— Ещё год таких порядков, и немцы будут чувствовать себя тут, как дома, — пожимая плечами, сказал Даррак.
— Год?! — Ярош расхохотался. — Это случится через месяц! Не больше, чем через месяц, Пауль Штризе будет бить чехов по морде только за то, что они чехи. И его нужно будет называть господином штурмбаннфюрером… через месяц!
Он в бешенстве отшвырнул ракетку, порывисто поднялся и пошёл прочь.
— Ярош — крикнула Марта. — Ярош!..
Ярош не обернулся.
— Он невыносим! — сказала Марта, стараясь казаться рассерженной, но в действительности едва сдерживая слезы.
Луи пожал плечами:
— Он не может не принимать это близко к сердцу.
— Я поверю чему угодно, — в отчаянии воскликнула девушка: — тому, что Гитлер хочет проглотить наши Судеты, даже тому, что говорят, будто он хочет пробить себе сквозь Чехию дорогу на юг, к Балканам, но этим глупостям насчёт уничтожения славян поверить нельзя, нельзя!
— У хенлейновцев уже заготовлены списки тех, кто должен будет покинуть завод.
— Когда?
— Как только придут немцы.
— Я вас не понимаю!
— Тут не останется чехов.
— Какие глупости! — Марта пренебрежительно пожала плечами.
Быстро собрав ракетки и мячи, она пошла к дому.
Луи молча глядел ей вслед.
Когда фигура девушки скрылась между деревьями, Луи вышел с корта и медленно побрёл в глубину парка. Он долго шёл, задумавшись, когда вдруг увидел среди деревьев сидящего на земле Яроша. Он подошёл к другу и, присев рядом, положил ему руку на плечо.
Ярош молча указал в сторону запада, где над синими силуэтами гор ещё пылало зарево заката.
— Да, — сказал Луи, — как пожар!
— Он идёт на Чехию, — негромко проговорил Ярош.
— Кто его остановит?
— Если нужно будет — мы, грудью! — Ярош вскинул голову. Его голос звучал твёрдо. — Мы зальём его своею кровью!
— Своею кровью? — В ласковых больших глазах Луи блеснул гнев. — Нет, мы будем заливать его кровью цаци!
— А!.. При чем тут ты?! — в раздражении воскликнул Ярош.
— Можно подумать, будто ты забыл, где мы с тобою встретились!.. Тогда ты поехал к испанцам, теперь они приедут помогать сюда. — И немного смущённо добавил: — Вообще все мы…
Ярош грустно улыбнулся:
— Опять интернациональная бригада?
— Если будет нужно…
— Я знаю, — уверенно сказал Ярош, — нам на помощь придут славяне: сербы, болгары, словенцы, черногорцы.
— На пилсудчиков не надейся, — скептически проговорил Луи.
Ярош в нерешительности посмотрел на француза:
— Но, может быть, придут и русские. Даже наверно придут.
— Русские? — Луи подумал. — А ты знаешь, в этом нет ничего невероятного. Только бы Даладье не довёл свою подлую игру до того, что сорвёт и для русских возможность выполнить обязательства в отношении вашей республики.
— Впрочем, ведь речь идёт о Чехословакии, — продолжал Ярош, — и заботиться о ней должны мы сами. Никто не полезет в пекло ради нас! Молодцы русские: они никогда не полагаются на других!
Луи хотел ответить, но его внимание привлёк звук приближающегося по лесной дороге автомобиля. Из-за деревьев вынырнула маленькая, похожая на серую черепаху «татра». За рулём сидел худощавый брюнет с подвижным лицом, моложавость которого резко контрастировала с седыми висками. Затормозив, он поспешно выскочил из-за руля. Заметив его возбуждение, друзья в один голос крикнули:
— Что с вами, Гарро?
Он смотрел на них с удивлением:
— Как, вы ничего не знаете?! Чемберлен торгуется с немцами. Для отвода глаз он послал сюда какого-то лорда.
— На кой нам чорт этот лорд! — гневно воскликнул Ярош.
— Он «изучает положение».
— Послушайте, капитан, — проговорил Луи, — не с ведома ли Даладье Чемберлен торгуется с немцами?
— О, Даладье! — воскликнул Гарро. — Это хитрый кабатчик! И этот его длинноносый Боннэ тоже.
— Тоже жулик первой статьи, — зло проговорил Лун.
— Но, но! Вы увидите: эти двое проведут и Гитлера и англичан.
— Или нас с вами… Это скорее!
— Да, расплачиваться-то, повидимому, будут все же нашею шкурой, — с горечью сказал Ярош.
— Перестаньте, Купка! — Гарро с жаром ударил себя в грудь. — Когда запахнет порохом, вы увидите, где будут французы.
— В воздухе уже попахивает этим снадобьем, — сказал Даррак и вопросительно посмотрел на своего соотечественника, как будто ожидал от него разъяснений.
Как член французской военной миссии, прикомандированный к Вацлавскому заводу, Гарро располагал данными, которых не было и не будет в печати.
— Я заехал к вам, — сказал он, — с совершенно мирными намерениями: вы обещали отвезти меня в Либерец, на демонстрацию независимости.
— Сейчас сговорюсь с Мартой, послезавтра мы едем, — отозвался Ярош.
— Стоит ли? — с сомнением произнёс Луи. — Граница, немцы…
Но Ярош уже не слушал, он бежал к дому. Одним прыжком взлетел на веранду и уже открыл было рот, намереваясь позвать Марту, но слова замерли у него на устах: развалившись в шезлонге, перед ним сидел Штризе с книгой в руках.
Оживление Яроша погасло.
— Где Марта?
Пауль подвинул ему кресло.
— Садись…
— Мне нужна Марта.
Штризе отбросил книгу и поднялся.
— Ты не можешь её видеть.
Не сдерживая себя, Ярош крикнул:
— На этот счёт меня интересует мнение Марты, а не твоё!
Он шагнул к двери, ведущей в дом, но Штризе загородил ему путь.
— Ты не можешь её видеть, — повторил он.
Яроша одолевало желание ударить его. Охрипшим от ярости голосом он сказал:
— Сойди в сад!..
Пауль с усмешкой пожал плечами.
— Тебе действительно лучше сойти и… больше никогда сюда не подниматься.
Не помня себя, Ярош бросился к Паулю и поднял руку. Он не заметил, как Штризе сунул руку в карман и на его пальцах блеснула сталь кастета.
Дверь за их спинами распахнулась, и на балкон выбежала Марта. Она в испуге остановилась между молодыми людьми. Оба сразу, как по команде, приняли, насколько могли, непринуждённый вид. Ярош напрасно пытался придать своему голосу спокойные интонации, когда обратился к Марте:
— Я к тебе. Послезавтра мы едем в Либерец.
Штризе не дал ему договорить:
— Марта не поедет! — И добавил, стараясь придать своим словам как можно более обидную окраску: — С тобой она никуда не поедет!
