1
— Всё плохо, — сказал Монах-Паникёр, — я тону в тщете и страданиях.
— Это ничего, — ответила кухарка Хэн, — это идеальное настроение для того, чтобы чистить картошку.
Она немного подумала об этом, прикидывая, что ещё она может тут под шумок добавить.
— И лук. Чистка лука — это отличная техника духовного просветления, помогающая справиться с болью, тщетой и страданием. С её помощью люди очищаются от лишнего и тренируют силу воли, познавая многослойность бытия.
Монах-Паникёр безмолвствовал несколько мгновений, и это было равносильно признанию её мастерства.
— Ой, правда? — лисичка Яо Милэ, как всегда, источала энтузиазм. — Мастер Хэн, вы знаете так много техник, связанных с едой!
Кухарка Хэн, которая научилась изобретать эти самые техники по десятку за одно утро, предовольно кивнула и вручила лисе нож.
— Попробуй, милая, у тебя получится!
Демоническая лисица, грозное и пугающее создание (если верить всяким оглашенным идиотам, по крайней мере), решительно кивнула и засела чистить лук с видом героя, отправляющегося на сражение со злом.
Кухарка Хэн повернулась со вторым ножом к Монаху-Паникёру, но тот, как всегда, от кухонных обязанностей уклонился.
— Я рождён, чтобы страдать, — сообщил он, — моя экзистенциальная мука не должна прерываться ничем земным.
У, метлой бы тебя…
— Так может тебе и не есть пока? Чтоб мучительней было, и всё такое…
— Это другая мука, — вздохнул Монах-Паникёр драматично, — если я умру от голода, то и мучиться перестану. И в чём тогда смысл? Мучиться надо с удовольствием!
Теперь настала очередь кухарки Хэн замолчать и задуматься. Потому что как вообще на такое ответить?
Вот ведь жук, а!..
Покачав головой почти что с восхищением, она покосилась на зарывшегося с головой в счета Хо-Хо и мысленно признала своё поражение: картошку пока что ни на кого спихнуть не получилось. Монах ещё и сбежал с тарелкой пельмешков наперевес!..
Эх.
Не то чтобы Кухарка Хэн жаловалась, на самом деле: с тех пор, как она стала частью Ордена Боевой Кочерги, жизнь её очень даже изменилась к лучшему.
Тут тебе и дом, и сад, полный мандаринов, локв, личи да орехов, и отличная кухня, и даже домочадцы, с которыми можно посидеть вечерами… И которых можно припахать к общественной деятельности, конечно. Если постараться. Потому что крыша сама себя не отремонтирует, и так далее.
Проблема только в том, что домочадцы госпоже Хэн достались… Слегка героизмом и культивацией пришибленные, чтобы так вот сказать.
Не какие-то психи типа её бывшего хозяина, нет, вполне забавные милые ребята, но все как на подбор с прибабахом. Потому им просто так нельзя сказать чистить крышу, ибо это несолидно, шибко плебейское. А они все — души тонкие. И что ей оставалось, спрашивается?
Да ясно что: сходить на базар, найти очередную мутную лавочку, где всякие фальшивые учебники по культивации продаются, и закупить себе несколько, предварительно от души поторговавшись. Сказано — сделано! Пригрозив лавочнику жалобой в ратушу (за то, что магом и культиватором притворяется, да-да, таким можно заниматься только ей), Кухарка Хэн получила огромную скидку и засела учиться.
Понятно, что, попробуй какой нормальный человек по этой мутотени обучаться магии и боевым искусствам, он в лучшем случае лишился бы меридианов, (чем бы они ни были, она пока толком не разобралась), а в худшем помер: все знают, как опасно такое вот кустарное чтиво, куча народу от него каждый год мрёт и с ума сходит.
Но Кухарке Хэн повезло, потому что ей надо было именно то, чему эти книжонки могли её научить, то бишь — убедительно притворяться.
По вечерам, когда их огромный, полуразрушенный особняк затихал, она садилась в тишине кухни и начинала читать. Сначала сложно было, она не умела читать, не на самом деле. Знала некоторые иероглифы, подсмотрела их ещё в родительском доме, но этого недостаточно для всех этих умных книг и прочего... Но она упорно сидела, разбирала символы, иногда просила некоторых домочадцев почитать вслух, потому что её якобы подводит зрение (но это всегда осторожно, чтобы никто не), и так она постепенно научилась понимать их значение.
