Умм, или Исида среди Неспасенных - Бэнкс Иэн М.

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90

– Боялась, что окажусь виноватой. Боялась призрака Аасни. И потом, я свое дело сделала.

– За что тебя было винить? За пожар?

– Вот именно.

– Но он вспыхнул не по твоей вине.

– По моей. Кабы я прочистила скороварку… И деньги сжечь – тоже была моя затея. До меня уж потом дошло. Как ни крути, я виновата.

– Но ведь ты не… извини, продолжай.

– Скороварка, говорю. Не прочищена была. Паровой клапан. Это входило в мои обязанности. А у меня все мысли были об одном: где деньги – там беда. Как чувствовала.

– Что за деньги? О чем речь?

На ее лице отразилось такое же смятение, какое терзало меня изнутри. Темно-карие, увеличенные очками глаза с пожелтевшими белками затуманились.

– Деньги? – переспросила она.

– Ты сказала: сжечь деньги – это была твоя затея.

– Правильно, – кивнула она.

– Кому принадлежали эти деньги, бабушка? – поторопила я, осторожно сжимая ее руку.

– Сальвадору, кому же еще?

– У Сальвадора были деньги? – воскликнула я и опасливо покосилась на дверь.

– Те деньги ему не достались, – сказала Жобелия, как о чем-то самоочевидном.

– Какие деньги ему не достались, бабушка? – Я запаслась терпением.

– Те самые, – невозмутимо подтвердила она.

– Извини, бабушка, что-то я не поняла.

– Никто ничего не понял. Мы все держали в секрете.

Уголки ее рта поползли книзу, глаза устремились в пространство. Внезапно у нее на лице вспыхнула улыбка, обнажившая длинные, тонкие зубы. Ее рука погладила мою.

– Рассказывай, что у вас хорошего.

Я глубоко вздохнула. Оставалось только надеяться, что вскоре можно будет вернуться к истории с этими таинственными деньгами.

– Как тебе сказать, – начала я. – Когда… когда ты в последний раз беседовала с кем-нибудь из наших? Давно?

– Ох, давно, – подтвердила она. – Считай, как пришлось уехать, так ни с кем и не беседовала. А что они мне сказали – даже и не припомню. – Нахмурив брови, она сделала вид, будто безуспешно роется в памяти, а потом открыто улыбнулась и выжидающе посмотрела на меня.

У меня захолонуло сердце, но я ответила на ее улыбку храбрым пожатием пальцев.

– Сейчас соображу, – сказала я. – Ну вот, как я уже сказала, дом отстроили заново… старый орган – помнишь орган в гостиной?

Она удовлетворенно кивнула:

– Ну-ну, продолжай.

Его перенесли в зал собраний, чтобы в фермерском доме стало просторнее; хотели настроить, но руки не дошли… В общем, Сальвадор опять перебрался в особняк… потом… Астар родила Пана, Эрин-Диану…

– Зябко мне, – перебила Жобелия. – Подай-ка кофту. – Она ткнула пальцем в сторону комода.

– Сейчас.

Я встала, взяла из стопки вязаный жакет и накинула ей на плечи, а заодно взбила подушки и помогла устроиться поудобнее.

– Совсем другое дело, – сказала Жобелия. – Ну?

Сцепив руки, она выжидающе уставилась на меня.

– Да, так вот. – Опять все по новой. – Как я уже сказала, Эрин родила второго ребенка, девочку, Диану…

Перечисляя рождения, смерти, браки и прочие важные для Общины и Ордена события, я старалась припомнить все значительные вехи минувших шестнадцати лет. Жобелия радостно кивала, улыбалась, ахала, таращила глаза, причмокивала, цокала языком – смотря что, по ее мысли, приличествовало случаю.

От рассказов о нашей семье и вере я плавно перешла к свежим новостям и в конце концов подвела разговор к непосредственной цели своего приезда. У меня не было уверенности, что бабка хранит в памяти все интересующие меня детали, но попытаться все же стоило.

– Жлоньиц? – переспросила она в соответствующем месте моего рассказа и в голос захохотала.

Я опять покосилась на дверь и приложила палец к губам.

Она тряхнула головой.

– Шуму-то было. И главное – на пустом месте. Мы ведь не все рассказали этому белому, – хмыкнула она.

– Как-как? – не поняла я.

