Юлия Зимина
История "не"воспитанной особы
ПРОЛОГ
Дэмия
– Выпустите! – чувствуя обжигающую боль в ладонях, Дэмия стучала в дверь. По её щекам текли горькие слёзы, а в сердце кровоточила рана, которая не скоро заживёт. – Пожалуйста! – плакала девушка. – Умоляю вас! Выпустите меня!
Ответом ей была вполне ожидаемая тишина. Но Дэмия не сдавалась. Она стучала в дверь снова и снова, готовая на что угодно, только бы ей позволили проститься с матушкой, которая умерла сутки назад.
– Пожалуйста… – хрипела бедняжка, сорвав голос. – Умоляю вас… Позвольте в последний раз увидеть маму…
Вчера с довольной улыбкой на устах слуги объявили ей о кончине родного человека. И пусть Дэмия считалась младшей госпожой, несмотря на то, что родилась от наложницы, к ней всё равно относились как к насекомому, которое каждый норовил раздавить словесно или же физически.
– Мама… – рыдала Дэмия. – Мамочка…
Она стучала в запертые двери весь вечер, ночь и утро, но никто не приходил.
Окна в комнате были закрыты ставнями, чтобы девушка не могла выбраться на свободу, а на дверях висел внушительный замок, не позволяющий вырваться из заточения.
Сколько бедняжка помнила, их с матушкой всегда ненавидели в этом доме. Считали чёрным пятном на репутации столь уважаемой семьи. Вот только Дэмия не понимала, за что к ним такое отношение? Министр финансов, приходящийся ей родным отцом, сам изъявил желание взять наложницу против воли своей молодой супруги. И он взял. Почти сразу же зачал дитя. А вскоре родилась и Дэмия, которую невзлюбили в поместье. Лишь матушка была ей защитой и опорой.
И вот её не стало. Она ушла в иной мир, оставив свою дочь одну.
Ноги подогнулись, и Дэмия сползла по стене на пол.
Закрыв лицо ладонями, она зарыдала пуще прежнего, и в этот самый момент за дверью послышался голос.
– Хватит скулить!
Вот только в ответ на злобные слова Дэмия зарыдала громче, вновь ударяя ладонью в дверь.
– Выпустите…
– Сама напросилась!
В следующую секунду раздался звук, характерный для открытия замка.
Девушка, утерев слёзы, поднялась на ноги, медленно отступая. В теле чувствовались слабость и моральное опустошение. Она знала, что её сейчас накажут за непослушание, ведь супруга министра финансов позволяла слугам распускать руки в отношении Дэмии и её матери.
– Смотрю, непонятливой стала? Да?! – зашипела женщина, что прислуживала супруге отца. – Заткнись, говорю! Не хватало еще испортить праздник старшей госпоже!
В глазах прислужницы, в руках у которой наблюдался прут, виднелось отвращение и злость, но Дэмия к этому уже привыкла.
– Праздник… – с губ девушки сорвался всхлип. – Моя матушка умерла, а у вас праздник…
– Да плевать всем на твою подстилку-мать! – зашипела служанка, ядовито сощурившись. – Госпожа и старшая госпожа наоборот только рады этому! Одна ты тут воешь дворовой псиной!
– Позвольте мне увидеть маму… – голос Дэмии дрожал, она чувствовала, как медленно умирает.
– И на что же ты там смотреть собралась? – захохотала служанка, закрывая своей пышной фигурой выход из комнаты. – Твою мать вчера же и сожгли!
– Что? – руки Дэмии от услышанного задрожали. – Сожгли? Но… как? – голос перешёл на шёпот. – Вы… Вы не могли… На третий день… Предают огню на третий день…
Ответом ей был злобный хохот, прокатившийся по всей комнате.
– Нет! – Дэмия, задыхаясь от горя, рванул вперёд. – Нет!
– Стой, идиотка!
Вот только эмоции, что бурлили в теле девушки, придали ей сил.
С трудом, но всё же оттолкнув служанку, Дэмия вырвалась на крыльцо небольшого домика. Он стоял отдельно от главного поместья, ведь ей не позволяли жить вместе со всеми под одной крышей.
– Стой, сказала! – донеслось гневное вслед. – Старшая госпожа празднует в саду с гостями! Её выбрали в компаньонки самой принцессы! Только посмей помешать, тварь такая!