И создавать для своих домочадцев правильную мотивацию.
Например, Техника Летящей Метлы, с помощью которой стоило отрабатывать точность движения и воспитывать стойкость духа, была незаменима, когда доходило до уборки.
И так далее.
Большинство членов их немногочисленного ордена подловить на этом получалось, но было два исключения — Хо-Хо (их самопровозглашённый секретарь-казначей-счетовод и так пахал, как проклятый, и был у неё любимчиком — мальчик напоминал ей её саму, и его надо было откормить), и Монах-Паникёр, которого совершенно невозможно было поймать в словесную ловушку! Но Кухарка Хэн не сдавалась.
Она проиграла битву, но не войну, в конце концов (и да, надо всё же меньне читать этой заумной мутотени на ночь).
И она бы никогда не призналась, что начала получать от этой игры удовольствие. И каждый вечер придумывать, как бы таки заставить наглую монашескую задницу хорошенько поработать.
*
Он никогда бы не признался, что начинает получать от этой игры удовольствие.
Но факты налицо, и тут он должен был отдать маленькой нахальной букашке, которую он мог раздавить одним пальцем, должное: он ждал каждого нового раунда с предвкушением. И научился ценить эти развлечения.
..Он даже заменил её дурацкие книги на правильные. Просто так, ради эксперимента, чтобы посмотреть, что из этого в итоге может получиться…
..Потому что никто не мог бы сказать, что он не унаследовал фамильное чувство юмора.
Монах-Паникёр восседал на большом разлапистом орехе в самом глубине их сада, наслаждаясь током древесных энергий. Сознание его, сделав привычный круг по городу и проверив все важные точки (и всех нужных людей), теперь снова вернулось на кухню, где лиса “тренировала стойкость с помощью лука”.
Он улыбнулся и отправил в рот ещё один пельмешек — идеально приготовленный, кстати сказать… Нет, разумеется, он не был настоящим ценителем — не после того, как всё детство питался объедками для собак. И всё же, каким-то образом, стряпня этой Хэн несла с собой тот особенный привкус, что оставался в его рту после визитов сестры и стал самым тёплым воспоминанием о его детстве. Дело ли во вкусе или в чём-то другом, но… Она была загадкой, которую он собирался разгадать.
Но не прямо сейчас.
Прямо сейчас нет времени — когда прошлое их так называемого “Главы Ордена” вот-вот постучится в дверь.
Он довольно улыбнулся: надо признать, на это будет интересно посмотреть. И это отдельное чудо, не так ли?
С тех пор, как он вступил в этот смешной орден, ему ни разу не было по-настоящему скучно.
**
— ..Кто-то стучится в дверь, — сказала Яо Милэ, дёрнул лисьим ухом.
Кухарка Хэн тут же напряглась. Она заметила, что Хо-Хо сделал то же самое, и расслабилась немного: она не одна тут такая, кто боялся открывать дверь, кто знал, что свои не стучат.
Она понимала умом, что никому не придёт в голову искать её здесь, но всё же…
— Почему бы тебе не открыть, милая?
Лисица довольно подхватилась на ноги. Хо-Хо проводил её мечтательным взглядом, и Кухарка Хэн могла ему только посочувствовать: прости, малыш, но мы с тобой — не те герои, которые получают от жизни приз. Яо Милэ, прекрасная и возвышенная, достанется красивому герою, так это бывает.
Сама лисица, с другой стороны… Она была поразительно милой девушкой, пока не начинала всё вокруг сжигать. И бороться за права лисиц. Но это их собственный демон, ладно? И свои демоны, накормленные, они порой лучше чужих божков бывают!..
Кстати, о чужих: Хэн не то чтобы совсем не доверяла лисичке и её суждениям, знала, что от всяких проходимцев та родной орден защитит. Но Яо была иногда слишком… прямолинейной девушкой, потому неплохо было бы послушать, что там вообще за пришлые и чего они хотят… Хэн приоткрыла окно, чтобы всё слышать.
