Моя Фиалковая Ведьма (СИ) - Адлер Марина

Восходя на трон, очередной король получает доступ к уникальным магическим способностям, которые позволяют её наложить. Даровалась такая сила правителю, вместе с королевским амулетом. Ходят слухи, что такой амулет несколько тысяч лет назад даже убил парочку слишком слабых принцев, отбирая для себя достойного хозяина и правителя для земель Королевства Мидер.

Коронация для будущего фейского короля — всегда испытание на прочность, которое может стоить ему слишком дорого, например, жизни.

«Законы и порядки фейри»

Раненый король, в которого до этого угодил кинжал, подарив нам с Эрбосом злобный взгляд, сначала растерянно уставился на прибывших из мира холмов своих чистокровных сородичей. Затем взгляд жестокого правителя прилип к небу, что виднелось в больших арочных окнах тронного зала. Градос мгновенно побледнел, уже осознавая до конца и без того очевидную правду. Два ярких солнца на небосводе провозглашали открытую дорогу между миром фейри и миром людей.

Поморщившись от боли, принц Мидера с ненавистью осмотрел присутствующих, вытаскивая кинжал из тела и бросая его на пол. Теперь уже две раны стали заливать его светлую мантию кровью. И хоть Градос не был ранен смертельно, однако его алая кровь показала — король уязвим. И уязвим, он был из-за меня. Я ожидала от Градоса сопротивлений, но взгляд его остановился на матери. Королева Мидера на мгновение тоже посмотрела на сына с нежностью и теплом. Но лишь на секунду, затем она снова обрела полную хладнокровность.

— Как ты мог ослушаться отца, Градос? Теперь нам придётся тебя наказать. Законы Мидера созданы для всех, ты это знал, и даже королевская семья не может их обойти. Ты мой сын, но преступив главный закон Мидера, не исполнив веление своего короля, обязан понести кару. — Королева породила магию после этих слов, и та тонкими золотыми кнутами метнулась к её сыну, опутывая его оба запястья и вырисовывая некие символы на них. Градос не сопротивлялся, было видно, что он точно не желал навредить королеве. Похоже, что-то светлое обитало и в его безжалостной душе. Я не знала, сколько оставалось в Градосе хорошего, порой мне казалось, что он и вовсе наполнен кромешной тьмой, но любовь к матери уцелела в нём наверняка.

— Он специально послал тебя, мама? Великий король Мидера страшится принять бой от родного сына и прикрывается женой? — Принц громко рассмеялся.

— Не смей говорить и слова об отце! Иначе тебя ждёт самое худшая судьба из всех… Я ловец, не забывай об этом. И явилась лишь для того, чтобы пленить преступника. Буду честна, мне не хотелось стать твоим первым тюремщиком, но я должна, поскольку это моя обязанность пред лицом Королевства Мидер.

Королева величественно пересекла зал, уложив руку на раны сына, исцелила его. Подозвала стражников и те, ухватив Градоса по обеим сторонам под руки, повели высокопоставленного преступника к выходу сразу за ней. Проходя мимо, правительница с интересом осмотрела меня с ног до головы и качнула головой, словно благодарила, хотя я стала причиной пленения её сына. Казалось, всё позади, можно было выдохнуть и навсегда забыть о фейском чистокровном короле, но тот, проходя мимо нас с Эрбосом, вдруг остановился, злобно ухмыляясь.

— Лучше бы ты меня убила, моя Милли… — хищно проговорил король. — Ведь если я переживу наказание, что назначит мне отец, то обязательно вспомню этот день и явлюсь за тобой… После того, как я узнал кто ты, особенно стала мне нужна.

Эрбос мгновенно загородил меня собой, инстинктивно защищая, хоть Градос и был уже обезврежен магическими путами ловчей.

— Не смей даже смотреть в её сторону, — злобно сказал Инквизитор. — Ты получишь справедливый исход за свои преступления, которые вершил моими руками долгие годы.

— Не беспокойся за меня, главный Инквизитор. Я действительно испытаю на себе гнев отца и уже привычен к этому. — Мрачно усмехнулся Градос. — Но ты тоже получишь своё наказание в скором времени.

Слова чистокровного будто нечто таили в себе, то, что его сильно радовало. Но большего Градос не успел сказать, его подтолкнул один из гвардейцев и повёл дальше, уводя вслед за королевой в каменную арку выхода, которую охраняли высокие статуи ангелов. Некоторые полукровки ещё стояли на своих местах, и гвардейцы самоназванного короля тоже остались в тронном зале, не понимая, что им теперь делать. Я же озаботилась тем, что в опустевшем пространстве между этими гвардейцами не заметила причину моих великих проблем. А именно женщину, которая пыталась меня погубить.

