После развода в 40. Между нами твоя истинная (СИ) - Гераскина Екатерина

— Это всё твоя дурная кровь. Поэтому Арден и встретил истинную. Так и знал, что проявится какая-то гадость! — рыкнул свекр.

Я закатила глаза. Сейчас начнутся баталии. Пришлось отойти от леди Анны. Потому что она встала ровно напротив супруга в инвалидном кресле, и её поза стала ещё более угрожающей.

— Что⁈ Как что плохое — так сразу от меня, а как хорошее — только от тебя, да? — охнула свекровь.

— Именно так. Вот даже сейчас. Ты словно фурия! Я женился на кроткой и нежной Анне. Где моя жена, женщина?

— Умерла под гнётом обстоятельств и тяжестью семейной жизни, дракон!

— Ты сейчас мне напоминаешь мою покойную тёщу. Оттуда у тебя и эта кровожадность. Настоящая ведьма была. До сих пор мурашки идут, как вспомню её. И ты всё больше на неё похожа!

— А я ещё и не начинала быть похожей на неё! — вскрикнула леди Анна.

— Давайте не будем ругаться, — Родители Ардена повернулись на меня. Я прервала их противостояние. — Тем более что мы уже развелись. И Арден улетел вместе с истинной.

Свёкор снова встал, подошёл к супруге и обнял её. Та прильнула к нему и затряслась всем телом. Я редко видела слёзы леди Анны. Последний раз, когда Ардена выхаживала после битвы с василисками.

Тогда мы все думали, что он умрёт. И вот теперь Гарольд гладил Анну по спине и шептал ей что-то на ухо, успокаивая ее. Это было так интимно, так искренне, что я отвернулась.

Они были той самой парой, которая пронесла свою любовь через годы. Да, они ругались, как и любые другие пары, но всё равно были опорой друг другу.

Я смотрела в окно, обхватив себя руками за плечи. У меня так не будет никогда.

Не сразу услышала, что говорит леди Анна:

— Кристина. Нужно сражаться за свою любовь и семью. Кристина…

— Нет, леди Анна. Я не буду.

Свёкор и свекровь так и ушли. У леди Анны разболелась голова, и ей стало плохо. Я пошла их провожать.

— Может быть, вызвать тебе лекаря? — спросил лорд Гарольд, помогая Анне разместиться в карете.

— Нет, — покачала головой. Помахала рукой свекрови. — Со мной всё в порядке. Берегите себя и леди.

— Навещай нас, Кристина. Не пропадай, — он сжал мою руку на прощание. Я видела, что мужчина тоже подавлен и расстроен.

Я вернулась в особняк.

Распустила девочек и повара. Не хотелось никого видеть в доме. Тем более что осколки они уже вымели, а с поломанной мебелью и картинами разберусь потом. Я кое-как досуществовала до вечера.

Приняла ванну, поела через силу и легла спать.

А проснулась от того, что все тело горело.

Что со мной?

Глава 13

Ощущение было такое, словно я опускалась под воду: мне не хватало кислорода, и, вынырнув, я судорожно глотала его. Я чувствовала, как тело наполняется чем-то мощным. А потом поняла, что в меня таким образом вливалась магия, заполняла каждую клеточку.

Я перекатилась набок, встала с кровати. Было нестерпимо жарко, как в раскалённой кузнице. Больно не было, было странно ощущать такой прилив энергии.

Резкий порыв ветра распахнул окно, и в комнату хлынул удушающе сладкий запах душистых роз. Как же отвратительно они пахли!

С распущенными волосами, в длинной шелковой чёрной ночнушке, босая, я пошла на этот противный, приторный аромат, словно ведомая им. Мысль, что билась в голове, была проста: уничтожить, уничтожить, вырвать, сорвать, растоптать.

Отныне роза перестала быть моим любимым цветком.

Я спустилась на первый этаж, вышла через заднюю дверь, миновала мраморное крыльцо, ступила босыми ногами на прохладную шелковистую траву и подошла к собственному розарию — большому, ухоженному, красивому.

В него было вложено столько трудов, столько лет, это была моя гордость…

Сколько сортов я сюда заказывала, высаживала, сколько раз любовалась ими с мужем. Красные розы были прекрасны. Но не сейчас.

