Сяо Тай и Божества Северного Ковша (СИ) - Хонихоев Виталий

— Так о чем это я? — Ню Мо Ван отрывается от лицезрения ошметков содержимого черепа Усина, разбрызганных по стенкам: — да, вы привлекли мое внимание, госпожа…

— Мне сказали, что самый короткий путь в Запретный Город Лань лежит через ваше царство. — говорит девушка и поднимает чашу с нагретым вином. Отпивает и некоторое время — катает вино по нёбу. Кивает и отставляет чашу в сторону.

— Даже не отравлено. — говорит она: — есть у меня один знакомый, тот никогда бы такого случая не упустил. Кстати, он и присоветовал к вам в гости заглянуть.

— Кто бы ни был этот ваш знакомый — он совершил очень дурную шутку. — качает головой Мо Ван: — никто не срезает путь через Преисподнюю. И если вы продолжите утверждать, что… не нашли прямой дороги, то я, наверное, попросту лопну от злости. Все это… — он обводит взглядом разрушения вокруг: — только потому, что вам не у кого было спросить дорогу? Позвольте мне выдать вам карту и проводника. Это избавит вас от потери времени, а всех окружающих — от многих неприятностей. Хотя, признаюсь, у меня внутри брезжит злорадная мыслишка направить вас в Запретный Город прямиком через Небесный Дворец госпожи Доу Му… и посмотреть на результаты.

— Могучий Мо Ван, Князь Демонов и Повелитель Бхутов не лишен чувства злорадства? — девушка откидывается на спинку кресла и складывает руки на груди, легкая улыбка играет на ее губах.

— Это профессиональное. — пожимает плечами Мо Ван: — в конце концов я же демон. Мы просто обязаны быть злорадными, хотя бы пару минут в день. Лично я позволяю себе злорадствовать и подольше, жаль что в последнее время поводов для злорадства все меньше и меньше. Особенно сейчас, когда эта тварь Доу Му натравила эту высокую госпожу на меня и мой народ.

— Натравила?

— Вражда между Высшим Божеством Северного Ковша и Князем Демонов ни для кого не секрет. Между мной и этой высокой госпожой нет вражды… или же высокая госпожа относится к тем, кто искренне считает Князя Демонов — воплощением всего зла? Если высокая госпожа твердо намерена пойти до конца, то я готов. — он встает со своего трона и взмахивает рукой. В правой руке у него возникает боевая алебарда Темной Ярости, тело покрывают доспехи из Алых Слез, а на голове вырастает рогатый шлем.

— А я все гадала, почему «Быкоголовый»… — задумчиво говорит девушка, глядя на его боевую форму: — а оно вона как… просто шлем в виде бычьей головы.

— Такова традиция. — Мо Ван ударяет пяткой древка боевого боевой алебарды о пол и по залу проходит волна горячего воздуха: — так что, госпожа, которую ввели в заблуждение — ты готова бросить вызов самому Ню Мо Вану, Князю Демонов и Повелителю Преисподней? У тебя лишь одно имя?

— У меня много имен. — вздыхает девушка: — я даже все не упомню. Интересно, а есть ли среди всех ста восьми какое-нибудь благозвучное?

— Демоны… — Ню Мо Ван закрывает лицо рукой: — проклятые демоны подземелий. Так это ты, Дурга? Седьмая сестра Тай?

— А?

— Погоди… ты сильно изменилась, я не узнал тебя сразу, но это — ты?

— Знаешь ли, в обоих случаях это звучит странно. — говорит девушка: — чего ты ожидаешь? «Да это я» — в любом случае я — это я. «Нет, это не я» — звучит еще более странно. Как я ответить должна вообще?

— Это точно ты. — кивает Мо Ван: — твоя манера создавать трудности на пустом месте. И как я сразу не догадался! Чертов Лу Цзижэнь! Погоди, погоди, а скажи-ка мне, какой ответ на Самый Важный Вопрос Вселенной, Жизни и Всего Такого?

— Что за дурацкая манера вопросом на вопрос… сорок два конечно же. — отвечает девушка.

— Первый человек за пределами Поднебесной, Преисподней и Небес?

— Юрий Гагарин. Двенадцатого числа четвертого месяца года Быка.

— Это ты. — кивает Мо Ван и мгновенно оказывается рядом, стискивая девушку в объятьях: — это ты! Наконец-то! Сколько лет прошло наверху? Двести? У нас тут прошли тысячелетия. Радость-то какая!

— Отпусти меня! Я сейчас рассержусь! Поставь на место!

— Столько лет! Столько лет! Мои легионы готовы, Сестра Тай! Погоди, я сейчас… — он отрывается от нее: — жаль, что малышки Минми нету здесь, вот она обрадовалась бы… — по щеке Князя Демонов, по его темной, морщинистой коже — стекает одинокая слеза.

