Латте для одержимого раба (СИ) - Смаил Ева "Ева Смаил"

Решительно посмотрела в его блестящие глаза.

— Я буду счастлива и хорошо распоряжусь тем временем, которое ты мне подарил. Я проживу хорошую жизнь, и проживу так долго, что обо мне напишут в книге рекордов Гидеса. Я стану ученым и переверну этот мир своими открытиями. Я буду сиять так ярко, что ты узнаешь обо мне, даже окажись ты в другом мире. Узнаешь, и будешь знать, что у меня все хорошо. Что ты поступил сегодня правильно.

— А?…А? Ха-ха-ха, — парень рассмеялся. Он сжимал руками свои щеки и содрогался от истерического смеха. — Г-господи, т-ты к-как в-всегда б-бесподобна.

Я же в ответ посмотрела на него в недоумении.

— Мы раньше встречались?

— ХА-ХА-ХА! — юноша уже просто не мог себя контролировать. Сполз на пол и засмеялся как ненормальный. А потом заплакал. — Д-да м-мы с т-тобой з-знакомы е-еще с-со в-времен с-садика.

Тихо сказал, а потом резко вскочил и убежал.

Глава 8 Латте

Я стояла со слегка наклоненной на бок головой и смотрела как мой спаситель улепетывал, сверкая пытками.

Со времен садика? Да я же в садик не ходила даже. Ну как не ходила. Была там всего две недели. Потом произошел какой-то неприятный инцидент и мама забрала меня домой на домашнее обучение. Ладно… не важно. Не думаю, что еще раз увижу этого доброго парня.

Прикоснулась рукой к калитке и вокруг дома на мгновение вспыхнул зеленью барьер. Она самостоятельно открылась, и я зашла во двор.

Моя семья принадлежала к среднему классу. То есть, у нас были деньги для комфортной и счастливой жизни, но мы не могли себе позволить бездумных трат.

Мы жили в обычном двухэтажном доме на земле, с небольшим двориком в несколько соток. Уютный дом находился в одном из областных центров страны. Из окон можно было увидеть обширное водохранилище, которое разливалось куда-то за горизонт, создавая ощущение моря.

Во дворе стояло две пристройки. Первая была лабораторией моего отца, а вторая приютом для магических животных моей матери. Это здание имело свой выход на улицу.

Протащила внутрь двора свои вещи, прошлась по аккуратной дорожке и зашла в комфортный дом.

— Я дома! — прокричала в сторону кухни, пока снимала обувь.

— Латтусенок мой любимый вернулся! — женщина вышла из комнаты с улыбкой матери, которая соскучилась по своей обожаемой дочери и наконец смогла ее увидеть. — Божечки, доченька, что же с тобой случилось? Почему ты вся мокрая? Сейчас же осень на дворе, так можно и воспаление легких получить, — запричитала соловьем моя мама и прямо порога взяла меня в оборот. Начала споро обо мне заботиться.

И вскоре я уже абсолютно сухая сидела на кухне закутанная в теплый плед. Подняла ноги на стул, согнула их в коленях и замоталась со всех сторон теплым пледом. Накинула его на голову как капюшон. А на коленки положила теплое какао, из которого шел теплый и ароматный пар, разогревая мое замерзшее лицо.

Когда мама позаботилась о своем ребенке, то решила пойти наконец разбудить папу. Пока они не пришли, я просто сидела и смотрела на дымок, который соблазнительно кружился на поверхности сладкого напитка.

Сверху послышалась возня и сонное бурчание. Затем они оба спустились вниз и сели за стол. Папа сейчас будто отзеркалил мое текущее состояние. Сидел и втыкал в пространство, так до сих пор до конца и не сумев проснуться.

У моей мамы были пушистые и очень кудрявые, короткие русые волосы, словно шарик на голове, и голубые глаза. Она выглядела как добрый одуванчик. Мама много улыбалась, была приветливой и доброжелательной. Женщина являлась домохозяйкой, которая поддерживала в нашем доме гармонию и уют, а также занималась приютом для милашек. Из-за своей доброй натуры и наивного внешнего вида, ее много раз в жизни пытались обидеть. Поэтому сейчас она знала абсолютно все уловки недоброжелателей, чуя их за версту. И с такой же милой улыбкой на лице, обводила уже их самих вокруг пальца.

