Красный Шарф (СИ) - Черная Мара

— Вот это выдала, подруга! От тебя я такого не ожидала! — у Лиз округлились глаза. — Вот тебе и серьёзная тихоня. Вот тебе и мисс благоразумие.

Блондин тоже вперил недоумевающий взгляд.

— Ну что вы так смотрите? Что с нами будет — никто не знает. А я ещё хочу успеть повеселиться напоследок. На всякий случай.

Я виновато потупилась. Действительно, идея была сомнительная. Нам грозили большие проблемы, решение которых нельзя было откладывать ни в коем случае, а я предложила идти развлекаться. Но Елизавета Громова внезапно согласилась. Громко хихикая, она пнула в плечо Максима и с криками «Кто последний, тот проиграл» рванула к палатке с коньками. За ней сорвался и парень.

— А завтрак… — только и успела промямлить им вслед, но никто меня уже не услышал.

Лёд под ногами мягко сверкал, слегка отсвечивая от лезвий коньков. Лиз, оставив меня на попечение друга, вырвалась вперёд в свободное плаванье, а Макс виртуозно кружил вокруг меня, демонстрируя удивительное мастерство. Он скользил будто не касаясь льда, быстро и чётко переставляя ноги, резко разворачивался, легко меняя направление, то вмиг разгонялся, то мгновенно тормозил, осыпая каток ледяной крошкой. Я же не спеша перебирала ножками, стараясь не терять равновесие, и мерно ползла по катку. Конечно, Максим предлагал и за руку с ним катиться, и учить меня, и катать, толкая в спину. Но пришлось ему отказать — я хотела справиться самостоятельно. А сама тайком подсматривала за его движениями и пыталась повторять. Вдруг в спину прилетел сильный толчок. Сердце пропустило несколько ударов, но я успела лишь испугаться. Падения, к которому уже была готова, не произошло. Моя неуклюжая туша застыла в крепких объятиях. Нос упёрся в знакомое красное полотно, кончики белоснежных волос щекотали лицо, по спине пробежали мурашки, а тело словно застыло в мягком, тёплом и таком безопасном коконе, из которого не хотелось выбираться ни за что на свете.

— Ами, ты в порядке? — Максим подлетел сзади и перепуганно схватился за мою талию.

— Вы бы лучше следили за леди Лонж, чтобы не приходилось за неё тревожиться, — холодным тоном осадил Максима Шейдан, ловко увернув меня от рук парня. — Мало толку от Ваших виражей, если не можете уберечь леди от падения.

— Я-то смотрю, у тебя глаза и спереди, и сзади, — огрызнулся Максим. — Катаешься? Катайся дальше! Хмырь… И девушку отпусти!

— Хмырь? — вскинул бровь мистраль.

Блондин всё же ухватил меня за локоть и потянул к себе. Незримый барьер лопнул, пропустив морозный ветер к телу. Спаситель неохотно расцепил кольцо рук, слегка задержав их на плечах, и перевёл нечитаемый взгляд на Макса. И тот ответил. Не с благодарностью. Дерзким, вызывающим, хищным взором. Казалось, резко похолодало. Шейдан тактично, но сухо склонил голову и нырнул в общий поток, сливаясь с толпой.

— Макс, подожди здесь. Шейдан! — окликнула парня, но тот не услышал. — Шейдан Астор!

Хватаясь за бортик, пыталась догнать мистраля, едва не падая на каждом шагу. Еле дозвалась, но он всё же остановился, вопросительно заглянув в глаза.

— Прости. Это было некрасиво…

— Разве ты должна просить прощения? Не ты была со мной груба, — сухо ответил Астор.

— Но стыдно перед тобой мне. Да и он вряд ли захочет извиняться.

— Я и не жду. Мне всё равно неведомо значение этого слова. Если это всё — я продолжу кататься, с твоего позволения.

От его холодного тона стало больно. Я надеялась… А на что я вообще надеялась? Почему мне хотелось, чтобы он относился ко мне теплее? Становиться очередной помешанной поклонницей и искать его расположения я не собиралась. Но эта отчуждённость… К тому же он помог мне уже очередной раз и заслуживал нормального обращения и благодарности.

— Подожди! — выпалила, едва успев подавить стремление схватить Шейдана за руку. — Спасибо за помощь и… Вот, возьми, — выудила подвеску из кармана и протянула ему. — Это неравноценно моему подарку.

Он продолжал смотреть на меня внимательно, испытующе, будто пытался найти в моём лице ответ на известный только ему одному вопрос.

