— А я здесь при чем?.. — Катя непонимающе пожала плечами. — Я — никто, я — тень прошлого, почти призрак. Ошиблись.
«Нет!» — едва не вырвалось у Вадима.
Но вместо этого, собрав всё свое хладнокровие, он коротко выдавил:
— Да.
Тонкая ниточка, привязанная к воздушному шарику Катиной надежды, что у Вадима остались к ней какие-то чувства, натянулась и лопнула: шарик устремился в небо, скрылся в закрывших небо беспросветных облаках.
В салоне установилась гнетущая тишина.
— Мы проехали Ждановичи. Куда ты меня везешь? — первой нарушила молчание Катя.
— К себе в Крыжовку. Так надо.
— Я устала, Вадим. У меня уже голова кругом от этих шпионских страстей. Я не могу быть слепым котенком, я должна хоть что-то понимать. Пожалуйста, отвези меня к дочери! — она проводила взглядом промелькнувшие мимо огни поселка. — Я беспокоюсь за нее, за отца…
— Не волнуйся: к дому твоего отца Поляченко уже отправил людей. И… хорошо: учитывая, что ты уже дважды оказывалась не в том месте и не в то время, я расскажу тебе все с начала. Летом нам пришла первая рекламация…
Зиновьев влетел в квартиру вслед за милицией и сразу остановился как вкопанный: на полу гостиной в луже крови лежали трое мужчин, на диване — женщина.
«Галецкая!» — узнал он.
— Дышит! — донеслись до него слова милиционера, осматривавшего поочередно тела. — Женщина… Спит, что ли? Тело без видимых повреждения… Срочно две скорые по адресу! — произнес тот в рацию. — Пострадавшие без сознания, одно ножевое… А вы кто? — заметив постороннего, милиционер потянулся к кобуре.
— Это со мной! — пришел на помощь появившийся приятель Зиновьева, раскрывая удостоверение. — Старший следователь Зайцев. Этот, с ножом в боку, — Максим Обухов. В розыске… Дышит. Прижми рану, — приказал он Сане, стянув с дивана покрывало. — Осторожно, нож не задень. Скорую вызвали?
— Да, две. Для него и для женщины. Похоже, спит, — пожал плечами молодой милиционер. — Или под наркотой.
За спиной послышались голоса.
— Иди, не путайся под ногами. Позвоню, — отправил оттесненного медиками Зиновьева приятель и тут же принялся кому-то звонить.
На лестничной площадке среди людей в форме и в штатском Саня заметил Поляченко.
— Что там?
— Да бойня какая-то. В жизни столько кровищи не видел!.. Два трупа, едва дышащий Обухов с ножом в печени, спящая Галецкая на диване, — поделился Зиновьев, когда они вошли в кабину лифта. — Одного я видел минут двадцать назад на лавочке напротив подъезда. Прикидывался немым пенсионером, что-то чертил тростью у себя под ногами. По ней и опознал, точнее, по рукоятке: торчала из Обухова.
«Следил за подъездом» — догадался Поляченко.
— Следователю сказал, что видел этого с тростью во дворе?
— Он и сам его видел, правда, издалека. Вот только что сидел во дворе — и вдруг, бац, лежит мертвый в квартире!
На площадке перед подъездом успела собраться изрядная толпа зевак, на входе стояли два милиционера.
— Не впустят обратно, — раздосадованно произнес Зиновьев.
— Без ксивы не впустят, — согласился Поляченко. — Жди здесь своего приятеля, может, еще что расскажет. Я поехал на Каменную Горку, — показал он взглядом на дожидавшееся такси.
— А Елисеева кто встретит?
— Разберемся…
— …Японцы улетели, мы своего крота вычислили. Искали Максима, предполагали, что он не один. Хорошо, он успел сообразить, во что вляпался. Пошел на сотрудничество. Тебя вот освободил, — Вадим попробовал улыбнуться, глянув на Катю. — Плохой он, хороший… Не мне судить. И, да, я на него зол. Но я сам предложил ему условия, гарантии и выполню их, чего бы мне это ни стоило.
За время пути Ладышев успел рассказать Кате ровно столько, сколько требовалось для понимания ситуации.
— …Да, что там? — ответил он на звонок, снова переключив разговор с громкой связи на телефон. — Понял. Куда повезли?.. Хорошо, я разузнаю через Зайца… Нет, у тебя людей не хватает, обойдемся без охраны. До связи, — закончил он разговор. — Извини, но до утра тебе придется остаться у меня.
