Древесный маг Орловского княжества (том 8)
Глава 1
Ярославец — Саратов
Под скрип колёс и грохот расшатанных телег китайский караван тащится медленно и угрюмо, разминая жидкую грязь и периодически застревая. На четырёх повозках, запряжённых дохлыми клячами, лежат тщательно замотанные свёртки непроданного шёлка, мешки чая, и сидят купцы. Двенадцать китайцев, все мужчины, из них два дрыщавых, но молчаливых воина с луками и тонкими мечами. Остальные азиаты болтают между собой беспрестанно. Раздражая Гайю, которая ничего не понимает, и от этого ещё больше бесится.
Выехали мы с сестрицами неофициально, стараясь не светиться. Тёмные плащи, неприметная одежда. Три вороных скакуна. Руяна постаралась на славу, усилив рунами и свою лошадь, и Гайкину. Чтобы не стать обузой для меня с Васькой. Но пока мы плетёмся вот уже полторы недели по слякоти, ещё ни разу не перейдя даже на рысь.
В караване главного нет, все равноправные купцы. Но есть учитель Дуий, который скорее путешественник и философ, чем купец, который и указывает путь. Судя по всему, только он и знает, где сгинул Лимубай с моим мечом. Поэтому берегу его, как зеницу ока.
Идём по основной магистрали. Миновали Орёл, обогнув южнее по объездной дороге. И через несколько дней вступили в земли Воронежского княжества с целью дотащиться до Саратова через Волгу и на восток, отклоняясь южнее по Каспию, пока не попадём в степи Казахского ханства, оккупированного Тюркскими кочевниками.
По словам Дуия — главное пройти степи и не нарваться на тюрков, а потом уже легче будет.
Привалы китайцы делают на дороге редко. Но стоит самой захудалой деревеньке оказаться на пути, сразу бегут торговать.
— Да сколько можно! — Выругался я, когда уже накипело. — Дуий! А ну заворачивай телеги обратно. Всё, задолбали. Тащимся, как беременные тараканы.
— Не злись, господин, — залепетал старик. — Если они не продадут весь товар до степей, их семьи умрут от голода.
Ещё перед отъездом из Ярославца я предложил ему с переводчиком по бесплатной лошади, чтобы нам рвануть налегке. Но Дуий упёрся, что караван оставить не может. И я пошёл на поводу. А что с ним сделаешь? Прибьёшь и тогда не найдёшь, где пропал супер–воин Лимубай.
Когда узнал, что весь их оставшийся товар стоит не более десяти золотых рублей, схватился за голову. Отсыпал Дуию монеты, собрал весь шёлк и чай, да скинул в первой попавшейся деревне на пути, раздав всё бедным. Только тогда китайцы успокоились, и мы поехали чуть быстрее.
С ночёвками на пути проблем нет, купцы спят прямо в телегах на обочине, а едят только свои запасы. В лес за хворостом боятся сунуться, под страхом смерти не затащишь. Мы же с подружками разбиваем одну палатку на троих на опушках и в поле, да делим ночной караул на три части.
В ночи, пока никто не видит, есть время покопаться в магическом кармане Стрижа, потренировать стойкость к холоду. Потому что Руяна справилась с задачей. Разобралась, моя голубушка. В своей лесной избе набила мне руну на тыльной стороне ладони правой руки, где у меня кожа не изуродована. Думал, дальше будет проще. Заклинание произнёс, а хрен. Ничего не произошло. Жрица посмеялась над моим рвением и объяснила, как работают руны подобного типа. Оказывается, их рисунок надо представлять в голове и как бы чувствовать кошей. То есть вызывать тактильные ощущения искусственно, тогда только руна активируется.
Первые разы без её помощи не вышло активировать руну и магический карман. Но за несколько дней тренировок я довёл этот навык практически до автоматизма.
Однако это было полдела. Когда впервые сунул в омут руку, подумал, что отморозил её за секунду. Вытащил и отходил минут пять прежде, чем решился снова туда соваться.
Ничего ж не видно. Полость на ощупь внутри, как некий цилиндр, где по стенкам всё и лежит, а точнее примагничено. Если сразу что–то хватать, то труба кажется небольшого диаметра, но если надавить в сторону, то расширяется до тоннеля с прорехами между барахлом.
