Ключ к счастью попаданки (СИ) - Машкина Светлана

Стало очень жалко бедную молодую женщину, которая не успела пожить на свете. Не порадовалась семейному счастью, своему домашнему очагу, не успела вырастить дочь. Наверное, это жутко страшно — понимать, что оставляешь своего маленького беззащитного ребёнка.

Какое счастье, что у меня нет детей. Я бы сейчас точно с ума сошла от всего, что со мной случилось.

— Нет, не нашли на пепелище ничего. Человек не полено, в прах не сгорает, — сказал Пекас. — Потому и болтают, мол, малую бросила, а сама вместе с дымом на ведьмаковские игрища улетела.

— Не правда. Не могла она меня бросить. Не верю.

— Дык я раньше тоже не верил, а теперь смотрю, как ты переменилась — и не знаю, чему верить-то, — устало вздохнул Пекас.

В избу, тяжело отдуваясь, ввалилась Феня. Скинула с ног плетёные тапки, похожие на лапти, сняла платок, развязала грязный фартук.

Я опасливо продвинулась к выходу — сейчас, когда Феня узнает, что я ещё ничего не сделала, есть все шансы таки огрести хворостиной по спине. И Пекас не заступится.

— Плохо тебе? — участливо спросила Феня своего мужа.

Пекас встал, почесал бороду, задумался. Посмотрел в окно, где ярко светили оба солнца, и, вероятно, решил, что чувствует себя достаточно хорошо.

— За дровами сейчас поеду. Кто со мной в помощь?

— Ульку бери. Старая я стала лесины таскать, — быстро определилась в ситуации Феня.

Какие дрова, если мне надо к господину? Но при Фене я лучше промолчу, а то опять начнёт сокрушаться, какая я стала глупая и убогая. Уверена, что договориться с Пекасом выйдет значительно легче.

Собралась я быстро. Надела висящую за печкой грубую хламиду, подпоясалась такого же качества узким поясом и завязала голову платком. Выходить без платка я, девка, имела право, но в лес без платка идти не стоит. Кто знает, какие в этом мире есть летающие насекомые, да и голову может напечь — солнца грели по-летнему жарко.

Пекас запряг в телегу смирную флегматичную кобылку, Феня сунула мне в руки узелок с едой, и мы отправились.

Уговаривать Пекаса я начала сразу, как только выехали из деревни.

— Пожалуйста, отвези меня к господину, — попросила я, умоляюще сложив руки. — Пекас, я твоя единственная внучка, кровиночка, неужели тебе не жалко отдавать меня Савве? Ты же видел, как он будет со мной обращаться.

— С мужем не спорь — и он тебя не обидит.

— Обидит! Он злой, и мать его злая, она будет специально меня гонять, понятно же. Да ладно бы работой нагрузила. Она издеваться надо мной будет.

Я старалась подбирать слова, которыми пользуется местное население. Надо убедить деда сегодня, пока в дело не вмешалась Феня. Она только делала вид, что боится мужа, на самом деле имела на него огромное влияние.

Глава 12

Феня, хоть и жалеет меня иногда, всё равно хочет выдать замуж. Считает, что нет для меня лучшей судьбы, чем покорная мужняя жена и бесплатная рабочая сила. Ведь не приживалкой же, в самом деле? Чего сопротивляюсь? — Савва меня и раньше обижал, но я рассказать боялась. Он меня на речке зажал и так нащипал, что синяки остались. Пекас повернулся ко мне: — Когда? — строго спросил он. — До свадебного договора руки распускал, охальник? — Да, — подтвердила я.

— Не врёшь? Если обманываешь деда — великие боги накажут. — Не вру! Пекас некоторое время молча управлял лошадью, потом решился: — Поклянись. — Как? Деда, я не помню. — Скажи, что клянёшься силой великих богов и милостью их. Я не Улька, но ведь сейчас я за неё? Точнее, за себя в её теле, и, судя по всему, в нём и останусь. Улькина душа улетела, а моя заняла её место. Прости, девочка, пусть тебе будет хорошо. — Клянусь великими богами и милостью их. Гром не грянул, молния не ударила меня в голову и вообще ничего не произошло. — Поехали к господину, — решился Пекас и дёрнул за поводья. Я тихо выдохнула. Рано расслабляться, всё только начинается. Замок увидела издалека. Примерно так я его и представляла. Каменные стены, башенки с бойницами, стрельчатые окна и обязательные выступающие балкончики на некоторых башнях. В средние века эти милые детали фасада использовались как туалеты. Нечистоты падали в окружающий замок ров. Представляю, как там пахло, наверное, ров отлично защищал замок от посторонних — мало найдётся желающих его переплыть. Я принюхалась. Нет, здесь балконы на башнях явно служат для чего-то другого, потому что пахло хорошо. Травами, немного печным дымом и поздними летними цветами. Ворота, которыми меня пугал Пекас, оказались чисто символическими. То есть ворота были, а забор — нет. — Где крепостная стена, или хоть забор из камня, что ли? — Зачем господину стена? От кого ему прятаться? Вокруг его подданные, они не могут причинить вреда. — Вдруг враги нападут? — Типун тебе на язык! — рассердился Пекас. — Что я делаю? Что? Везу глупую девку свадьбу отменять! Нет, Улька, не ты одна головой повредилась, я, видимо, тоже нынче не в своём уме.