Как только Бриджит осознала, что ситуация повернулась не в её сторону, то поспешила ретироваться. Я же так разозлилась, что, не глядя ни на кого больше, бросилась её искать среди оставшихся придворных, приковывая к себе тем самым внимание всех присутствующих. Для меня существовала отныне одна лишь цель, её я нашла глазами даже слишком быстро. Светлая макушка мачехи виднелась среди поредевших рядов полукровных фейри. Жизнь этой человеческой женщины обрела небывалую сладость для меня, мир сузился на мерзком лице, искажённом страхом, когда она обернулась, чтобы проверить или её не обнаружили. Фейцы разошлись, пропуская меня из опасения быть задетыми моей магией сквозь свою защиту. Авалард внезапно возник прямо перед подлой беглянкой, останавливая её и та, уже не имея путей к отступлению, стала метаться из стороны в сторону, пока я не подошла близко. Моё сердце желало мести, а руки сами потянулись к телу Бриджит.

— Стой! Стой, Миллиора! Не надо! — завопила она как всегда мерзко истеричным голосом. — Я прошу прощения! Только не убивай!

— Прощения? — Горько улыбнулась. — Я прощу тебя, если ты вернёшь моего отца с того света и возвратишь назад время, чтобы забрать все те гадкие слова, которыми так неустанно поливала меня долгие годы, словно грязью! А поскольку совершить такое неподвластно никому, ни о каком прощении не может идти и речи! Я не страдаю излишним великодушием, ты получишь своё!

Глаза мачехи после моих слов наполнились ужасом и снова забегали по залу в поисках пути к отступлению. Авалард обхватил её плечи, стоя позади, как раз в тот момент, когда она дёрнулась, чтобы снова попытаться сбежать и ухмыльнулся.

— Она твоя, — с пониманием проговорил феец, а я была только благодарна за его помощь.

Никто меня не остановил, никогда я положила руку на шею Бриджит, никогда сжала её, сдавливая плоть и принося хоть какую-то боль, ни, тем более, когда забрала жизнь гадкой «мухи».

Пустое, безжизненное тело рухнуло на пол, наполнив меня магией больше прежнего. Ни одна стрела сожаления не пронзила моего сердца после совершённого. Оказалось, что я этого желала давно, а узнав правду о поступках Бриджит и её сына в отношении моего отца и даже его поверенного, пришла к полной уверенности, что сделаю одолжение этому миру, избавив его от столь низменной личности.

Когда завершила задуманное и подняла глаза, чтобы отыскать Эрбоса, то поняла, что полукровные фейцы стали поспешно выходить из зала. Вскоре остались лишь трое прибывших чистокровных из мира фейри, я Эрбос и Авалард. Хотелось броситься и обнять любимого, поговорить с ним, объясниться, но три пары глаз моих родных, что смотрели на меня с замиранием сердца, заставили онеметь на месте. Из оцепенения вывели действия фейки, которая быстро зашагала в моём направлении. Светло-карие глаза, оказавшись совсем рядом, напротив лучились теплом и любовью. Она осмотрела меня, каждую мелкую черту и деталь с таким трепетом, что можно было бы подумать, что видит настоящее чудо.

Тонкие длинные пальцы матери коснулись моей шеи и исцелили царапину, которую сделал Эрбос, чтобы получить мою кровь. Затем руки женщины нежно коснулись моих волос, лица, плечей, изучая и наслаждаясь реальностью происходящего. Слёзы покатились из её глаз, не выдерживая наплыва эмоций. Совершенно незнакомая мне, но явно родная мать, молча, обняла моё растерянное тело, нежно кутая его в своих тёплых руках. Вслед за ней, ко мне подошли брат и отец, захватывая нас обоих в плен своих сильных рук так, словно не оставляли меня никогда, словно знали меня и не на миг не разлучались, настолько искренними были их порывы. Краем глаза я заметила Йена, которого Эрбос видимо, освободил от своего приказа, вошёл в тронный зал, чтобы увидеть всё произошедшее. Великан даже выдохнул от облегчения, уложив громадную руку себе на грудь, когда заметил меня живой и невредимой. Следом его серые глаза наполнились доброй печалью, от созерцания трогательной сцены воссоединения семьи. Я же стояла и боялась даже пошевелиться. Не понимала, как теперь вести себя и что говорить явившимся незнакомцам, но родным людям. У меня всю жизнь был лишь человеческий отец, о том, чтобы знать каково иметь мать и брата, оставалось лишь мечтать… а теперь мне стоило подумать, как открыть сердце для своей большой семьи. На выручку пришёл Авалард, быстро считывая мою растерянность. Эрбос на удивление стоял просто молча, с некоторой печалью рассматривая моё воссоединение с семьёй.