А у Стрижа его оказалось немало. Ящички, мешочки, одежда, амуниция, оружие. Поначалу ощущение такое, что копаешься в чьём–то грязном белье. Но через пару секунд всё проходит, когда уже кисти не чувствуешь.
И, тем не менее, в первую очередь меня интересовал лук «Вьюга», который я сумел–таки достать! Во вторую же — как туда убрать что–то своё и вынуть обратно при необходимости, не перепутав с другим барахлом. Учитывая, что долго руку держать внутри не получается из–за усиливающейся боли и собственно нарастающей скованности от заморозки, мешкать и копаться неприемлемо. Опытным путём разобрался, что вещь нужно представлять в мозгу, тогда она быстрее попадается в руку.
Что касается заветного лука Стрижа. «Ветерок» тут явно отдыхает. Хотя его можно использовать теперь, как снайперское оружие. «Вьюга» же — лук ближнего боя. Резервирует пятьдесят пять единиц — это его минус. В остальном только плюсы. Стрелы тут материализуются магическим путём и сразу с морозящей начинкой, то есть появляются, когда натягиваешь тетиву. Колчан не нужен, боезапас зависит от резерва. Дальше уже путём поворота самого лука регулируешь, сколько нужно выпустить стрел. Если прямо держишь, вылетит одна, если повернуть на девяносто градусов горизонтально — то аж пятнадцать штук! Только резерв подавай.
На свою «Вьюгу» Данька повесил две руны на скорость и силу Сапфира. Всё по уму. В принципе, он только строил из себя дурака. А сам собирал в ящички да мешочки сокровища и артефакты. Ах да, ещё и три шубы я в кармане нарыл. Они под руку сразу попались, когда ощутил острый мороз.
Интересно, как он вообще внутри выжил? Видимо, только руны какие–то и спасли, которые я не сумел подпортить на шкуре. Смогу ли сам туда нырнуть? Да запросто, стоит только в омут вторую руку погрузить. А вот выжить внутри — это ещё вопрос. Хотя нельзя исключать этот способ избежать явной смерти здесь, пожив чуть подольше там.
Поигравшись в очередной раз с карманом, сижу и дрожу, закутываясь в меха Стрижа, и теперь полностью разделяя его порыв хорошенько согреться. Когда на последнюю смену выходит Руяна, смотрит с явным подозрением, а следом и укором.
— Не нужно увлекаться, это мёртвая изнанка, — говорит она уже не в первый раз. — Она забирает твои жизненные силы.
— Я что–нибудь придумаю.
— Лучше не думай, а спи, — говорит жрица заботливо.
И я иду в нагретую палатку, где ложусь под бочок к Гайе, которая тут же накрывает меня по–хозяйски своей ляжкой и обнимает рукой. С этими боевыми самками в пути я уж точно не прогадал. И пригреют, и приголубят, и любому задницу за меня порвут.
Ночью хорошо. Но утром снова эти угрюмые, щуплые, хитрые лица предвещают медленный и скучный путь. Тащимся дальше…
Если в орловских землях проблем не было. То в Воронежском княжестве буквально на третий день пути до китайцев докопалась пешая дружина из села, что мы проезжали насквозь.
— Плати за проезд иноземщина! — Стали трясти мужики бедолаг, к которым я даже успел проникнуться.
Купцы запричитали. Я же кинул в наглую морду серебряной монетой.
— Достаточно, удальцы? — Спросил с коня, сняв капюшон.
— А ты чьих будешь? — Сразу наехали, уставившись.
— Князь Ярослав, — представился. — А ну брысь с дороги, холопы.
Шарахнулись тут же в разные стороны. И мы поехали дальше. И так каждое второе поселение на пути проезжаем. Останавливают да просят за проезд. Беспредел полный.
Проехали Воронеж, которым я не сильно впечатлился. Деревянная крепость на берегу большого озера, да простенькие сёла вокруг — вот и весь город. В принципе почти, как мой нынешний Ярославец.
Дальше пошли массовые леса, где зелень уже проклёвывается. А на бескрайних полях даже до горизонта изб не видно, селения резко поубавились. На ночь разводим костёр в поле и жарим дичь. Удивительно, но факт: кабаны к нам сами ходят, чтобы Гайка их стреляла. Китайцы всё меньше стесняются и просятся к нам погреться, не устояв перед ароматами жаренного мяска.