Пекас дёрнул за вожжи, разворачивая кобылу в обратную сторону. — Пекас, миленький, но ты же обещал! — взмолилась я. Он тяжело сполз с телеги и бухнулся на колени прямо в дорожную пыль. Задрал бороду вверх, прижал ладони к груди. — Великие боги! Подайте мне знак! Я посмотрела на небо. Синее, бездонное, чистое. Чего Пекас ждёт? Должен пойти снег, потухнуть одно солнце, или боги могут словами ответить? — Великие боги! Угодно ли вам моё деяние? — простонал Пекас. Самой, что ли, рядом упасть? Может тогда ответят. Боги на мольбы деда не обратили никакого внимания, чем я тут же воспользовалась: — Видишь? Молчат, значит, всё правильно мы делаем. Пекас, качая головой, забрался на телегу и дёрнул вожжи. Во дворе замка суетился народ. Кто-то вёл за узду коней, кто-то громко ругался, несколько женщин трясли разноцветные пледы и одеяла. Я неуверенно пошла к высокому крыльцу. — Куда! — дёрнул меня за руку дед. — К чёрному входу нам. Внутрь замка нас не пустили — слуга у чёрного, предназначенного для слуг и остального персонала, входа, встретил нас у дверей. Очень пожилой, седой, с сеточкой глубоких морщин на лице, он сидел на деревянном табурете и сканировал взглядом всех проходящих. Однако, экономит господин на охране. — За какой надобностью? — спросил слуга, безошибочно определив в нас посторонних. Пекас объяснил, в чём суть дела. Старик внимательно присмотрелся ко мне, даже немного привстал. — Где видано такое чудо? Неужто и впрямь думаешь, что с тебя ленту снимут? — спросил он. — Снимут, — уверенно ответила я. А если не снимут, то я всё равно рано или поздно её сниму. Сгрызу, раздербаню по ниточкам, растворю в кислоте — но сниму.

Старик покачал головой, совсем как недавно Пекас: — По-хорошему бы не пускать вас, но больно интересно посмотреть, что будет. Подождать придётся, очередь тута. Как он смотреть собирается? К управляющему с нами пойдёт? Управляющий ленту не снимет, но я должна его убедить допустить меня до господина. Ждать пришлось недолго, но меня это не обрадовало. Перед нами было трое просителей, все они зашли и вышли довольно быстро. Или управляющий ничего не решает сам, а только принимает просьбы, или, как предупреждала Феня, делает это исключительно формально. — Идите за мной, — кивнул Пекасу старик, когда подошла наша очередь. Идти пришлось недолго, вероятно, у управляющего был специальный кабинет для приёма, потому что уж очень скромное оказалось помещение. Небольшая узкая комната без двери, стол, оббитое тёмным бархатом кресло с высокой спинкой. Управляющий, мужчина средних лет, встретил нас угрюмым взглядом. — Выкладывай, — приказал он Пекасу. Пекас бухнулся на колени. Я чуть замешкалась, но быстренько упала рядом. Дед бы хоть предупредил, что мы здесь ползать будем! Я, конечно, не ожидала, что нам предложат взвару с плюшками и будут вежливы, но и стоять на коленках на каменном полу тоже не рассчитывала. Ладно, потерплю, лишь бы замуж за Савву не отдали. Уже знакомая с местными порядками, я скромно молчала. Управляющий сделал жест рукой, и дед встал. За ним, стараясь не привлекать к себе внимания и не поднимать взгляда от пола, поднялась я. Ага, значит, нас готовы выслушать. Это немного обнадёживает. Пекас торопливо рассказал суть проблемы. Управляющий неуклюже вылез из кресла, подошёл ко мне и за подбородок поднял голову. — Красивая девка, — заметил управляющий. — Но — глупая. Как в голову пришло ленту снять? Глупой девке муж особенно нужен, да пораньше. Как только в возраст вошла. Ты, мужик, поздно её замуж отдаёшь, долго при себе держал, а это не хорошо. Девка страх потеряла, сама хочет судьбу свою устраивать, когда такое было? Ты виноват — распустил, недосмотрел, розги тонкой пожалел для дурочки. Наказать бы надо примерно, да я сегодня добрый. Идите!