Большая книга перемен - Слаповский Алексей Иванович

Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132

– Пусть будет так.

– Не пусть будет, а так.

Даша разозлилась. Кто ему виноват, что он придумал себе какие-то приемы и использует их наверняка с каждой девушкой, очень уж все спланировано, хотя вид импровизации сохраняется.

– Да не так, – сказала она, – а просто я тебе не сцена, а ты мне не актер. Захотел – трахнул, и все, и никакого театра не надо. А тебе обязательно все обставить. Музыка, свет, декорации. Почему музыки, кстати, не было? Я без музыки не возбуждаюсь.

– Тебе что? «Белые розы»?

– Именно! А то у тебя там, наверно, – Даша показала на полки с музыкальными дисками, – одни Бахи с Шопенами, а у меня от Бахов с Шопенами полный нестояк!

– К сексологу со своими проблемами, до свидания!

– А тебе к психиатру! У тебя явно все извилины в спираль закручены. Перед тобой девушка, а ты о ней, что ли, думаешь? Ты думаешь, как бы показать, что ты хороший! Что умелый! Да верю на слово!

Егор вскочил и пошел на Дашу.

– Слушай, ты! Не дразни во мне кавказца! Я не позволяю женщинам с собой так говорить, ясно?

– О, ё! Я думала, ты режиссер, а ты джигит! Вот повезло!

Егор сделал шаг, замахнулся.

И ударил бы.

Даша поняла – ударил бы. Ждал, что она закроется руками, а он ударит по рукам. То есть как бы и ударил, но по рукам, не по лицу.

Надо же, всю жизнь никто не трогал, а тут подряд пошло. У одного выпросила, другой сам лезет.

Даша отскочила, схватила со столика бутылку:

– Только попробуй!

Егор опустил руки и сказал:

– Ладно, бей.

Угадала, подумала Даша. Человек на самом деле хотел не ударить, он ищет выход из неприятного положения. Все-таки она обломала его, кому это понравится?

Она поставила бутылку, пошла к двери. Остановившись, сказала:

– Ты прав, я полная дура, я все испортила. Не надо было тебе вообще связываться со мной. Я неадекватная, разве не ясно?

Егор промолчал, она вышла.

Егор взял бутылку и выпил из горлышка – до дна.

Нет, она, конечно, не глупая. И он ей нравится, это ясно. Но оказалась слишком стеснительная. Видимо, не привыкла к таким любовным мизансценам. Наскоро где-нибудь, где взрослых нет, пять-десять минут, а после сигареты в зубы, задымили, выдохнули: «Хорошо!»

В таком возрасте им часто нужен не секс (в котором они ничего не понимают), а факт секса. Отметились, как взрослые. Молодцы.

Напоследок все сделала правильно – постаралась утешить, успокоить.

Но от этого не легче.

Ничего. Все поправимо.

Но ему нужна компенсация, позарез нужна компенсация.

И Егор позвонил Яне.

А Даша опять была ночью у Володи.

Как всегда, в начале он немного стеснялся, и Даша поняла, что ей это нравится: стесняться – естественно. Она и сама тоже немного стесняется. И это хорошо. Потому что когда перестают стесняться и привыкают, тогда и наступает конец всему.

31. СЯНЬ. Взаимодействие

____ ____

__________

__________

__________

____ ____

____ ____

Закончив самые неотложные из дел (а все закончить невозможно), Павел позвонил Даше и напомнил о второй встрече из трех обещанных. Договорились, что она будет ждать на углу Прогульной и Пушкина, а он заедет.

Павел сам был за рулем одной из своих машин.

Предложил Даше:

– Поедем на природу, душно в городе.

– В самом деле, должна же я вас на пленэре снять.

– Мы на ты.

– Тебя. На пленэре. Снять.

Поехали по относительно свободному городу (была суббота), Павел поглядывал на Дашу, улыбался.

– Всё думал, чем же мне тебя еще заинтересовать, – сказал он.

– И?

– Не придумал. Скажи сама, что тебе в мужчинах нравится?

– Да ничего мне в вас не нравится.

– Нет, я серьезно.

– В мужчине мне обычно нравится то, что он мне нравится. Остальное мелочи.

– Опять смеешься?

– Слегка, – сказала Даша, хотя ответила вполне буквально.

