Загадка башни (СИ) - Коган Мстислав Константинович

Нежить, выползавшая из леса заметила наши телодвижения и тоже начала ускоряться. Да и часть мертвецов, давившая на строй солдат, развернулась в нашу сторону, намереваясь принять готовящийся удар. Похоже, что ими всеми командует некий единый разум. Тварь или человек. Вот только какому человеку под силу поднять такую толпу нежити? Вернон помнится в столице поднял четверых и то, чуть было сам на тот свет не отправился. А он колдун явно не из слабых. Значит всё-таки тварь. Или кто-то из «наших», что ещё хуже.

— Наступаем! — заорал Барон, оборвав поток моих мыслей на полуслове.

Наспех выстроенный клин качнулся вперёд. Сделал шаг. Другой. Третий. Мы побежали. Побежали прямо на гниющий, ощетинившийся железом строй.

Кровь тяжелыми молотками ударила в виски. Мгновение застыли в воздухе, растянувшись в череду смазанных картинок. Хищно оскалившиеся пасти мертвяков. Могильные черви, копошащиеся в пустых глазницах. Иссохшая, облезлая кожа на десятков рук сжимающих длинные тяжелые древки. Слабые, коричнево-желтоватые отблески солнца на ржавых остриях пик и гвизарм. Громкий, раздирающий барабанные перепонки треск, тут же сменяющийся лязгом оружия и воплями раненного солдата.

Один из гвардейцев барона рухнул, как подкошенный. Пика вонзилась ему аккурат в прорезь барбюта. Но на его место тут же встал другой боец, одним мощным ударом топора перерубив мертвяку шейные позвонки. Клин врезался в строй мёртвой пехоты. Началась рубка.

Спустя несколько мгновений перед моими глазами мелькнул первый мертвяк. Он сделал шаг вперёд, попытавшись ткнуть мне в грудь коротким пехотным копьём. Тело рефлекторно отклоняется в сторону, а пальцы свободной руки судорожно стискиваются на мокром, покрытом плесенью и тиной древке. Рывок на себя. Прямой колющий удар кацбальгером аккурат под край ржавого шлема. Треск разрываемой плоти. Хруст ломающихся позвонков. Мертвяк начинает медленно оседать на землю. Но клин движется вглубь вражеского строя и перед глазами тут же появляется новый.

Отблеск металла где-то вверху. Свист стали, рассекающий воздух. Ноги сами собой делают шаг назад, но в следующий миг звуки затихли. Остался лишь тихий, давящий шум в ушах. Голова чуть дёрнулась в сторону. На мгновение показалось, что шлем больно врезался в макушку прямо сквозь подшлемник. Но в следующий миг тяжесть, с глухим скрежетом переместилась на плечо и высекая искры соскользнула по рукаву кольчуги. На губах проступил солоноватый привкус крови, а во рту что-то неприятно хрустнуло.

Мир покачнулся. Попробовал было завалиться набок, но чья-то рука, вцепившаяся в моё плечо не дала ему это сделать. Я рефлекторно моргнул, пытаясь прийти в себя. Открыл глаза. И тут же упёрся взглядом в оскалившуюся кривыми пеньками зубов пасть мертвеца. Его голова свесилась набок. Из наполовину перерубленной шеи сочился гной. Тело медленно оседало на землю.

— Не спать! — крик Бернарда, раздавшийся над самым ухом моментально привёл меня в чувство. Клин продвинулся ещё сильнее вглубь вражеского строя и перед глазами возник новый мертвяк. Рука сама собой рванулась вперёд. Остриё клинка мазануло тварь по горлу, но не достало до позвонков.

Тварь кинулась на меня, но в следующее мгновение напоролось на острие копья бойца, стоявшего рядом. Остриё прошло насквозь и нежить повисло на древке, щелкая зубами и размахивая руками, с которых кусками отваливалась гниющая плоть. Шаг вперёд. Прямой колющий выпад. Треск гнилой ткани, хруст разрубаемой плоти. Трупешник перестаёт дергаться и мёртвым грузом виснет на копье, постепенно соскальзывая на землю. Вот только его место тут же занимает новый упырь, за спиной которого мелькают ещё несколько перекошенных смертью и гниением лиц.

