Громче меча 4 (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator"

Резоны сначала строить внешнее кольцо состоят в том, что нужно было научить строительные бригады строить военные укрепления, поэтому проба пера производилась на внешнем кольце, которое потерять будет не так критично.

Работы очень много, но и рабочих тоже много — львиная доля зарплатного фонда Юнцзина уходит именно на строителей, которые до этого отстраивали город, а теперь укрепляют его по последнему веянию военной мысли.

— Вопрос с водоснабжением, наконец-то, решился, — тем временем, продолжала Сара. — Введена норма в 150 литров в сутки на человека в кварталах Ядра, а в остальных кварталах норма составляет 100 литров на человека. 25% бригад бурильщиков остались в городе и бурят скважины в пригородах, а остальные 75% отправлены в провинцию Бэйлин, чтобы решить там давно назревший вопрос с качеством воды. В провинциальной столице, городе Бэйчэне, проживает 3,5 миллиона человек — они остро нуждаются в качественной воде и я посчитала решение этой задачи приоритетной.

— Верный ход, — кивнул я.

— В Юнцзине открыты 1890 новых школ, — перешла Сара к вопросу массового образования. — Это почти полностью закрывает потребность в начальном образовании, на данный момент. Строительство школ продолжается, но сниженными темпами, ввиду более высокой приоритетности строительства укреплений. Тем не менее, нужно держать руку на пульсе — население города неуклонно растёт и потребность в образовании увеличивается…

— Кстати говоря, — вспомнил я. — Что за обилие попрошаек и уличных фокусников на улицах? Когда мы уезжали на восток, ничего подобного и близко не наблюдалось.

— Это объясняется очень легко, — ответила Сара. — Промышленный рост не поспевает за увеличением населения. У нас безработица составляет уже около 23% — это критический уровень. Скоро начнёт расти бандитизм и недобитые криминальные кланы начнут поднимать голову.

— Есть какие-нибудь решения? — спросил я.

— Есть, — кивнула Сара. — Нужно щедро делиться секретами с дельцами и помогать им открывать новые предприятия. Или же, самим открывать новые предприятия, но без применения духов. Возможно, имеет смысл открывать цеха с коттон-джин, чтобы наращивать объёмы производства очищенного хлопка. Это убьёт нашу монополию, в перспективе следующих лет двадцати-тридцати.

— А нам не похуй? — уточнил я.

— Нам похуй, — улыбнулась Сара. — Но нужно что-то ещё. Нужно строить фабрики по производству всего и чтобы туда пошли все эти безработные люди. Когда мы снизим безработицу хотя бы до 5–6%, наша экономика прекратит барахлить и улицы очистятся от всех этих неприкаянных субъектов.

— Тогда нужно делать это, — сказал я. — Вообще, думаю, пора очень серьёзно вкладываться в оборонное производство — нам нужно больше ружей, больше орудий и больше боеприпасов.

— Серьёзнее, чем сейчас? — нахмурилась Сара.

Сейчас солидный кусок госбюджета вливается в оборонную промышленность, но это ещё не переход на военные рельсы — нам нужна готовность к тотальной войне, чтобы мы могли мобилизовать миллионы солдат и воевать до победного конца или до последнего человека, способного держать оружие.

— Да, — ответил я. — Это экзистенциальная война — если проиграем, то не будет больше никакого свободного человечества. Либо шуяо, либо кровососы.

— Нужно будет вносить радикальные изменения в намеченные планы, — сказала Сара. — И придётся ужимать очень многие социальные программы.

— Что поделать? — развёл я руками.

— Но есть и хорошие новости, — улыбнулась великая княжна. — Мы, наконец-то, освоили технологию получения стали из чугуна — каждая Ци-плавильня даёт по 6–7 тонн качественной стали за смену. Всего у нас двенадцать Ци-плавилен в строю и ещё двадцать шесть на этапе строительства и подбора персонала.

— Этого мало, — покачал я головой.

— Безумно мало, — согласилась Сара. — Я ищу средства, чтобы расширить количество плавилен до сотни единиц — но и этого тоже будет слишком мало. Если по минимуму, то сто Ци-плавилен дадут 600 тонн стали в сутки. Даже если убрать время на изготовление рельс и предположить, что мы всю сталь будем тратить только на производство рельс, это семь с половиной километров пути в сутки. В месяц — 225 километров в месяц.

