Чан Мин надел браслет на руку. Поначалу он часто замирал, оцепенело уставившись на костяную орхидею, но со временем, как и предвидела Сы Мин, начал относиться к браслету как к обычному украшению. Однако ни сын, ни мать не ожидали, что костяная орхидея окажется не просто браслетом! Спустя годы она превратилась в духа.
Когда Чан Мину исполнилось двадцать лет, он очнулся солнечным утром от глубокого сна и почувствовал у себя на лице что-то прохладное. Не открывая глаз, юноша смахнул непонятный предмет, уверенный, что это проделки сестры.
– Довольно, Чан Шэн, – пробормотал он.
Чан Мину никто не ответил, а загадочный предмет вернулся на место. В этот раз юноша понял, что ему на лицо легла чья-то рука. Мало того, вторая прохладная рука касалась его груди, а чужая нога придавила ему бедро…
Чан Мин резко открыл глаза. Перед ним маячило лицо незнакомой девушки. Не размыкая век, девушка недовольно промычала что-то себе под нос, прижалась к груди Чан Мина и потерлась ногой о его ногу под одеялом. Что?! Что происходит?
Юноша откинул одеяло и забился в угол. Незнакомка проснулась от шума, потерла глаза и с досадой спросила:
– В чем дело? Почему тебе не спится?
– Кто ты такая? – спросил Чан Мин, потом осекся, помрачнел, спрыгнул с кровати и бросился прочь из комнаты, натягивая одежду и кипя от возмущения.
Распахнув дверь, юноша громко крикнул:
– Что ты опять нарисовала, Чан Шэн? Совсем меры не знаешь!
Девочка грызла во дворе кукурузу и что-то рисовала. Услышав крик брата, она с недоумением посмотрела на юношу:
– Я рисую магическую печать. Что не так?
– Печать?! Разве это печать? – Чан Мин указал на комнату и приказал: – А ну быстро разберись с ней.
Чан Шэн совсем растерялась.
– С чем разобраться?
Она заглянула в комнату брата и обнаружила девушку, которая сидела на кровати и терла сонные глаза. С ее плеч соскользнуло одеяло, и незнакомка лениво его приподняла. При виде такой обольстительной картины Чан Шэн ахнула от удивления, обернулась к юноше и с подозрением уставилась на него:
– А ты умеешь хранить секреты, братец.
– Это попросту неприлично! – рассвирепел Чан Мин. – Убери ее отсюда!
– Я этого не рисовала, – надулась девочка. – Как я ее уберу?
– Если не ты, то кто же? Или в город Десяти Тысяч Небес прокрался чужак?
– Я не чужая, – подала голос незнакомка.
После сна слова прозвучали немного хрипло, но мыслила девушка четко и ясно.
– Я твоя.
Услышав неожиданное признание, Чан Мин помрачнел, а Чан Шэн многозначительно улыбнулась:
– Ой-ой-ой, мой строгий и рассудительный братец умело хранил свой секрет. А ну говори, когда ты успел стащить у матушки волшебную кисть и нарисовать для себя красотку?
На лбу Чан Мина вздулись синие вены. Незнакомка посмотрела юноше прямо в глаза и заявила:
– Я не рисунок. Я – Гу Лань, Костяная Орхидея.
– Костяная… Орхидея? – оторопело переспросил Чан Мин.
Юноша бросил взгляд на руку. Браслет, который он постоянно носил на запястье, действительно исчез.
* * *
Превращение костяной орхидеи в духа всколыхнуло спокойную и размеренную жизнь Чан Мина в городе Десяти Тысяч Небес. Что уж тут говорить, даже обычный сон превратился в настоящее испытание.
– Оденься. – Чан Мин потер лоб и терпеливо напомнил: – Я уже в третий раз прошу тебя не забираться ко мне голой в постель. Грех, как известно, прощается трижды.
Гу Лань невинно смотрела на юношу, лежа в кровати.
– Но, хозяин, мы ведь столько лет спали вместе.
– Это не считается! – Чан Мин стиснул зубы, подавил гнев, схватил одежду и швырнул на кровать. – Оденься.
Юноша вышел из комнаты. Гу Лань взяла одежду и вздохнула. В конце концов она послушно оделась и тоже вышла. Чан Мин тут же вернулся и закрыл за собой дверь, оставив девушку снаружи.
– Ступай к себе в комнату и ложись спать, – велел он напоследок.
