Подполковник медицинской службы - Герман Юрий Павлович
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
– Не тут-то было! – сказал Александр Маркович, – Вот вам наше вооружение. И вот вам сила огня и пулеметного и пушечного, впрочем, это, разумеется, приблизительно, я тут не совсем уверен…
– Боюсь, что вы путаете, – сказал командующий, – не поднять вам такое вооружение. Да и какой смысл? Мы нам лучше истребителей будем давать с дополните льными бачками…
– Но это же не очень важно – путаю я или нет. Важно то, что покуда я или другой военврач оказывает помощь спасенному из воды, машина готовится к взлету. И вот, пожалуйста, мы стартуем и ложимся на обратный курс. В случае если мы получаем сообщение еще о таких! происшествиях, мы возвращаемся и производим посадку вновь, но на положении первых спасенных это никак не отражается. Спасенные уже находятся в условиях, близких к стационарным. Первая помощь любого типа ими уже получена. Обогревание и прочие процедуры, выполненные квалифицированным персоналом, закончены. Как я себе представляю, состояние нервного подъема уже покинуло спасенных, они спят сладким сном, обстоятельства дальнейшего рейса им неизвестны и непонятны…
– Зинаида, чаю! – сказал командующий.
– И мне, Зинуша, – попросил Петров.
Зина, покачиваясь спросонья, принесла горячего чаю. Командующий посмотрел на нее и засмеялся.
– Смотрите, спит! – сказал он. – Как пехотинец на марше.
И, повернувшись всем туловищем к Левину, сказал все еще веселым и звонким голосом:
– Ну, что ж, одобрим, Петров? А? На мой взгляд, отличная идея. И если все пойдет благополучно, создателей самолета от имени нашего Советского правительства наградим, а?
Наградим, Петров? Как ты считаешь?
Петров молча улыбался глазами.
– Создателей наградим, – уже серьезно и даже раздраженно повторил командующий, – ну, а тех, которые мешали, не помогали, разных там Шереметов, тех накажем. Понимаете, подполковник? Сурово накажем, чтобы работать не мешали.
Потом они оба проводили его до приемной и долго еще, стоя, разговаривали о спасательном самолете. Тут же в стороне, вытянувшись, стоял вызванный к командующему Шеремет. И Левин спиною чувствовал, как выглядит Шеремет, каким привычно восторженным взглядом он смотрит на командующего и какой он весь образцово-показательный в своем роскошном кителе, в наутюженных брюках, в начищенных до зеркального глянца ботинках.
– Ну, добро, – сказал командующий, – вопрос о Боброве мы завтра же окончательно решим с начальником штаба. До свиданья, подполковник. Рад, что заглянули.
Вдвоем с Петровым он ушел к себе в кабинет, адъютант нырнул туда же, и тотчас Шеремет спросил:
– Зачем меня вызывают?
– Не знаю, – сказал Левин.
– Но обо мне была речь?
– Была.
– И что же?
– Я изложил свое мнение, – сказал Левин. – Оно сводится к тому, что вы плохой работник. Впрочем, я это говорил вам в глаза.
Шеремет сжал губы. Выражение бравой независимости и старательности сменилось выражением, которого Левин раньше никогда не видел на лице Шеремета: тупой страх как бы оледенил лицо начсана.
– Вас, наверное, снимут с должности, – сказал Левин, – и это будет хорошо нам всем. И санитаркам, и сестрам, и докторицам, и докторам. Мы устали от вас и от шума, который вы производите. До свиданья.
Дорогая Наталия Федоровна!
