Владимир Высоцкий без мифов и легенд - Бакин Виктор Васильевич

Ознакомительная версия. Доступно 43 страниц из 214

Это тот Высоцкий «не захочет секреты выдавать», который и в «Хозяине тайги», и в «Интервенции», позже в «Маленьких траге­диях» всегда опекал, помогал, подсказывал, совершенно не думая о том, что у Золотухина получится лучше, чем у него. Ну а Золотухин со своими сомнениями по поводу этики дружбы уже начал как бы вживаться в роль — «быть или не быть?!».

31 января состоялось комплексное мероприятие в театре — за­седание месткома, бюро комсомола и партбюро. Обсуждали вопрос Высоцкого. Об увольнении речи не было, но строго-строго преду­предили —

«а в 33 распяли, но — не сильно...».

Высоцкий еще раз извинился и предупредил сам:

«Если будет второй исполнитель, я репетировать не буду!».

Интересно, что точ­но так же вел себя И.Смоктуновский после назначения его на роль Гамлета в фильме Г.Козинцева.

Высоцкий — Золотухину:

«Марина улетела, и, кажется, навсе­гда, хотя посмотрим, разберемся».

«Как я в этот раз сорвался, просто не знаю. Никаких причин не было».

Он не понял причину. Она была внутри. Ему казалось: он уже настолько выстрадал роль, что все должно получиться сразу. А у Любимова было свое видение роли, и он знал, что работа бу­дет трудной и долгой.

1 февраля Высоцкий приступил к репетициям.

— 

Мне ужасно мешает, что я меньше всех. Ты погляди, я на сцене ниже всех. Меня это жутко угнетает,

— говорил он Золо­тухину.

Золотухин дал дельный совет:

—  Сделай это личное твое мучение физической недостаточно­стью — душевной гамлетовской мукой. Пусть это помогает тебе в одиночестве твоем, в твоей исключительности: да, вот так, такой Гамлет, и никаких других.

Н.Крымова: «В репетициях он всегда был примером сосредото­ченности. Но работа над Гамлетом требовала еще и смирения, а сми­рить этого человека было невозможно... «Гамлет» не подстраивался к известному ряду, а выламывался из него — прежде всего благода­ря Высоцкому. В зале было немало вопросов. Стихи Пастернака — можно ли сопровождать их гитарой? Некоторые радовались, дру­гие пожимали плечами. И если вот так сразу, в самом начале одним стихотворением, да еще с такой силой подан весь сгусток смысла — то, что играть дальше? И голос Высоцкого кому-то показался гру­бым, и манеры шокировали не только Гертруду. «Если герои Шек­спира в трагедии выражаются как конюхи, нам это не странно», — писал Пушкин. Но нам было странно. Шекспира театр на свой лад веками обрабатывал, и его грубость не избежала разнообразной эс­тетической обработки. А у Высоцкого манера выражаться не имела никакого привычного лоска, никакой изящной обертки. Он вышел на сцену таким, каким был. И сыграл не что иное, как свою судьбу. Вряд ли он сам понимал это. Еще меньше — не веря в силу проро­честв — понимали мы».

Уже 6 февраля Любимов сказал: «Правильно работали...»

В начале февраля куйбышевский молодежный клуб пригла­сил на два выходных дня группу актеров «Таганки» выступить с концертами. Договорились с В.Смеховым, Б.Хмельницким, З.Сла­виной, В.Золотухиным, В.Васильевым, В.Высоцким, подготовили афишу, арендовали зрительный зал Дома офицеров. Однако поезд­ка сорвалась... Организаторы несостоявшегося концерта попыта­лись разобраться в ситуации. Их долго и под разными предлогами не пускали к секретарю горкома партии по идеологии Лидии Дени­совой. В конце концов они к ней в кабинет вошли самовольно и ус­лышали фразу без комментариев: «Пока я сижу в этом кресле, ноги Высоцкого в Куйбышеве не будет!» Потом выяснилось, что Денисо­ва связалась по телефону со своей московской коллегой Л.Шапош­никовой, чтобы та сорвала поездку. Сказано — сделано...

Весь февраль Высоцкий продолжает очень плотно работать над ролью.

Высоцкий — Золотухину:

«Почему ты не посмотришь, как я репетирую? Во вторник будем готовить 1, 2, 3-й акты — прихо­ди. Ты знаешь, он меня вымотал. Я еле стою на ногах. Он придумал такую штуку: когда Гамлет говорит, держится за сердце, трудно ему, задыхается. И у меня действительно начинает болеть сердце. Все, Валерочка, я решил: надо роль сыграть, надо сделать это хо­рошо. Позвонила Марина: «Я хочу, чтобы ты сыграл Гамлета». Ну, раз женщина хочет, нельзя ее обижать...»