— Зачем?
— Так надо, — твердо сказал Вадим, хотя, если честно, и сам не понимал, почему Поляченко настаивал, чтобы сегодняшнюю ночь Катя провела в его доме. — Не надо спорить, — добавил он чуть мягче.
Пискнул звуковой сигнал, на ЖКИ-дисплее высветился вопрос: «Прочитать сообщение?» Джойстиком Вадим выбрал «Да».
«Долетела, встретили», — прочитали они оба.
— Мама в Москве, — пояснил он. — Я как раз из аэропорта к Клюеву ехал, когда ты позвонила. Отправил ее к родственникам… Мы Кельвина вчера похоронили.
— Как?! Ой, как жаль!.. — расстроилась Катя. — Нина Георгиевна была так к нему привязана!
«Сон сбылся… Он ушел вместе с мамой. Хотя сразу мне показалось, что мама приходила ко мне… Хотела предупредить об опасности? — Катя даже вздрогнула от такой догадки. — Бедный Кельвин! Четыре с лишним года ничего не снилось, а здесь такие сны один за другим… К чему бы это?»
— Маму тоже могли взять в заложники. Смерть Кельвина помогла ускорить ее отъезд. К счастью, она так и не поняла, почему я на нем настаивал, — вздохнул Вадим. — Ты, наверное, не знаешь, что несколько лет назад благодаря тебе у нас родственники объявились. Ты дала им номер телефона. Еще до отъезда в Германию.
— Что-то припоминаю… Точно родственники?
— По маминой линии: дочь и внучка ее двоюродной сестры. Так что спасибо тебе!
— Надо же!.. Хоть какая-то польза от моей былой работы…
В салоне снова стало тихо. Но впервые за время пути оба почувствовали некое единение. В этой тишине вдвоем стало спокойно и комфортно. В какой-то момент Вадиму даже захотелось найти Катину ладошку, накрыть своей, сплести пальцы — так, как раньше…
«А ведь верно всё рассчитали, — подъезжая к дому, понял он. — Отдал бы я им всё…»
«Какая странная судьба, — следя за отъезжающими в сторону воротами, думала в этот момент Катя. — Приехала в дом к человеку, которого любила, потеряла… И зачем, спрашивается, приехала?»
— Прибыли, — сообщил Вадим и заглушил двигатель. Обойдя автомобиль, открыл дверцу, протянул руку.
— Можно мне отцу позвонить?
— Нужно. Иначе заявится утром с претензией, что я похитил его дочь-невесту. Только адрес не говори, — насмешливо попросил он и демонстративно отошел в сторону.
— Не скажу, — успокоила Катя. — Извини за его демарш с костюмом. Если, конечно, ты это имеешь в виду… Привет, папа! Как у вас дела? Как Марта? — глядя на уставившегося в звездное небо Вадима, спросила она.
— Всё хорошо. Марта с Ариной собираются спать. Ты скоро? Жду не дождусь подробностей, как всё прошло.
— Пап, а если я завтра приеду и всё расскажу?
Оторвавшись от созерцания звезд, Вадим тоже приложил телефон к уху.
— А что так? Что-то случилось? — заволновался отец.
— Всё хорошо. После того, как вышла из банка, я с Милой Полевой встретилась, потом на прием к диетологу попала. Ну и еще кое с кем встретилась… — туманно пояснила Катя.
— Как знаешь, — непривычно быстро согласился отец. — Только, если надумаешь вернуться, набери, я встречу. Машина какая-то подозрительная на улице стоит, люди непонятные туда-сюда ходят. Хочу в милицию позвонить: пусть проверят, кто такие.
— Папа, не надо звонить. Поверь, это хорошие люди. Завтра я тебе всё расскажу, не хочу по телефону.
— Ну, ладно… У тебя точно всё в порядке? — насторожился он. — Ты сейчас с кем?
— Не волнуйся, я не одна. Завтра всё расскажу.
— С Ладышевым?.. Зря я ему ляпнул, что ты замуж выходишь. Прости меня, дурака!
Катя грустно улыбнулась. Ну конечно! Как она сразу не догадалась, кто мог рассказать Вадиму о свадьбе? Эх, папа, папа! Только вряд ли причина холодности и отстраненности Вадима кроется в этом.
— Не переживай. С этим я как-нибудь разберусь. Иди спать.
— Хорошо, пойду укладываться. Решили лечь пораньше. Обещали Марту рано утром повезти в лес за грибами. Хочешь, тебя дождемся?