— Погоди-ка… — она чуть отстраняется от него: — постой… а ну-ка встань вот так… и дай-ка взглянуть на твою алебарду… разве это не лезвие Ущербной Луны?

— Она изрядно изменилась за эти годы, впитав энергию и силу многих битв, теперь это Алебарда Темной Ярости.

— Третий Брат⁈

— Седьмая Сестра…

— Но… как⁈

— Как? Если бы я сам знал. — Мо Ван устало садится прямо на пол рядом с ней. Он так огромен, что когда он сидит на полу — она смотрит на него снизу вверх, даже стоя. Даже выпрямившись и чуть-чуть встав на носочки.

— Погоди, погоди. — она машет рукой: — но такого быть не может! Ты же человек, ну то есть — был человеком, Третий Брат, как ты мог прожить двести лет? И аскетом ты никогда не был, все время пил и ел все что захочешь…

— А я и не дожил. — мрачно усмехается он: — оглянись, Седьмая. Мы в Преисподней и я надеюсь, что ты все еще жива, а сюда пришла погостить. Но даже если ты умерла — ничего страшного, Младшая. Смерть — это только начало, поверь мне.

— Но… — она оглядывается вокруг: — но… погоди, так это — настоящая Преисподняя? Место куда попадают после смерти?

— Не все. — качает своей огромной головой Мо Ван: — я не знаю кто и куда попадает после смерти, но как бы я не искал я не смог найти тут некоторых своих знакомых. Некоторых — смог. — он дергает щекой и рядом с ними снова появляется юная демоница в облике девушки, которая наливает еще нагретого вина в чашу.

— Если в общих чертах, то в мои чертоги попадают те, кого не проводили надлежащим образом и кто не пошел на следующий круг сансары, и… ну наверное нужно немного нагрешить. Поэтому я удивлен, увидев тебя тут… всегда считал тебя достаточно невинным существом.

— Так. — говорит Сяо Тай: — а я-то думала, что все эти Небеса и Преисподняя — просто симуляция, созданная силой Жемчужного Озера Лань. Ну, помнишь же…

— Все, что было со мной, когда я еще был живым — я помню смутно, как будто через вуаль смотрю. — жалуется Мо Ван: — но я помню тебя, помню мою малышку Мин Мин и ее бронзовый котелок… помню, как умирал на поле боя. Тогда пошел сильный дождь… так что я не помню никакого озера, Седьмая. Я помню только вопросы, которые нужно задать тем, кто будет вызывать таковые. Ты ответила правильно, хотя я не знаю, почему я сам знаю правильные ответы.

— Столько вопросов… и легче не становится. Но… это и правда ты? — спрашивает Сяо Тай и Князь Демонов усмехается, показывая внушительные клыки.

— Если я не это не я — то как я это скажу? — говорит он: — в любом случае я это я. Так кажется ты говорила? Но если ты хочешь узнать, что случилось с тем наглецом, кто посмел бросить мне вызов в прошлый раз… то вон видишь? Ноги из-под пола торчат…

— А я думала, что за странное украшение… ты все еще вбиваешь людей в землю головой вниз?

— Людей, демонов, младших божеств. — пожимает своими огромными плечами Быкоголовый Князь Демонов Мо Ван: — хотелось бы мне добраться до их начальства, но матушка Доу Му слишком сильна.

— Я все еще ничего не понимаю. — говорит Сяо Тай: — ты — это Чжан Хэй, Третий Брат Братства горы Тянь Ша. И в то же самое время ты — Ню Мо Ван, повелитель всего этого… — она обводит рукой окружающее их пространство, тронный зал с разрушенной стенкой, красные пески Равнины Отчаянья, летящий в горячем воздухе пепел и юную демоницу, которая подливает нагретого вина.

— Повелитель! — в зал врывается красивая девушка с алым серпом на черной цепи и в багровом ципао. В воздухе повисают тысячи алых клинков.

— Стоять! — рявкает Мо Ван и девушка — замирает на месте. Сяо Тай — внимательно осматривает вновь появившуюся. Высокая, думает она, почти на голову меня выше, и чего я такая мелкая? И фигуристая, и грудь и попа — все на месте. Красивая… и глаза огнем горят. Все остальные, кто вышли против нее на красные пески Равнины Отчаянья — были с потухшими глазами, словно роботы и двигались так же — словно зомби. А эта… явно живая. Хотя, наверное неправильно ее так называть, она же демоница, но двигается она быстро и живо, глаза горят огнем, возмущена и яростна, да еще на нее так смотрит… понятно, что за начальника переживает, но тут что-то еще. Ревность?