— Действительно, за такой чудесный шарф мог бы и лучше постараться. В следующий раз я исправлюсь, даю слово, — уголки его губ приподнялись, а в глазах блеснула лукавая искорка. — Сильно захочешь вернуть — догонишь.

Астор сорвался с места, оставив меня одну в полной растерянности. Он ведь прекрасно понимал, что я никогда в жизни за ним не угонюсь. Что за игру он затеял, тьма его побери?

9

Яркие палатки, обтянутые красными, зелёными и золотистыми полотнами, протягивались в два ряда полукругом, сверкая под лучами зимнего солнца. Над головами трепетали на ветру разноцветные флажки и фонарики, словно сияющие звёзды, спустившиеся на землю. Пряный аромат специй для выпечки и глинтвейна куполом накрыл всю ярмарку, даря посетителям ощущение уюта и тепла. Этот волшебный запах, смешиваясь с морозной свежестью, поддерживал новогоднюю атмосферу, наполняя её особенным смыслом и радостью ожидания. Доброжелательные улыбчивые торговцы выкрикивали пожелания и завлекали народ, нахваливая свой товар. Их голоса сливались в мелодичный хор и перебивали неумолкающий шум толпы, окруживший площадь со всех сторон. Под многочисленными ногами прохожих хрустел снег, рассыпаясь по дорожке комками. Мы с ребятами столпились у долгожданной палатки с украшениями и прочими безделицами, охваченные сладким чувством предвкушения. Макс гордо стоял в стороне, делая вид, что ему неинтересно. Но на самом деле, его внимательные глаза то и дело искоса поглядывали на наполненные сувенирами лотки, выдавая скрытый интерес. Лиз с задорным блеском в глазах перебирала в небольших шкатулках колечки из натуральных камней и миниатюрные подвески на браслет. Её руки будто сами искали что-то особенное среди прочих побрякушек. Меня же больше интересовали необычные подвески на пояс. Маленькие резные деревянные фигурки на кожаных шнурках выглядели особенно мило, выполненные в небрежной минималистичной технике. Мой взгляд зацепился за одну единственную белую птичку, что сиротливо лежала в стороне на самом краю полотна, словно потерявшаяся в этой ярмарочной суете. Она была такой хрупкой и невесомой, и в её простоте скрывалась особая прелесть. Я не могла отвести от неё взгляда.

— Господин, какова цена той птички? — поинтересовалась я.

Денег у нас не было, но спросить захотелось. Вдруг успею накопить к концу празднований.

— О-о, милая леди, — восхитился чему-то добрый усатый господин. — А Вы знаете толк в хороших артефактах.

— Артефактах? — удивилась я.

Вроде же обычные побрякушки…

— Да-да, милая леди. Это последний артефакт-накопитель. Всё уж раскупили, один остался. Его стоимость тридцать пять золотых, но я уж за двадцать пять отдал бы, коль найдётся покупатель, — мужчина с надеждой заглянул в глаза.

— Простите, господин, но, к сожалению, таких денег у меня нет, — я виновато пожала плечами и наблюдала как плавно угасает задорная искорка в его взгляде.

— Мда уж. Даже на память ничего не останется, — грустно констатировала Лиз, когда мы ушли с площади, оставив шум праздника позади, и не спеша плелись по узкой улочке.

Крупные хлопья снега густо висели в воздухе, не торопясь опускаться вниз. Мы пробродили под снегопадом до самого вечера, обдумывая разные варианты выхода из ситуации, в которую влипли. Всё было не то. Любой план заканчивался либо изгнанием, либо смертью, либо жуткими пытками от лорда Барнеби под чутким руководством лорда-ректора. Проще было бы сразу пойти и сдаться добровольно — получили б хотя бы шанс на смягчение приговора за чистосердечное. И это был реальный план, правда запасной, ведь мы не теряли надежду всё же отыскать более приятный выход. Хотя перспективы рисовались не радужные — с какой стороны ни посмотри.

Стемнело. Лиз отправилась в академию к госпоже Адалине за ужином, а мы с Максимом, в разговоре о предстоящих планах, направлялись к обозначенному подругой месту по изрядно подросшим за день сугробам. Усталость брала своё: ноги еле плелись, спина ныла от напряжения, мысли заполняли мечты о мягкой удобной постельке — измученный мозг отказывался думать о чём-либо другом. Я притормозила на минуту и вытянула руки вверх, распрямляя позвоночник. Забитые мышцы сладко заныли, расслабляясь под тяжёлым пальто.