И подумала: обязательно им нужно, чтобы их похвалили. Ведь чего он ждет? Он ждет, чтобы я назвала те замечательные качества, какие есть у него. Ладно, мне не жалко, дадим леденчика мальчику (потому что все-таки пацаны они – до самой старости).

– Ну, – сказала она, – мне нравятся мужчины сильные, волевые, энергичные. Те, кто ведет, а не те, кого ведут.

Павел кивал головой, словно подтверждая что-то. То есть не что-то, а именно то, что у него все это имеется.

– А правда, будто ты чуть ли не самый влиятельный человек в городе? – спросила Даша.

– Нет. Но из первой десятки.

– Значит, у тебя власть?

– В какой-то мере. Я ведь депутат ко всему прочему. Правда, хожу туда редко, за меня там представитель отдувается. На голосования иногда приезжаю, да и то не всегда. В комиссиях состою, вопросы решаю. Социальные, экономические. Неинтересно все это.

Даша понимала, что ему интересно говорить только о своих высоких чувствах, но она как раз этого слышать и не хотела, продолжала задавать вопросы о его работе и о прочих мало значащих для нее вещах, слушая внимательно, будто и в самом деле хотела знать это.

Выбрались наконец за город, Даша увидела рощицу на холме, попросила проехать туда. Павел сказал, что хотел отвезти ее подальше, где воздух чище, где у него есть, как он выразился, избушка на курьих ножках.

– Успеем в твою избушку. Там, смотри, березы, я люблю березы.

В рощице оказались не только березы, но и разместилось среди деревьев небольшое кладбище, принадлежавшее раскинувшейся у холма деревеньке.

– Тут мертвых больше, чем живых, – сказал Павел, оглядывая деревеньку, состоящую из двух десятков домов, и кладбище, на котором могил действительно было раза в три больше.

– Ничего. Поэтично.

– На фоне могил снимать будешь?

– На фоне берез.

Занялись съемкой, но Павлу быстро надоело, он сказал:

– Все, Даша, извини, хватит. Что мы дурака валяем? Давай откровенно.

– Давай.

– У меня каждый год сейчас за десять. Ну, за пять. Возраст, сама понимаешь. А у тебя вся жизнь впереди. Я предлагаю так: поживи со мной хотя бы год.

– Без свадьбы?

– Нет, извини. Всё как положено. И в церкви обвенчаемся.

– А вдруг я мусульманка?

– Уже поверил. Короче, все серьезно. Хотя бы на год. Потому что я без тебя не смогу. Говорю открытым текстом.

– А я не могу так, как ты предлагаешь.

– А как ты можешь?

– Посмотреть, подумать.

– То есть нет ты тоже не говоришь?

– Не говорю. Если ты хочешь откровенно, тогда слушай. У меня есть парень. Друг. Я очень хорошо к нему отношусь. Я недавно ему сказала: а что если я выйду замуж за другого, стану богатой, а года через три вернусь? То есть даже не через год, заметь себе. Хотя ты сначала про пять лет говорил.

– И что он?

– Ударил меня. И правильно сделал.

Тут Даша слегка слукавила, несмотря на условие говорить откровенно, но если не докапываться до мелочей, то Володя за это и ударил. Так что все почти честно.

– Ты меня имела в виду? – спросил Павел.

– Вообще-то да. На самом деле я пока замуж не хочу. Но самое смешное, то есть смешного ничего нет, самое интересное, что ты мне нравишься. Не убиться, конечно, но нравишься. Только этого маловато.

– На первый случай хватит, – сказал Павел. – Я потерплю, только скажи – сколько ждать?

– Чего ждать? Что я соглашусь за тебя замуж выйти? Или скажу, что нет?

– Да. Или то, или то.

– Ну… Месяц хотя бы.

– Спасибо, я думал больше. Ты не представляешь, что со мной делается. Я смотрю на тебя, у меня все в душе… – Павел хмыкнул. – Бог слов не дал. Ну, цветет. Поет, ликует.

Лицо у него было действительно восторженное, будто пьяное, все это казалось Даше странноватым – в этой рощице возле могил.

– Я тебя люблю, Даша, от одного этого, что я это говорю, у меня там что-то обрывается. Горячо, будто меня внутри ранили. Дашенька, девочка моя, пожалей, а?

Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132