Труп делает шаг вперёд, замахиваясь коротким, тронутым ржавчиной фальшионом. Над её головой сверкнуло остриё гвизармы. Я отшатнулся назад, пытаясь увернуться от двух ударов сразу, но не сумел. В ушах снова зазвенело. Сталь заскрежетала о сталь. Мир резко дёрнулся куда-то влево, но почти тут же вновь обрёл равновесие, переместив свою тяжесть на плечо. В груди что-то резко защемило. Воздух вдруг сделался твёрдым и колючим, врезавшись твёрдыми гранями в глотку. В нос ударила волна гнилого смрада, а тронутое разложением лицо мертвяка оказалось прямо перед моим носом.

Впрочем тронуто оно было не только разложением. Из виска твари торчало остриё длинной пехотной пики. Сталь раздробила ей череп и проткнула то, что ещё оставалось от его содержимого. Но этого оказалось достаточно, чтобы мертвяк выронил оружие и начал медленно оседать на землю. На него тут же навалились те двое, что были позади, пытаясь прорваться к нашему строю. Но почти сразу же получили свою порцию стали в шею и голову.

Чья-то крепкая рука ухватила меня за шиворот и несколькими рывками втащила за стену башенных щитов, которая сомкнулась сразу же за нашими спинами, ограждая от остатков мёртвой толпы. Больше впускать было некого. Двое моих ребят, замыкавшие крыло нашего фланга так и остались лежать посреди десятков вновь упокоенных трупов. Дерьмо.

Рука, всё ещё державшая ворот моего гамбезона, дёрнулась вверх, одним уверенным рывком поставив меня на ноги. Затем похлопала по плечу, проверяя, способен ли я вообще на них стоять. Удары отозвались резкой болью в плече и груди, но всё-же ноги меня не подвели, да и сознание не спешило проваливаться в спасительную холодную бездну забытия.

— Вы, вашу мать, кто такие? — к нам подбежал боец в тяжелой бело-синей бригантине, узор которой портили несколько широких чёрных разводов — кровь мертвецов. Его голову прикрывал барбют без забрала из плюмажа которого торчало несколько перьев, соответствующие цветам его униформы. Похоже, это был их командир.

— А что не видно? — тяжело выдохнул барон. Стянул с руки латную рукавицу и отёр тыльной стороной ладони кровь, выступившую на распоротой щеке. Видать кто-то из мертвецов зацепил и его — Мы — ваше подкрепление.

— Маловато вас для подкрепления, — покачал головой тот, — Из какой банды? Когтя или клыка?

— Королевские послы из девяти башен, — перебил его барон, и прежде чем командир синих снова открыл рот, добавил, — Потом полюбезничаем, когда разберёмся с вашей мёртвой проблемой.

— Сколько людей на ногах? — спросил командир синих.

— Шестеро моих, — тут же ответил барон, обвёл остатки моего отряда взглядом и добавил, — И пятеро их.

— Эйвар, — заорал командир, — Твоя десятка переводится в первую линию. Отдайте им гизармы и хватайте щиты. Сейчас мы загоним этих дохлых ублюдков обратно в болота, из которых они выползли.

— Не стоит так рисковать, — возразил Барон, — Их может оказаться больше, чем мы видим сейчас. Попытавшись перейти в наступление, мы можем попасть в окружение. Лучше дождаться помощи и одолеть их, когда на нашей стороне будет численное преимущество.

— А помощь будет?

— Да, — кивнул я, — Мы уже послали гонца за подкреплением. В нашем обозе больше сотни солдат. Этих сил должно хватить, чтобы склонить чашу весов в нашу пользу. Если только…

— Если только гонец доберётся до основных сил и если их самих не атаковали эти упыри, — вставил свои пять копеек Бернард.

— Многовато «если», — покачал головой командир синих, — Ну да хер с вами. Попробуем продержаться. Всем бойцам, двадцать шагов вперёд. Закрепиться на вершине холма и держать позицию столько, сколько сможете. Эйвар, мать твою? Почему твои ещё не в первой линии? Шевелись, живо!

Бойцы в синих мундирах начали перестраиваться. Большинство, медленным, размеренным шагом начало продвигаться вперёд, давя тяжелыми сапогами тела поверженной нежити. Дюжина бойцов тут же рванули к нам. Один из них сунул мне в руки толстое, потёртое древко гизармы. Оружие было очень тяжелым и довольно длинным. Превышало мой рост, чуть ли не на целую голову. Баланс тяжести был ощутимо смещён в сторону оголовья. Либо я просто неправильно держал эту штуку.

— Доводилось работать такой штукой? — покосился на меня Барон, подхватывая длинный двуручный вульж (штука очень похожая на гизарму, но с более внушительной режущей частью).