бы слишком просто. Я жаждала мести. Настоящей, кровавой. Безумно хотелось наказать его так, чтобы он сто раз пожалел о своём поступке. Но пока не представляла, как осуществить подобное.

Решила сбросить вызов и временно выключить телефон, до тех пор, пока не придумаю план мести. К тому же, батарейка уже садилась.

Но не успела я это сделать, как мне снова поступил звонок.

На этот раз на экране высветился номер Алинки Тополевой, моей одногруппницы. Мы не были близки, просто немного общались, часто сидели за одной партой. Тем не менее, сейчас я не горела желанием слышать университетскую подружку.

Я вообще никого не хотела слышать.

Но всё-таки что-то дёрнуло меня принять вызов.

– Марьяшка, привет, – тут же раздался из трубки звонкий голос Алинки. – Чем занимаешься, не отвлекаю?

– Нет. Вообще не отвлекаешь, – флегматично отозвалась я.

– Да я хотела спросить, ты можешь в понедельник в универ конспект по экономической теории прихватить, дать мне переписать? А то я на свой кофе пролила, прикинь, и там вообще жесть, всё пропало.

– Боюсь, что не смогу, Алин.

– Почему? – раздалось настороженное с той стороны.

– А я тут с отцом… не сошлась во взглядах. Так он меня типа проучить решил. Короче, мне самой, похоже, придётся все конспекты переписывать. Сразу после того, как найду новое жилье… – почему-то разоткровенничалась я, в конце позорно всхлипнув.

– Марьяшка, – испуганно произнесла Тополева. – Ты серьёзно, что ли? Всё так плохо?

– Хуже не придумаешь, Алин.

– А ты где сейчас?

– Да вот, сижу в каком-то дворе на лавочке…

– Приезжай ко мне, – решительно предложила Алинка. – Адрес сейчас скину. У тебя хоть деньги на такси есть?

Я достала из кармана ветровки сдачу, что мне дали в магазине за воду, пересчитала монетки на ладони и вздохнула:

– Ну как тебе сказать… А до тебя транспорт какой-нибудь ходит общественный? Мне по ходу хватит только на автобус. Ты случайно не знаешь, сколько стоит проезд в автобусе?

7 глава

Мой телефон всё-таки разрядился. К счастью, Алинка успела вызвать для меня такси и сообщить номер машины.

Вскоре я уже снова грелась на заднем сидении уютного седана, радуясь, что в мире ещё остались добрые люди. Такие, как моя соседка и университетская подруга.

Я снова пересекла весь город и оказалась в небольшом коттеджном посёлке с другой его стороны.

Посёлок очень напоминал тот, в котором жили мои родители, разве что выглядел чуточку более внушительно. На пропускном посту дежурила охрана, высокий забор по периметру был утыкан глазками камер наблюдения.

Дом, у которого остановилось такси, тоже произвёл на меня приятное впечатление. Он не был огромным, но и маленьким не казался. Со вкусом оформленный фасад, треугольная крыша, большие французские окна, сияющие мягким светом, уютные фонарики на придомовой территории. В общем, по сравнению с особнячком моих родителей, этот дом выглядел скромнее, но зато более современно и стильно. Я бы сама не отказалась в таком жить.

Алинка вышла встречать прямо на улицу.

– Привет, – ласково обняла она меня, как только я выбралась из машины. – Ну как ты?

– Норм, – осипшим голосом ответила я, попытавшись изобразить улыбку.

Участливо сжав мою ладонь, подруга нахмурилась:

– Да ты замёрзла вся. Идём скорее в дом.

Обняв за плечи, Тополева повела меня в своё жилище.

Внутри оно также оказалось превосходным на мой вкус: приятные серо-голубые тона в интерьере, минимум мебели, много пространства и воздуха. Высокие потолки, большие окна.

Из прихожей мы сразу переместились в гостиную-студию – никаких дверей и перегородок здесь не было, всё как на ладони.

Алинка усадила меня на мягкий прямоугольный диван в центре комнаты и заботливо укрыла пледом. Вскипятила чайник, налила мне чашку ромашкового чая, который я вообще-то терпеть не могла, но сейчас он показался божественным нектаром.

Поняла вдруг, что страшно проголодалась. И подруга, словно прочитав мои мысли, отыскала в огромном двустворчатом холодильнике пиццу и разогрела её для меня.

Утолив голод, я рассказала Алинке обо всём, что сегодня случилось. Она сидела рядом, подогнув под себя ногу, смотрела на меня с сочувствием и гладила по спине, как маленькую. Удивительно, но это помогало. Мне становилось легче.

Я подумала, что наша дружба с Тополевой сегодня вышла на новый уровень. А ведь ещё недавно я даже представить себе не могла, что сумею так откровенно с кем-то говорить, кроме мамы.

– Ни за что на свете не попрошу у него денег, даже если буду умирать с голоду, – закончила я свой рассказ об отце. – Неужели все мужики такие козлы, Алин? Неужели правду люди говорят, и нормальных просто не существует?

– Существует. Как минимум один точно есть, – заверила она меня.

– Вот бы на него взглянуть хоть одним глазком, – скептически хмыкнула я, не поверив ни на секунду, что такое возможно.

– Взглянешь ещё. Это мой брат, – сообщила Алинка и слегка поморщилась: – Хотя у него, конечно, тоже есть свои заскоки…

Мы негромко рассмеялись. А потом в разговоре возникла неловкая пауза.

– Ты можешь занять мне денег? – напрямую попросила я, поборов стеснение. – Не знаю, правда, как скоро смогу вернуть. Мне надо совсем немного, чтобы хватило на аренду какой-нибудь комнатушки и на еду, пока я не найду работу.

– Марьяш, ты можешь пожить у меня, пока не станешь на ноги, – проникновенно посмотрев мне в глаза, вдруг предложила Алинка. – Дом большой, есть свободная спальня. Я на машине, вместе будем ездить в универ.

Я допила чай, поставила пустую чашку на низкий столик у дивана и отрицательно покачала головой.

– Спасибо, конечно, Алин, но мне неудобно. Не хочу напрягать твою семью.

– Да у меня только брат, Марьян. Вдобавок, он вечно пропадает то на работе, то в своём гараже, через раз ночует. Так что, считай, весь дом в нашем распоряжении. Оставайся, сколько захочешь. Мне, наоборот, с тобой веселее будет, – с неподдельным воодушевлением заверила Тополева.