Ознакомительная версия. Доступно 2 страниц из 10
Екатерина Островская
Дама с чужими собачками
© Островская Е., 2023
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023
Глава первая
– Ну ты и вымахал! – удивился Францев, похлопывая друга по плечам. – Ну-ка поворотись, покажись… Сколько же мы с тобой не виделись? Два года почти.
– С прошлого лета, – уточнил Кудеяров, пытаясь высвободиться из объятий и оглядывая при этом кабинет участкового инспектора.
– Разве? – не поверил Николай. – Ну все равно почти полтора года не виделись. А ты таким накачанным стал… С утра до вечера, поди, с тренажера не слезаешь.
– Как раз наоборот: из кабинета не вылезаю. Вот и набрал лишнего веса.
– Наслышаны о твоих успехах. А я тоже, если честно, на месте не стою. Думал на пенсию уйти: и возраст, и выслуга позволяют, а тут мне подполковника присвоили. Сам понимаешь: сельский участковый, и на тебе – подполковник… Даже в Москву на совещание ездил: выступал перед коллегами, опытом делился… Сам понимаешь, я у коллег в авторитете: участковый и с орденом Мужества на груди.
Францев замолчал, поняв, что Кудеяров не случайно появился на пороге его опорного пункта…
– Паша, а ты к нам по делам или так – по старой памяти?
– Неделю отпуска взял, чтобы родителей навестить, а потом сводки посмотрел – у тебя на участке нераскрытое убийство с прошлого месяца висит. Вот и решил заскочить к тебе.
Участковый, продолжая радостно улыбаться, развел руками:
– Да я к расследованию никакого отношения… Труп обнаружила местная жительница… То есть жительница того самого коттеджного поселка «Ингрия», в котором проживала потерпевшая и который тебе самому хорошо знаком. Свидетельница проходила мимо участка и услышала, как воют собаки, зашла на территорию, приблизилась к дому…
– Какие собаки воют? – не понял Кудеяров.
– В доме потерпевшей собаки выли. Убитая – кинолог, то есть была кинологом… Так они в доме находились: две принадлежали потерпевшей, а одну она взяла на передержку… Короче, свидетельница первым делом позвонила мне: я примчался, удостоверился, что смерть носит криминальный характер, и доложил в РУВД. Потом уж туда налетели все, но я до того осмотрел все очень тщательно.
– На что ты сразу обратил внимание?
Францев задумался, а потом кивнул:
– Там немного странно все было. Свидетельница показала, что она вошла на участок и увидела следы, которые вели к дому. Тогда первый снег выпал. Он через пару дней растаял. Или даже раньше. Но тогда слой был тридцать миллиметров, если верить метеорологам. Снегопад начался около десяти вечера, а закончился в полвторого ночи. То есть кто-то уже после этого времени зашел на территорию, убил хозяйку ножом и назад не вернулся.
– Как этот кто-то мог остаться дома?
Францев молча пожал плечами.
– Как это возможно? – не поверил Кудеяров.
– Невозможно, конечно, – согласился участковый, – но я обошел дом снаружи, потом проверил все комнаты, а их там всего-то пять, включая ванную. Везде пусто. Но из дома никто не выходил. По крайней мере, следов не оставил.
– А те следы, которые обнаружила свидетельница, были зафиксированы?
– Какой там! – махнул рукой Николай. – Как примчались эти из РУВД и из районного cледкома, начали туда-сюда перемещаться и все затоптали. А я не сообразил сразу на камеру в телефоне зафиксировать. Но описать следы могу… Это были отпечатки женских ботиков размера так тридцать девятого или сорокового на плоской подошве…
– Как ты размер определил?
– Так чего его определять: у погибшей был как раз тридцать девятый. В прихожей стояли и сапожки, и ботики.
– А то, что женские боты, как узнал?
– Просто предположил. Не может же быть у мужика такого размера.
Францев наконец опустился в кресло и указал рукой гостю на такое же.
– Что мы о деле и о деле! Погляди-ка лучше, какая у меня обстановочка теперь.