Но Дэмия не слушала. Подхватив платье, она бежала изо всех сил, умоляя небеса, чтобы слова о том, что матушку уже предали огню, оказались ложью.
– Схватите! – шипела задыхающаяся служанка, бегущая следом.
И тут из кустов выскочили ещё две прислужницы, сбивая Дэмию с ног.
Одна схватила её за волосы, а вторая зажала руки, завернув их за спину.
– Пустите! – рыдала девушка, пытаясь вырваться.
– Ах ты тварь! – раздалось разъярённое над головой. – Непослушная мерзавка!
Слух уловил тихий свист от замаха кнута, который в следующую секунду опустился на оголенные руки девушки, больно жаля.
– Я тебе покажу! Гадина!
И снова замах. Снова удар. По всему телу Дэмии наблюдалось множество синяков и тонких шрамов, ведь бывали случаи, когда появлялись и рассечения.
– Решила испортить праздник нашей старшей госпоже?!
Служанка била её беспощадно, в то время как другая зажимала ей рот.
– Тащите эту тварь к пруду! Пусть охладится!
И вот её схватили, силком направляя в противоположную от сада сторону.
– Я научу тебя, как слушаться старших! Мерзость такая! – не унимаясь шипела служанка. – В воду её!
Дэмия находилась на грани. Её душа кричала, а силы будто разом покинули тело.
Когда голову насильно погрузили в пруд, не позволяя глотнуть кислорода, она начала вяло вырываться.
Легкие нещадно жгло, требуя воздуха.
– Будешь у меня по струнке смирно ходить! – послышалось яростное сквозь толщу воды.
И тут ей сделали больно. Намеренно или же нет, это уже не так важно. Дэмия невольно вдохнула, захлебываясь водами пруда.
Хватка на голове и плечах усилилась. Бедняжка пыталась вырваться, но её крепко держали.
«Мама…»
Миг… Сознание поплыло, а яростные голоса стали затихать.
«Подожди меня, мама… Я иду к тебе…»
1. Переселение по водам миров
Эми
– Это же так опасно, – с недовольной физиономией мачеха откинула волосы за спину. – Дорогой! – позвала она моего отца.
«Что, опять будешь прикидываться любящей супругой и заботливой матерью?»
– Ну хоть ты ей скажи, дорогой! – вновь позвала мачеха моего отца.
– А давай лучше ты ему скажешь? – на моих губах появилась едкая улыбка, от которой ярко накрашенная женщина проявила нервозность. Жалко только, что всего на секунду.
– Так я и говорю ему! – прикинулась она дурочкой, что умела мастерски.
– Ну да, – кивнула я, загружая в багажник пикапа баллоны с кислородом для дайвинга, который стал для меня отдушиной. – Я так и подумала.
– Мне не нравится это твоё увлечение…
– А мне не нравится то, что ты ставишь отцу рога, – перебила я.
– Что?!
Вполне ожидаемо глаза мачехи приняли форму блюдец. Стали такими честными и одновременно оскорбленными до глубины души.
– Что ты такое говори…
– Ой, да ладно, – отмахнулась я, закидывая на соседнее сиденье сумку с ластами, маской и костюмом. – Я видела вас двоих в ресторане. К слову, ты меня тоже там видела. К чему все эти игры?
– Я не понима…
– Всё ты понимаешь! – не выдержала я, злобно сощурив глаза. – Но этого стоило ожидать! Разве тридцатипятилетняя может влюбиться в шестидесятилетнего старика? Не нужно скрывать, что ты вышла за отца из-за денег!
– Милая, – ахнула мачеха. – Да как тебе только на ум такое пришло? Я…
– Плевать мне на тебя, на твоё временное увлечение и на отца! Ясно?!
Я так от всего этого устала. Мне так всё это надоело.
– Делайте, что хотите! Мне всё равно!
– Эми, детка…
– Никакая я тебе не детка! – с моих губ слетел злобный смешок. – Мне двадцать один год! И моя мама погибла из-за тебя! Ненавижу! – голос звучал спокойно и холодно, а в глазах плескалась несокрушимая ярость к этой женщине. – И отца ненавижу! Он предал маму! Изменил ей с тобой! Неужели ты правда думаешь, что я не знаю?
Физиономия мачехи побледнела, а дыхание заметно участилось.