Внутри меня закипала магия, её нужно было выплеснуть срочно. Подобные приступы случались у меня и раньше, но никогда ещё не были столь сильными.

Я взметнула руки вверх и увидела: кожа снова преобразилась — стала жемчужно-белой, сияющей, как перламутр. Ветер ударил в спину, волосы взметнулись, и они тоже приняли этот жемчужный отлив.

Мне показалось, что я стала выше, изящнее, тоньше. По телу побежали мурашки, шелковая рубашка на тонких бретельках не спасала от этого холодного ветра.

Я подняла руки, развела их в стороны, закрыла глаза, выгнулась назад, потом резко свела ладони вместе и выпрямилась. Громко хлопнула еще раз в ладони и показалось, что сотни маленьких колокольчиков зазвенели разом.

Сотня алых головок отделилась от кустов и поплыла вверх, послушные мне. Я хищно улыбнулась — это была уже словно не я, а нечто внутри, довольное использованием силы.

Я закружилась, как в танце. Подол шёлка бил по ногам. Я кружилась, перебирая ногами по траве и, выводя руками, сложные фигуры. Стоило провернуть запястья по часовой стрелке — и головки роз повторяли за мной, поднимались волной, сплетались в спираль. Я развела руки в стороны, подняла кисти вверх, согнула их в локтях, кружилась, и вихрь взвился вокруг меня, закружил меня в центре.

Я щёлкнула пальцами обеих рук — и головки рассыпались на тысячу лепестков. Всё это закружилось вокруг меня, обволакивая меня вихрем. Я танцевала, изгибалась, смеялась, а в голове звенели сотни красивых переливчатых колокольчиков. Сила внутри нарастала, ширилась.

Я резко вскинула руки, остановилась, вытянулась на носочках — и всё замерло. Лепестки роз зависли вместе со мной, окружили меня ураганом и застопорились в воздухе. Ещё один щелчок — и в воздух метнулись стебли, колючие, гибкие; вторая волна закружилась вокруг красных лепестков.

Я продолжила свой танец. Кровь внутри пела, требовала выхода. Лунный свет серебром осветил меня. Краем глаза я увидела, что у моего танца есть свидетели, но не остановилась: потребность танца была настолько велика, что я потерялась в нём. Я кружилась, сгибалась, наклонялась в неестественно изящных позах, смеялась, подпевала в такт.

И потом наступили последние аккорды. Они ударили в голове, и я хлопнула в ладоши. Розы и стебли опали к моим ногам.

Я осмотрелась. Грудь опускалась и поднималась, я судорожно глотала воздух пересохшим ртом. Чувствовала слабость. Меня слегка повело.

Резко, как будто из ниоткуда, напротив меня материализовалась молодая женщина в чёрном откровенном платье. Её темные волосы спадали почти до колен, изумрудно-зелёные глаза светились во тьме. Она улыбалась хищной улыбкой. Я не видела её раньше, но ощущение, словно мы уже встречались, возникло сразу.

Но я не боялась. Чувствовала, что она сейчас не опасна для меня.

Она подошла ко мне:

— Этот танец был прекрасен. Достоин моего взора, — мелодично произнесла опасная незнакомка и дотронулась до моей головы, потом — до живота. Затем подняла кисть руки ладонью вверх, и в её пальцах оказался тонкий стилет, инкрустированный чёрными алмазами. — Это мой тебе дар.

Она взмахнула рукой, и я не успела осознать — как холод клинка полоснул по коже на щеке, оставив царапину. Я приложила пальцы, и кровь окрасила их алым, но рана тут же затянулась. Женщина вложила стилет мне в ладонь обратной стороной.

Она растягивала алые, словно кровь, губы в хищной улыбке.

— Кто ты? — так же мелодично спросила я.

— Тебе ещё рано знать, — довольно пропела она.

За её спиной стояла служанка истинной Арденa. На лице девицы отражались шок и страх, кожа ее была бледно-серой.

Внутри меня что-то дернулось, горячей волной подступило желание наказать зарвавшуюся служанку. Усилием воли я сдержала этот порыв.

И тут же услышала звонкий смех незнакомки. Она хлопнула в ладоши и окинула нас обеих странным, оценивающим взглядом.

— Что… это было? — выдохнула я, понимая, что эта странная женщина точно в курсе того, что я делала… и, главное, кто я.

Но та не спешила делиться. Играла со мной.