Восхождение политика, подобного Никсону, – от сенатора Палпатина в «Эпизоде I» к канцлеру Палпатину в «Эпизоде II» и к Императору Палпатину в «Эпизоде III»: это была история, которую Лукас давно хотел рассказать в приквелах, поэтому она все-таки выжила как второстепенный сюжет. Это был пессимистический вывод из его восприятия истории: «Все демократии становятся диктатурами, но не путем переворота, – сказал он журналу Time незадолго до выхода «Эпизода II». – Люди отдают демократию в руки диктатора, будь то Юлий Цезарь, Наполеон или Адольф Гитлер. Рано или поздно большинство населения идет у него на поводу. Что толкает на это индивидов и целые слои населения? Вот тема, которую я исследовал: как Республика превратилась в Империю? Как хороший человек становится плохим и как демократия становится диктатурой?»
Это исследование завершится в «Мести Ситхов», в котором будет больше политических аналогий, чем в любом другом фильме саги. Фанаты предполагали, что темные темы «Эпизода II» появились под воздействием текущей политической ситуации: в 2002-м было сложно смотреть фильм о Республике, борющейся с террористами-подрывниками и войнами на далеких планетах, Республике, скатывающейся в диктатуру путем предоставления чрезвычайных полномочий, и не думать, что ты смотришь комментарий на политику администрации Джорджа Буша после 9/11. Но это не было намерением Лукаса: когда он завершил сценарий в марте 2000-го, Буш еще даже не был президентом.
Однако «Эпизод III» писался уже во время вторжения США в Ирак в марте 2003 года. В районе Сан-Франциско сложно было избежать выступлений против войны в Ираке и Буша, как и выступлений против Вьетнама и Никсона во время написания оригинальных «Звездных войн». Внезапно, после того как Энакин Скайуокер наречен Дартом Вейдером и сталкивается с Оби-Ваном, он говорит: «Если ты не со мной, значит, ты мой враг». Мало кто из взрослых зрителей в то время не уловил сходства со словами Буша из обращения к Конгрессу 20 сентября 2001 года: «Либо вы с нами, либо вы с террористами». Ответ Оби-Вана был бальзамом на душу всем избирателям, считавшим, что черно-белому взгляду Буша на мир не хватает нюансов: «Только Ситхи все возводят в абсолют». Позднее, продвигая свой фильм, Лукас впервые заявит о своем отрицательном отношении к Бушу, публично сравнив его с Никсоном, а Ирак – со Вьетнамом. «Я не думал, что до этого дойдет», – сказал он журналистам в Каннах. Бесконечный круг политики, как сказал бы Дарт Вейдер, замкнулся.
Пытаясь уложить все эти идеи в сценарий, Лукас как никогда был близок к срыву сроков. К марту 2003 года он написал половину первого варианта сценария. На встрече он говорил о тех же проблемах, что и многие годы назад. Его врагами, по его словам, были «инерция, откладывание. Я сижу за столом с листком бумаги передо мной… меня можно приковать к столу, и я все равно не буду писать». Он снова заставлял себя заканчивать пять страниц в день. Сценарий «Атаки клонов» писался так легко – это беззаботная джазовая импровизация. Теперь оставались его последние «Звездные войны», в которых надо было завершить все сюжеты, описать прибытие Вейдера, а он словно вновь был в 1974-м.
10 апреля 2003 года, за 12 недель до начала съемок, Лукас вчерне закончил вариант сценария в 111 страниц. Что решил Создатель на этот раз? Он отказался от того, чтобы Палпатин напрямую говорил Энакину, что он его отец. (Сделать Вейдера отцом Люка, Лею его сестрой, а 3РО его вроде как братом было нормально, но очевидно сделать Императора его вроде как дедушкой – это уже был перебор.) Вместо этого Палпатин рассказывает Энакину о другом Владыке Ситхов Дарте Плэгасе, который смог создать жизнь и покорить смерть, но, по иронии, был уничтожен собственным учеником (то есть самим Палпатином). Он добавил намек Палпатина, что Оби-Ван «встречается с одним сенатором», играя на ревности Энакина. Когда Энакин возрождается в костюме Вейдера, он спрашивает Палпатина о Падме, и тот отвечает «ее убил Джедай». (В фильме эта фраза будет заменена на «ты убил ее», наполняющей Вейдера презрением к себе, а не ненавистью к Джедаям.)
25 СЕНТЯБРЯ 2002 ГОДА ТЕРМИНЫ «ДЖЕДАЙ», «СИЛА» И «ТЕМНАЯ СТОРОНА» БЫЛИ ОФИЦИАЛЬНО ВНЕСЕНЫ В ОКСФОРДСКИЙ СЛОВАРЬ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА.
