Некромантия и помидоры (СИ) - Демина Карина

- Как Александра – твоя дочь. Ты же не собираешься бросать её из-за того, что она… не совсем здорова.

Чувство вины разрасталось, как пожар. А ещё даже сейчас свекровь умудрялась выражаться мягко, ласково даже. Только Зинаида слишком хорошо её знала, чтобы поверить.

- Знаете, а если так, может, вы за него долг закроете? По алиментам?

- Дорогая, я к его долгам отношения не имею.

Она улыбнулась.

Пусть Зинаида и не видела, но точно знала – свекровь улыбнулась. Снисходительно так. Насмешливо. Ну да. Не имеет. Не она устроила Тумилина в свою компанию подсобным рабочим с мизерным окладом. Не она лишила его и недвижимости, и в целом какого-то личного имущества. Не она предоставила своих юристов, которые спокойно и хладнокровно доказали, что она, Зинаида, имеет права только на детей.

Это ведь справедливо. Ей и так отдали самое ценное. Так чего ещё надо?

- Подумай…

- О чём? – Зинаида сунула руку в космы, подумав, что надо бы всё-таки косу обрезать. Ну вот на кой она нужна-то? Только лишняя возня.

И расходы.

- Я могу предложить компромиссный вариант. Оплачу ремонт твоего дома. Куплю тебе нормальную машину. Решим и денежный вопрос. Скажем, нотариальным соглашением. Сумму обсудим отдельно, но поверь, её хватит на реабилитацию Александры. Да и в целом я готова оплатить полный курс в той клинике, которую ты назовёшь. И оплачивать его столько, сколько понадобится.

Какая доброта.

- Александра – всё-таки моя внучка. И я о ней беспокоюсь.

Ещё немного и Зинаида поверит.

А ещё в волосах лист сухой запутался. Интересно, это уже вечером? Или ещё днём? И если так, то она с этим листом, получается, ходила?

- Кроме того, дорогая, никто не пытается отобрать у тебя сына. Не знаю, с чего ты вообще это взяла. Ты будешь видеться с ним столько, сколько захочешь. Да хоть каждый день… а нет, так и вовсе переезжай.

- К Тумилину и его новой жене?

- Ко мне. У меня свой особняк. И места там хватит всем.

Это было неожиданно.

- Я найму Александре медсестру. И с педагогами можно договориться. Ты права, что интеллект девочки не затронут, а значит, учёба ей нужна, но по индивидуальному плану. Ты, если хочешь, контролируй. А нет, то выходи на работу. Или не выходи. Дело твоё…

- Раньше вы не предлагали…

- Не хотела вмешиваться, - Эмма Константиновна вздохнула. - Возможно, зря. Но сейчас ваши споры зашли слишком далеко. И это вредит моему внуку. И моему будущему.

- Я… подумаю.

- Вот и умница, - сказала Эмма Константиновна. И отключилась. Только в трубке что-то так щёлкнуло, нехорошо. А телефон сам выпал из руки Зинаиды, потому что руку эту вдруг судорога свела. И боль была острой, пробивающей до самого локтя, а потом и выше. Она разлилась, парализуя, мешая дышать. Но тотчас отступила.

- Мама! – Алекс влетел в комнату, тоже сонный и растрёпанный. – Мама…

- Я… руку отлежала, - Зинаида вымученно улыбнулась. – Видишь, пальцы… не шевелятся.

- Пальцы, - Сашка тоже вошла и повторила слово, так, на растяжку, словно пробуя на вкус. – Па-альцы…

Она протянула руку и коснулась Зинаиды. Её собственные, бледные до полупрозрачности, легки сверху. И боль оступила. Как-то так и сразу.

- Мам?

- Это… просто судорога.

- Нет, - сказала Сашка с уверенностью, и Алекс тоже сунулся рядом. Две головы столкнулись, и показалось, что они снова говорят друг с другом. И пусть не слышно ни слова, ни звука даже, но ведь говорят! И связь их теперь стала явной, как никогда.

Нельзя их разделять.

Категорически.

А Эмма разделит. Пусть не так, как Тумилин. Она гораздо умнее и мягче, она сделает всё исподволь, потихоньку, сперва загрузив Алекса учёбой, а Сашку процедурами. Потом отправит их с Сашкой куда-нибудь на реабилитацию, потом…

Чтоб. А может, Зинаида выдумывает? Злится на бывшего и ищет врагов везде. Предложение-то хорошее. Отличное просто. И проблемы Зинаиды оно решает, причём все и сразу.