Сейчас довольно поздно, но мне что-то не спится. Был я у своего начальства и порадовался на человеческие качества некоторых товарищей. Мне, как Вам известно, много лет, и повидал я в жизни разного – худого, разумеется, куда больше, нежели хорошего, и, может быть, поэтому настоящие люди, люди нашего времени, чистота их и благородство неустанно вызывают во мне восхищение и желание быть не хуже, чем они. Простите меня за несколько выспренний слог, я вообще нынче что-то пребываю в чувствительном состоянии, наверное это от лежания и от ничегонеделания. Лежа в своей шестой палате, дочитал «Палату № 6» А. П. Чехова. И, боже мой, как это опять перевернуло мне душу, как почувствовал я разницу между тем временем и нынешним, между тем государственным устройством и нашим. Та палата No 6 была реальной повседневностью, нормой, а нынче ведь нас бы за это судили, и как еще судили, не говоря о том, что Андрей Ефимович не смог бы прожить и месяца среди нас. Кстати, чеховская палата № 6 существует и на моей памяти – я в шестнадцатом году видел буквально такую больницу и местечке Большие Гусищи. Помните, у Чехова: «В отчетном году было обмануто 12.000 человек; все больничное дело, как и 20 лет назад, построено на воровстве, дрязгах, сплетнях, кумовстве, на грубом шарлатанстве, и больница по-прежнему представляет из себя учреждение безнравственное из высшей степени вредное для здоровья жителей». Так думает Андрей Ефимович о своей больнице, и думает совершенно справедливо. Можем ли мы сейчас представить себе хоть одного врача, который бы на мгновение так подумал о своей деятельности? Нет, это решительно невозможно, немыслимо.
Невыносимо грустно было читать. Помните? «Пришли мужики, взяли его за руки и за ноги и отнесли в часовню. Там он лежал на столе с открытыми глазами, и луна освещала его». Стоит ли так жить?
Нет, так немыслимо, невозможно жить. И умирать так нельзя. Впрочем, нам еще рано об этом размышлять,Нам дела еще много осталось.
Кстати, я совершенно потрясен: ваш Виктор женится? Выходит, мы уже старые люди?
Будьте здоровы и не скучайте. О Н. И. опять слышал– делает удивительные дела.
Впрочем, я не удивляюсь – я всегда верил в его характер, в его талант.
12
Пока все проходило благополучно. Командующий спрашивал, Шеремет отвечал. Почему же и не спрашивать командующему, это его право. И, ободрившись, Шеремет пустился в рассуждения.
Он даже рассказал анекдот к случаю. У него всегда были анекдоты к случаю, он тщательно их собирал и никогда не забывал.
Но ни командующий, ни Петров не улыбнулись.
Это Шеремету не понравилось.
– Да, вот еще что, полковник! – сказал командующий и помолчал, как бы собираясь с мыслями.
Шеремет изобразил на своем широком лице внимание и заинтересованность.
– Давеча был я в бане!
"Начинается", – подумал Шеремет. И тотчас же лицо его приняло покорное и виноватое выражение.
– Черт знает что вы там устроили, – говорил командующий, холодно и зло глядя в подбородок Шеремету. – Бумажные цветы понаставили, ковер из Дома флота притащили, одеяла из госпиталя, простыни, квас сварен из казенных сухарей. И, говорят, баню для командного состава закрыли на два часа раньше. Верно это?
– Так точно, виноват, – сказал Шеремет.
– Стыдно, полковник, стыдно, – вставая с места, брезгливо, почти с отвращением сказал командующий, – стыдно и подло.
При слове «подло» Шеремет порозовел от страха. Он стоял по стойке «смирно» – руки по швам, живот втянут, подбородок вперед, покорное и виноватое лицо, но сейчас это ничему не помогало. Сейчас заговорил Петров. Петров ходил за спиною Шеремета и говорил негромко, совершенно не стесняясь в выражениях.
– Вы чужой человек в авиации, – вдруг сказал Петров, – понимаете? Вот Левин не летчик и не техник, однако он свой человек в нашей семье, а вы только едок – вы с ложкой, когда мы с сошкой.
"Повернуться к нему или не повернуться? – думал Шеремет. – Если я повернусь к нему, то буду спиной к командующему. А если не повернусь, тоже будет плохо, Э, да что там, все равно хуже не бывает".
– Почему вы так топали ногами на Варварушкину? – спросил командующий.
– И насчет бани доложите подробно, для чего это вы все затеяли! – сказал Петров.
Вопросы посыпались на него градом. Он не успевал отвечать. И каждый его ответ сопровождался репликами, от которых у него подкашивались ноги. Он уже не понимал, кто бросает эти уничтожающие реплики, он только поводил своей большой головой, и тупой, тяжелый страх все больше и больше сковывал его жирное тело.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
Похожие книги на "Подполковник медицинской службы", Герман Юрий Павлович
Герман Юрий Павлович читать все книги автора по порядку
Герман Юрий Павлович - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.