К началу июня Лукас сдал второй вариант сценария. К концу месяца, за четыре дня до начала съемок в Австралии, Лукас закончил быструю доработку до третьего варианта. В сентябре съемки снова были завершены; на этот раз натурных съемок не было вообще. Все снималось на фоне зеленого экрана. Вняв предложению Копполы и мольбам Маккаллума, Лукас нанял тренера по актерскому мастерству Криса Нила, который был сыном зятя Копполы. Натали Портман была им очень довольна. К сожалению, с Портман было все тяжелее работать на площадке – некоторые члены съемочной группы говорили, что она довела до слез актрис, игравших ее горничных в предыдущих эпизодах, включая Киру Найтли (которой в «Скрытой угрозе» было 12 лет), за обращение к ней без разрешения. По словам некоторых сотрудников студии, большинство ее реплик было вырезано из «Мести Ситхов» именно по этой причине. Ей оставалось только ходить босиком и быть беременной близнецами Скайуокера.
После окончания съемок Лукас добавил в фильм еще одного персонажа. Хотя он появился всего на несколько секунд во время сцены в опере, где Палпатин искушает Энакина Темной стороной, а до этого не появлялся ни в одном фильме, этот персонаж был ключевым во всех шести частях саги. Его имя барон Папаноида, синекожий драматург, который, судя по «Вукипедии», построил империю развлечений на своей родной планете и любил окружать свое прошлое завесой тайны. Актер, изображавший барона, настаивал, чтобы его дочь Кэти тоже была в кадре. Актера звали Джордж Лукас.
Еще одно изменение в сценарии случилось после завершения съемок. После просмотра чернового монтажа фильма многие сотрудники ILM сказали, что у Энакина не было достаточных причин для перехода на Темную сторону. Лукас показал фильм Копполе и Спилбергу; «Стивен подтвердил, что почти все работало», – сказал он. Но чем больше Лукас занимался монтажом, тем больше менял свое мнение. Он добавил еще одно видение Падме, умирающей в родах, чтобы зрители поняли: именно поэтому Энакин перешел на Темную сторону. Изначально Энакин спасал Палпатина от светового меча Мейса Винду и убивал Винду сам, потому что Скайуокер был уверен, что Джедаи плели заговор против Палпатина. Кристенсена и Макдермида пригласили, чтобы переозвучить диалог: теперь Энакин убивал Винду, потому что Палпатин утверждал, что знает, как спасти Падме.
ФИНАЛ, КОТОРЫЙ ЛУКАС НАПИСАЛ ДЛЯ «ЭПИЗОДА III» НЕ СХОДИЛСЯ С НАЧАЛОМ «ЭПИЗОДА IV», ПОЭТОМУ ЕМУ ПРИШЛОСЬ «РАЗОБРАТЬ «ЭПИЗОД III» И ВСЕ СНОВА ОБДУМАТЬ».
Это и стало главным сюрпризом «Эпизода III»: Энакин стал Дартом Вейдером из-за эгоистичной любви. Он хотел любым способом удержать жену. Лукас сравнивал результат с «Фаустом». Но решение, принятое Лукасом в последний момент, разрушило сюжет. Энакин говорит Винду, что Палпатин – Ситх и его надо арестовать, за несколько секунд до того, как решает убить Винду. Проходит еще несколько минут, и Энакин становится Дартом Вейдером и заявляет, что убьет всех Джедаев. Еще пару минут спустя он за кадром убивает детей в храме Джедаев.
Это, возможно, самое странное решение во всей трилогии приквелов. Ведь, предположительно, Лукас хотел рассказать историю долгого перехода Вейдера на Темную сторону. Фанаты в свое время предполагали, что это падение будет растянуто на три фильма. В итоге падение заняло меньше десяти сбивающих с толку минут.
Повсюду в ILM «Звездные войны» подправлялись и подкрашивались – не только «Эпизод III», но и весь секстет целиком. Лукас собирался выпустить оригинальную трилогию на DVD – Специальную редакцию, конечно, хотя теперь эти слова исчезли из названия. Они просто стали «Звездные войны: Эпизоды IV, V и VI» – с сотнями подправленных или измененных сцен. Стало очевидно, что «Звездные войны» для Лукаса не являлись историческим документом. Они были гоночной машиной, которую постоянно надо было чинить и улучшать. Это касалось и «Галактики ТНХ 1138» – Лукас выпустил специальную редакцию своего фильма в 2004 году за неделю до комплекта «Звездных войн». В фильме были новые компьютерные дополнения, например машина, помогающая ТНХ мастурбировать перед голограммами, и обезьяны-мутанты, нападающие на героя перед его окончательным бегством.