Свеча в спальне Чан Мина тут же погасла. Гу Лань потыкала пальцем в дверь, но не посмела шуметь, чтобы не потревожить хозяина. Она развернулась и села, прислонившись головой к двери. Глядя на луну, которую нарисовала Звездная владычица, девушка опять глубоко вздохнула.
Почему хозяин так переменился? Ну что ж, ничего не попишешь, придется смириться с его причудами. Костяная Орхидея готова была потерпеть.
Гу Лань закрыла глаза и уснула. Девушка не знала, что глубокой ночью, когда она тихо и мирно посапывала, дверь в комнату приоткрылась. Чан Мин вышел из спальни и беспомощно покачал головой при виде спящей. Юноша поднял руку, и кончики его пальцев засияли. Белый свет поплыл к Костяной Орхидее и окутал ее подобно шелку. Заботливый жест помог девушке крепче уснуть. Она сменила позу, потерлась головой о стену и погрузилась в глубокий сон, не ведая, что творится вокруг. Чан Мин молча наблюдал за ней, а потом возвратился к себе.
Спустя несколько дней, когда Чан Мин почти привык к присутствию Гу Лань, его сестренка устроила близким неприятный сюрприз… Она сбежала из города Десяти Тысяч Небес.
– Как она выбралась? – спросила у сына Сы Мин, поедая куриную ножку. – Вчера, когда я спала, раздался хлопок. Ну и резвая же плутовка!
Чан Юань усмехнулся:
– Прямо как ты, когда спешишь.
– Она изучала заклинания и магические печати Повелителя демонов.
В отличие от невозмутимых родителей, Чан Мин не на шутку встревожился.
– Чан Шэн ведь толком ничего не умела. Откуда у нее такие познания?
– Я ей рассказала, – раздался ответ, застигший Чан Мина врасплох.
Юноша обернулся и увидел Гу Лань, которая подошла со спины совсем близко.
– Я помогла младшей сестре хозяина, чем смогла. Я провела с Повелителем демонов много времени и выучила кое-какие заклинания. И объяснила Чан Шэн, как их использовать.
Чан Мин рассердился:
– Как ты могла? Она с детства не проявляла старания, обучаясь магии. Выучила пару заклинаний сомнительного свойства и успокоилась. Мир за пределами города Десяти Тысяч Небес очень опасен. Вдруг с ней случится беда?
Гу Лань растерялась и опустила голову:
– Хозяин прав, я совершила ошибку.
Чан Мин смутился, услышав покаянный ответ, и его голос смягчился:
– Я не виню тебя…
Сы Мин несколько раз перевела взгляд с юноши на девушку. Затем отшвырнула дочиста обглоданную куриную косточку и сказала:
– Хм, плутовка Чан Шэн заставила всех разволноваться. Вот как поступим. – Звездная владычица встала и похлопала сына по плечу. – Ступай и разыщи сестру.
Чан Мин оторопел:
– Матушка!
Не глядя на юношу, Сы Мин повернулась к мужу:
– Что думаешь, Чан Юань?
Тот ласково улыбнулся:
– Сделаем, как ты скажешь.
Прежде чем Чан Мин успел возразить, Сы Мин выпроводила его за ворота.
– Пусть Гу Лань научит тебя, как отсюда выбраться. Ты способнее, чем сестра. Раз она сумела сбежать, значит, и у тебя получится. Если снаружи тебе понравится, не беспокойся ни обо мне, ни об отце. Береги себя. Прости, провожать не буду.
Ворота захлопнулись. Чан Мин с недоумением на них уставился, не зная, смеяться ему или плакать. Он постучал, но мать не открыла.
– Я приведу сестренку обратно домой, матушка, – крикнул юноша.
– Не надо! – торопливо ответила Сы Мин из-за ворот. – Захочешь вернуться, приходи. Если сестра не захочет домой, не принуждай ее.
Чан Мин открыл было рот, но, вспомнив характер матери, ничего не сказал. Он оглянулся: Гу Лань по-прежнему маячила у него за спиной, не отходя ни на шаг.
– Ты знаешь, какие заклинания применила Чан Шэн? – беспомощно спросил юноша.
Гу Лань кивнула.
– Тогда пойдем.
Увидев, что Чан Мин превратился в белый луч и бесследно исчез, покинув город Десяти Тысяч Небес, Сы Мин вернулась к мужу.
– Прямо не знаю, в кого уродился этот мальчонка. Кто приучил его к строгости?
Чан Юань, улыбаясь, пригубил чай.
– Ты с такой легкостью отпустила обоих. Совсем не волнуешься?