Ю.Любимов понимает, какую махину они взвалили на себя, и хочет, чтобы это понимали все: «Так, на шармочка, вы не проско­чите в этой пьесе. Она раздавит вас, как каток асфальтовый, от вас мокрого места не останется... Я ведь хочу сказать, если не будет по­лучаться, я спектакля не выпущу. Вы меня поняли?»

Однако от перегрузок, нервного напряжения на репетициях, усталости и одиночества у Высоцкого стало шалить здоровье, от­крылось кровотечение. По протекции А.Митты он 7 марта ложится в Центральный госпиталь МВД, где работает врачом двоюродный брат Митты — Герман Ефимович Баснер. Официальный диагноз — язва двенадцатиперстной кишки. Обещали поставить на ноги через месяц. Высоцкий лежал в генеральской отдельной палате с телефо­ном. Режим был строгий: все-таки госпиталь МВД. Хотя персонал относился к нему очень хорошо, после пребывания в этой больни­це к Высоцкому пришла боязнь больниц вообще и людей в белых халатах. Теперь в больницу он будет ложиться только в самых тя­желых случаях.

Пока Высоцкий лечился, у Семена Владимировича появилась возможность приобрести машину — с августа прошлого года завод в Тольятти стал выпускать первые тысячи «Жигулей». Тогда это был еще автомобиль «Фиат-124»: все части машины — от двигателя до сидений — были итальянскими, а сборка и сварка советскими. Эта машина, «купленная отцом для сына», и стала первым из шести ав­томобилей Высоцкого. Прямо с тольяттинского завода машину пе­регнал друг Владимира — Валентин Савич. Из-за желания поскорее начать водить он не вылежал полный срок противоязвенного лече­ния. Да и чувствовал он себя уже хорошо.

«Еще когда Володя лежал у меня в госпитале МВД, — вспоми­нает Баснер, — он сказал, что у него появится машина, и мы догово­рились, что я с ним поезжу. «У тебя права-то есть?» — спрашиваю.

«Да нет у меня ничего! Вот будет машина, мне надо и права, и все получать!»

Это были «Жигули» —«ВАЗ-2101» серого цвета. Зареги­стрировал он их по доверенности дарения от отца».

«ЭСПЕРАЛЬ»

Высоцкий вышел из госпиталя 19 марта, а 23-го прилетела Ма­рина. Она привезла с собой таблетки тетурама, так называемую «эспераль», и стала уговаривать мужа сделать вшивку. Высоцкий согла­сился, и Г.Баснер делает ему первую имплантацию препарата, блоки­рующего фермент печени, который расщепляет алкоголь. При этом под диктовку Баснера он пишет расписку:

«Я, Владимир Высоцкий, сознательно иду на эту операцию. Ознакомлен со всеми возможными последствиями, а именно: паралич и даже остановка сердца. Обязу­юсь спиртное не употреблять».

Привезенные Мариной таблетки были «вшиты» еще несколь­ким актерам театра. Любимов называл их — «вшивота»...

После вшивки опасно выпить не только водку, но даже вчераш­ний кефир. Но Высоцкий не был бы Высоцким, не проведя экспери­мент до конца —

«если я чего решил — выпью обязательно...».

Г.Баснер: «Однажды звонит Саша Митта:

—  Гера, срочно приезжай, Володе плохо! Он перепутал стаканы.

Я сказал:

—   Надо немедленно промыть желудок! Пусть пьет воду и — два пальца в рот!

Тут же вскочил в машину и приехал. Володя уже более или ме­нее успокоился, сделал себе «промывание». Но «эспераль» срабо­тала: оставалась гиперемия — краснота лица — и ярко выражен­ная тахикардия...

Как это произошло? Володя говорил, что перепутал стаканы. Возможно... Но я думаю, что он тогда сам решил попробовать. И ми­нуты через две ему стало плохо. А Володя сделал всего один глоток! Вот тогда он понял, что «эспераль» действует».

Г.Баснер делает повторную имплантацию. Это происходило на квартире уехавшего на съемки в Японию А.Митты на улице Удальцова, 16. После этой вшивки Высоцкий не пил полтора года.

М.Влади: «Периоды затишья длятся от полутора лет в первый раз — до нескольких недель после последнего вшивания. Ты больше в это не веришь, хуже того, ты начал сам себя обманывать... Ино­гда ты не выдерживаешь и, не раздумывая, выковыриваешь капсу­лу ножом...»

Ознакомительная версия. Доступно 43 страниц из 214