Нам бы это не составило никакого труда, – сообщила она. – Пара пустяков. Главное, чтобы… так, о чем это я? Как бишь это?.. Уж мне-то положено знать. Ох, старость не радость. Вот, вспомнила: янтарная вязь!– победно воскликнула она, но тут же помрачнела и покачала головой. – Нет, не так. – Она начала изучать одеяло, хмурить брови и, поджимая губы, бормотать по-халмакистански, но в конце концов перешла на английский. – Вылетело из головы, будь оно неладно. Надо вспомнить, надо вспомнить… – Воздев глаза к потолку, она набрала полную грудь воздуха. – О! – Указательный палец ткнул куда-то вверх. – Дегтярная мазь!

Я нагнулась и осторожно зажала ей рот, в который раз оглядываясь на дверь:

– Бабушка!

– И еще кориандр, всякие травы и специи, – зашептала она, – Рецепт прислала наша бабка, старая Хадра, да только пользы от него – пшик. – Она закивала и с довольным видом откинулась на подушки.

– Жлоньиц? – переспросила я. – Выходит, это…

– Дегтярная мазь. – Жобелия моргала слезящимися глазами. – Лекарство. Заживляющее. В любой аптеке продается. Без рецепта. – Потянувшись, она решительно похлопала меня по коленке. – Чепуха, одним словом.

Я только кивнула, не зная, что и думать. Непонятно, какие нужны травы и специи. Непонятно, нужны ли они вообще.

Бабушка взяла меня за руку.

– Давай дальше, – попросила она. – Тебя слушать – одно удовольствие. Складно рассказываешь.

Я продолжила свою сагу, на ходу соображая, какие из двуличных поступков Аллана можно опустить и стоит ли упоминать дедовы сексуальные домогательства. Решила лишь намекнуть и на то и на другое, но дело кончилось тем, что я выложила все как на духу, будто делилась с близкой подругой; единственно, в рассказе о кузине Мораг заменила «эротические» фильмы на «экзотические».

Если уж совсем честно, я также не стала в подробностях расписывать, как воспользовалась слабостью бедного дяди Мо; впрочем, было бы лицемерием утверждать, что такое дипломатичное умолчание объяснялось заботой о его репутации.

Когда мой рассказ подошел к концу, Жобелия так и осталась сидеть с невозмутимым видом, сцепив пальцы.

– Что ж поделаешь, – проговорила она. – Таков он и есть. Ничуть не изменился. Ты – девушка привлекательная. А он всегда был охоч до женского пола. Мы это хорошо знали. Попрекать его без толку: натура такова. Все равно что попрекать за храп: человек иначе не может. Против природы не пойдешь. – Она покачала головой. – А он себе не отказывал. Да, ни в чем себе не отказывал. Я ему стала не нужна. Старая, дряхлая. Тут нам, бывает, чернослив на завтрак дают. Для желудка полезно, малышка Айсис – Она сосредоточенно уставилась в потолок, припоминая что-то важное. – Да. Мохаммед. Знаешь, как я его называю? – спросила она, требовательно теребя меня за колено. – А? Знаешь?

– «Исламский ликер»? – рискнула я.

– Глупости! – гаркнула она, да так, что мне опять пришлось приложить палец к губам. – Я называю его «охламон»! – хриплым шепотом договорила она. – Вот как я его называю.

– По-моему, он раскаивается, – сказала я. – Мохаммед не нарочно тебя огорчает. Он и сам бы рад бросить пить, да не может. Или время не пришло. Не исключено, что в один прекрасный день он еще себя покажет.

Хм. Поживем – увидим, – примирительно бросила Жобелия и опять стала смотреть в пространство, качая головой. – Вот Аллан тоже. – Она сощурилась и перевела взгляд на меня. – Ребенком был тише воды, ниже травы. Правда, коликами мучился, не скрою. Да-а. А так – тихий. Внимательный. Мне даже мерещилось, будто он подслушивает, мотает на ус. А бывало, так чудно посмотрит… Прохиндей. – Она утвердительно кивнула. – Прохиндей. Точно говорю. Прохиндей. – Похоже, ей самой понравилось это слово, и она посмотрела на меня с выражением превосходства.

Я потеряла всякую надежду внушить ей мысль о серьезности положения. Точнее, моего положения. У меня просто не осталось сил. Битый час я рассказывала ей новости Общины и всего Ордена, живописала свои приключения за последние две недели. Меня разбирала зевота, но я сжимала челюсти и делала вид, что потягиваюсь. Жобелия и бровью не вела.

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90