– В прошлом году эта мебель уже у тебя была. Тебе ее Ашимов [1] подарил, когда покидал здешние места. Ты еще жаловался, что начальник РУВД на тебя наезжает, говорит, что это подарок всей районной полиции, а не тебе лично, а потому ты должен с ним поделиться.
– Какая у тебя память! – восхитился участковый. – Потому, наверное, ты и пойдешь далеко, то есть высоко взлетишь… Небось, уже полковник юстиции?
– Я и подполковника досрочно получил, так что положенные пять лет надо нового звания ждать.
– Ну уж недолго осталось…
– Ладно, – махнул рукой Кудеяров, – давай о том убийстве. Что там тебя насторожило?
– Следы… Потом орудие убийства – классический финский нож, который в просторечии называется финкой, то есть назывался, потому что таких ножей я уже давно у блатных не видел. Сейчас в обороте все больше армейские ножи, нож-бабочка или с выкидным лезвием… А там, в теле, остался такой классический…
– Финский нож, говоришь? – встрепенулся Павел. – А какой? Они же разные. Есть финский армейский «пуукко», отечественный нож разведчика «НР‐40», еще «финки НКВД», которые изготавливались на заводе «Труд» лет восемьдесят назад. Есть современные финские ножи – «гюрза», например.
– Погоди, – остановил друга Францев, – я имел в виду обычный финский нож, которым в далекие времена щеголяли все блатные и приблатненные. С наборной рукоятью.
– Они тоже по-разному выглядят и называются: «кишкоправ», «фенька», «приблуда», «дунька», «перо», «лезвие»…
– Там небольшая финка была, – объяснил участковый, – для маленького кулачка – вроде как для женщины.
– Значит, «дунька». С гардой или без?
– С чем? – не понял Николай. – А, с такой штучкой, чтобы не соскользнула ладонь… У кортика такая же… Ну да, с гардой. – Участковый покачал головой. – Ну у тебя и память, Паша… Я, может, тоже в далекие времена еще в школе милиции знакомился с видами ножей, но не помню ничего. Знаю только, что пленум Верховного суда в 1996 году изъял финский нож из перечня опасного холодного оружия…
– Рукоять какая была, – продолжил Кудеяров, – наборная, разного цвета?
– Нет. Из рога сделана. Может быть, из лосиного, может, оленьего. Но рог темный был и полированный. Я в этом как-то не особенно разбираюсь, – ответил участковый.
Павел молчал.
– Может, чайку? – предложил Францев.
Гость покачал головой.
– А может, за встречу по рюмашке коньячка? Я знаю, что ты днем ни грамма, но скоро обед. Может…
– Я вот о чем думаю, – не ответил ему Кудеяров, – убийца исчез, а орудие убийства оставил в теле жертвы. Нож женский, такими в былые времена обладали авторитетные воровки, или их дарили своим девушкам блатные авторитеты. Причем шмарам разным такие подарки не делали. Если убийца не забрал или не забрала этот нож, то…
– Он был оставлен специально, чтобы навести нас на ложный след, – догадался участковый, – чтобы мы, увидев это перо, сразу начали потрошить бывших сидельцев или лиц, с ними связанных, в надежде, что кто-нибудь из них опознает предмет и скажет, кому он принадлежит. Был бы здесь бывший местный житель Вася-в-квадрате, он бы все нам рассказал… То есть вам, товарищ подполковник юстиции… Удивляюсь, как тебе удавалось тогда на откровение такого серьезного авторитета раскручивать? Он, кстати, год назад заезжал как-то и сюда заходил, тобой интересовался, и я сказал, что ты в Москве и у тебя все в порядке.
– А Вася?
– Сказал, что живет в Порто каком-то… то есть в Италии. И у него тоже все путем вроде. Только сердце за родину болит. Ностальгия, по его словам, это как финская приблуда в сердце… Надо же! – удивился Николай. – Именно так и сказал про финский нож. А вот название города я забыл.
– Портофино, наверное, – предположил Кудеяров, – это курортный городок на Лигурийском море. А без Васи ты сам не вспомнишь, кто тут не по одной ходке имеет? Если среди подобных почетных жителей нашего городка имеется женщина, то назови ее имя в первую очередь.
Ознакомительная версия. Доступно 2 страниц из 10