А потому и подозрительно.

А ещё отказаться от такого выгодного предложения очень сложно.

- Мам! Сашка считает, что это бабка тебе сделала! – озвучил результат переговоров Алекс.

- Она, конечно, ведьма, - Зинаида пошевелила пальцами, к которым возвращалась чувствительность, - но…

- Сашка считает, что она не просто так объявилась. Она ж давно не звонила, всё через папеньку. А тут вдруг сама. И теперь тебе больно.

- Уже не больно.

- Да, я знаю, - Алекс плюхнулся на кровать, а вот Сашка отошла к двери. – Пошли, что ли, кашу варить? Сашка кушать хочет.

И та кивнула.

Даже так?

А ведь ей точно стало лучше. Вон, и кожа порозовела, и в целом выглядит почти нормальным ребенком. Как раньше.

- Тогда идём варить! – Зинаида, выбросив из головы лишние мысли, вылезла из кровати. – Кстати, а может, лучше не кашу? Хотите тостов?

- С яйцом и сахаром? Хотим! – Алекс ответил за двоих и, вернувшись к сестре, взял её за руку. – Сашка с нами хочет посидеть. Ладно?

- Конечно. Буду только рада.

Теплица встретила тишиной и запахом помидорной зелени. Разогретый воздух окутал Зинаиду, успокаивая и переключая мысли на совсем иные дела.

Она открыла окна, впуская свежий воздух. И сама же вдохнула. Здесь всегда думалось особенно легко. И мысли были правильными, как никогда.

Зинаида нежно коснулась шершавого ствола. Надо будет полить. И подкормить всё-таки кальцием, особенно «Минусинские стаканы»[1], которые так и норовят загнить. А вот «Суровая дыня немцев Поволжья», как всегда, не подвела. Огромные плоды только-только начали набирать цвет, но ещё неделька-другая и можно будет пробовать.

Секатор сам лёг в руку. Щёлкнули лезвия, и тяжёлый лист упал на землю. И второй последовал за ним, обнажая стебель и тяжёлые зеленоватые шары. Вот так. Обрезка всегда успокаивала Зинаиду.

Может, всё-таки рискнуть?

Если всем вместе?

Алекс будет уезжать в школу. Возвращаться домой. Сашка получит учителей. Врачи… врачи не знают, что с ней, а потому толку от них немного.

Стоило задеть ствол, и на Зинаиду посыпались сухие жёлтые цветочки. Вот ведь. И кто это опять не вяжет? «Искупление кровавой души Роберта»? Точно, оно. С самого начала капризничает. Теперь ещё и листья заворачивать начал. И вот вроде бы зелёные, никаких признаков ни грибка, ни бактериалки, а поди ж ты. Зато рядом «Зеленое сердце Софии» вяжет без пропусков, старается. Зинаида наклонилась и потянулась, чтобы закрепить держатель кисти. А то ведь точно обломится. С её счастьем-то.

Поднырнуть не получалось.

Вот ведь в прошлом же году обещала себе, что будет сажать в два ряда, чтоб можно было протиснуться. А потом то вдруг отойдёт, то выкидывать жаль, то ещё что. И в итоге приходится протискиваться меж стеблями, принимая интересные позы.

- Доброго утра, - раздался голос, заставивший Зинаиду замереть. Чтоб… - Извините. Не имел желания вас напугать.

- Ничего, - дрогнувшим голосом сказала она, подцепив-таки пластиковым крючком основание кисти. – Вы… не напугали.

Так, самую малость.

И лист вот скукожился. Только что был зеленым, пусть слегка морщинистым, но неплохим. А тут взял и скукожился. Ладно, его всё одно обрезать надо было.

Вымещая раздражение, Зинаида дёрнула этот треклятый лист. А он взял и отвалился. Она же покачнулась, теряя равновесие и только успела подумать, что падать надо влево, потому что справа у неё «Мятежный звёздный истребитель» наливаться начал. Всего один кустик и уцелел после заморозков. И если сейчас Зинаида на него упадёт…

- Осторожно, - упасть ей не позволили.

Удержали.

Как-то помогли распрямиться, а потом подняли и поставили на тропинку.

- Я… - Зинаида густо покраснела. – Я…

- Я тоже порой увлекаюсь, - сегодня на Рагнаре была белая футболка с изображением пары пушистых котят. Он поймал взгляд и смутился. – Племянница выбирала. Говорит, здесь такое носят. И что котята вызывают у людей симпатию.