Мой папа в молодости был военным, который прошел через ад. Он прослужил 10 лет в элитном подразделении защищая границу миров в Королевстве Разлом. Затем стал пенсионером, если можно так сказать, и ушел в науку. Когда появилась возможность исследования ноосферы, он был в числе первых, кто начал этим заниматься. Сейчас работал на какую-то крупную организацию выполняя задания, которые они ему давали, чтобы обеспечить семью всем необходимым. А также постоянно делал собственные исследования… о которых в итоге знали только мы с мамой.

Сделал значит папа нечто грандиозное. Подбежал к нам с мамой с горящими глазами и возбужденным видом. Показал и рассказал все до мельчайших деталей. Мы его похвалили. Доволен как слон. Пошел делать следующее. И так по кругу.

Он гениальный ученый, о котором знала только его семья.

У него были короткие прямые каштановые волосы, которые и и серые глаза. Тело стройное, с военной выправкой, а на носу покоились очки.

— Ну а теперь рассказывай, Латтусечька. Почему ты вернулась домой вся мокрая до нитки? Что произошло? — с беспокойством спросила мама, положив руку на запястье папы.

И я рассказала. Так рассказала, что мама чуть в обморок не упала. Папе пришлось наскоро вспоминать давно забытое заклинание успокоения.

Потом она бросилась меня обнимать, а папа обнял нас обоих. Говорили, как меня любят, и как рады, что осталась жива.

— А где же твой спаситель? — спросила мама, когда уже успокоилась.

— Ушел по своим делам, — ответила, попивая какао.

— Так и ушел? Полностью мокрый в холодную осеннюю ночь? Ты же его в дом пригласила надеюсь, и он отказался?

— … - я замерла.

— Божечки, Латтусик. Надо было пригласить этого бедного ребенка. Он же спас твою жизнь! Мы бы ему дали теплую одежду, отогрели и покормили. Завалили бы его подарками и милыми вещичками. А так как мы теперь его сможем отблагодарить за спасение нашей единственной дочери? Ты хоть спасибо ему сказала?

— …

Святые Логарифмы! Видимо опять ошиблась в перипетиях человеческих отношений. Как же стыдно.

Спряталась головой в коленках.

— Хоть имя спросила?

— …

Стыдно. Очень стыдно.

— Боже мой! Да как же ты так! — мама повернулась в сторону папы. — А ты? Чего молчишь? Такими темпами внуков нам не видать, как своих ушей!

— Латте, послушай… В следующий раз, когда тебя кто-то вернет с того света… Скажи спасибо, — мужчина делал паузы, каждый раз как бы размышляя, что сказать дальше. Клевал носом, промаргивался, а затем слегка озирался по сторонам, будто только пришел в себя.

Скорее всего, опять несколько дней не спал, засев за своими исследованиями и работой. А когда закончил, то свалился и поспал всего несколько часов, как его разбудила его жена. Сейчас же он очень старался быть здесь и сейчас со своей семьей, но организм уже не молодой, брал свое.

Я на это кивнула. Запомнила.

— Да кого я вообще спрашиваю! Еще один! И не надо нам никакого следующего раза! Сплюнь! Сплюнь кому говорят! — мама напала на него легонько ударяя по плечу, заставляя его делать странные ненаучные вещи.

Мы сидели, разговаривали и кушали домашнюю еду. Папа клевал носом, мама щебетала, а я отвечала на ее вопросы. В какой-то момент зашел разговор по поводу профессора Базиля.

Папа разом проснулся, помрачнел и со сжатыми в кулаки руками сказал. — Я разберусь.

— Латтусенучек, ты все сделала правильно. Незачем тебе тратить энергию и нервы на таких людей. Разве мало в стране университетов? Да они как узнают, так сами моей гениальной доченьке будут слать приглашения! Учись, развивайся, делай свои исследования и не волнуйся по пустякам. А остальное оставь на нас.

И тогда в мою голову пришли мысли. Смерть… довольно сильно на меня повлияла. Заставила многое переосмыслить…

Поняла, что если сейчас же не отделюсь от родителей, то так на всю оставшуюся жизнь и останусь беспомощной в таких вопросах. Их воспитание на меня сильно повлияло. Я ведь даже не пыталась как-то бороться, решить проблемы и ответить. Была пассивной. Меня били в одну щеку, а я подставляла вторую в ответ. Пыталась побыстрее сбежать. Хотела, чтобы это быстрее закончилось и меня оставили в покое. Желала отдать все что можно, лишь бы от меня уже отцепились… Это неправильно.