— А нам только до Бэйлина тянуть рельсы 1600 километров… — произнёс я.

— До начала войны мы наладить сообщение с соседними провинциями уже не сможем, — заключила Сара. — Но вполне можем обеспечить железнодорожное сообщение между агрогородами и Юнцзином, а также дотянуть полотно до оборонительных линий, чтобы оперативно перемещать солдат и грузы. Тактически это нам поможет очень значимо. Но стратегического превосходства у нас не будет ещё лет двадцать-тридцать.

— К тому моменту нам будет сильно похуй, — вздохнул я. — Ладно, будем работать с тем, что есть. Как и всегда.

— Как и всегда, — улыбнулась Сара.

В кабинет постучали.

— Кто там ещё? — спросил я.

— Зонг, хоу Вэй, — заглянул мой бывший пиарщик.

— О-о-о, заходи! — заулыбался я. — Уже вернулся, да?

— Я пойду, — встала Сара из-за стола.

— Увидимся дома, — кивнул я ей.

Сара покинула кабинет, а её место за столом занял Зонг.

— Возмужал, окреп, — рассмотрел я его. — Молодец!

— Спасибо, хоу Вэй, — смущённо улыбнулся Зонг.

— Слышал я, что ты отправился вдоль канала, с агитбригадой, — произнёс я.

— Да, — кивнул Зонг. — Мы распространяли благую весть о могуществе Сына Неба, который способен договариваться с драконами. Всё население прилегающих к будущей реке провинций и уездов знает, что тяньлун работает не сам по себе, а по договору с императором.

— Замечательно, — кивнул я. — А что делает сейчас Фэйшаньцзо?

— Он отдыхал две недели, лёжа на Двурогом холме, — сообщил Зонг. — Местные жители начали приносить ему подношения, которые он принял — это считается очень хорошим знаком. Ну и я не преминул воспользоваться шансом и устроил у подножия холма митинг во славу Сына Неба, вхожего в драконьи круги, причём не абы каких драконов, а тяньлунов! Тяньлуны — это небесные драконы, посланники самого Неба, поэтому, исходя из этого, у Сына Неба точно есть Небесный мандат. Иначе ведь и быть не может?

— Естественно, — улыбнулся я. — Насколько далеко распространилась весть?

— Очень далеко! — заверил меня Зонг. — Ручаюсь за то, что все Центральные провинции уже слышали о том, что тяньлун, от имени Сына Неба, роет новую реку.

— Хм, это хорошо, — произнёс я. — Сара писала мне, что ты успел жениться.

— Да, хоу Вэй! — ответил министр пропаганды. — Взял в жёны дочь одного обедневшего гуна — он из старого клана Сонг, практически вымершего.

— Чтобы никаких кумовских движений — смотри у меня! — предупредил я его.

— У моей Мэйин нет связей с роднёй отца, — покачал головой Зонг. — А сам мой тесть, Сонг Ляньфэн, давно пребывает в беспамятстве. Мне этот брак нужен-то только для укрепления статуса — а то мало ли…

— Перестраховщик, — усмехнулся я. — Ладно, тоже жизнеспособная стратегия. Ах, да! Ещё мне сообщили, что ты начал строить какой-то роскошный дворец на своём наделе — как это понимать?

— Злые языки шлют наветы, — поморщился Зонг. — Я строю своё имение на жалование и роскоши в нём не больше, чем в вашем жилище. Вы же понимаете, хоу Вэй, скольким людям я дорогу перешёл? Мне нужно быть уверенным, что моя семья будет жить в безопасном доме.

— Но смотри у меня, блядь, внимательно! — предупредил я его. — Узнаю, что исполняешь какую-то мутную хуйню — накажу. Не пожалею.

— Да я никогда! — стукнул себя по груди Зонг. — Да я ни за что!

— Посмотрим, — хмыкнул я. — А как обстановка в городе?

— Отлично! — заулыбался Зонг. — Лавок становится больше, появились даже крупные дельцы, производящие разные товары, много и дёшево. Но, конечно, бродяг развелось на улицах… А в целом — Юнцзин ещё никогда не был таким цветущим, как сейчас.

— Что в народе говорят? — поинтересовался я.

— Говорят, как всегда, всякое, — пожал плечами нань. — Отчёт я составил три дня назад — как будто сердце чуяло. Сегодня же передам через ассистента.