Несмотря на усталость, этой ночью я долго не могла уснуть. А ведь, когда выбралась из ванны, думала, что вообще не дойду до кровати и отключусь на коврике по пути. Но едва оказалась в постели, в голову снова полезли самые разные мысли, и стало совсем не до сна.
Я думала о корабле, о захвативших его пиратах, об Эрике с его странным, безумно секретным заданием, о маме с папой, которые точно обо мне беспокоятся. Арти обещал периодически отправлять им сообщения с моего мобильника, а отсутствие звонков мы договорились объяснить поломкой динамика в телефоне. Надеюсь, они не будут сильно переживать.
Уснуть мне удалось ближе к часу ночи, но мой сон был беспокойным и чутким. То и дело я просыпалась от громкого шороха или крика птицы за окном. Но каждый раз, когда снова засыпала, мне снился Эрик.
Может, именно поэтому, проснувшись в очередной раз и увидев его сидящим на краю моей постели, я даже не удивилась, посчитав это продолжением сновидения.
– Привет, – проговорил он, мягко мне улыбнувшись.
– Привет, – ответила, рассматривая своего ночного гостя.
В свете луны его светлые волосы казались жемчужными, а кожа, наоборот – смуглой. Он немного похудел, черты лица чуть заострились, но в глазах с вертикальными зрачками привычно сияло расплавленное серебро. На нем была мятая белая рубашка, застегнутая не на все пуговицы, и ни пиджака тебе, ни жилета…
Такой образ выбивался из тех, что я видела во снах. Ведь Эрик никогда не позволял себе небрежности в одежде. И только эта мысль заставила меня поверить, что я… не сплю.
– Это правда ты? – спросила, резко сев на постели. – Ты мне не снишься?
– Я, – его улыбка стала чуть шире, а в глазах появилась такая нежность, от которой у меня в душе все перевернулось. – Прости, что разбудил среди ночи.
– Да я толком и не спала. Не могла уснуть… будто подсознательно ждала… что ты придешь.
Слова срывались с языка сами собой, фразы звучали отрывисто. Уверена, что и выглядела я в этот момент совершенно ошарашенной.
– Я не смог не прийти, – проговорил он и потянулся к моему лицу… но вдруг убрал руку, сам себя останавливая.
Этот жест показался мне неправильным. Почему он ко мне не прикоснулся? Я больше ему не нравлюсь? Но зачем тогда он появился в моей спальне посреди ночи? И эта неопрятная рубашка… Что с Эриком?!
– Ты в порядке? – спросила, сама подавшись к нему и коснувшись его руки.
Он кивнул, но в глазах появилась тоска, которую он тут же попытался скрыть. Может, это и странно, но за время нашего не такого уж продолжительного знакомства я успела научиться понимать его без слов, будто чувствовала душой его душу. И сейчас ему явно было плохо.
– Эрик… в твоих глазах тоска, – сказала я, чуть крепче сжав его непривычно холодную ладонь. – Ты снова влез в неприятности? Я тебя не узнаю.
– Я сам себя не узнаю, – ответил он, и все же не сдержался – кончиками пальцев погладил меня по плечу. – Но разберусь со всем, будь уверена. За меня не стоит волноваться. Я выкручусь, не впервой. А вот тебе грозит реальная опасность. В «Тритоне» знают о тебе и сделают все возможное, чтобы поймать. А я… не могу сейчас быть рядом, чтобы защитить тебя. Это демоново задание…
Он медленно выдохнул, а его рука с моего плеча поднялась выше, к шее, пальцы погладили нежную кожу, остановились на бьющейся жилке и двинулись дальше к щеке. Я же от этой легкой, но такой желанной ласки едва не замурлыкала. Сама подалась чуть вперед, чтобы ему было удобнее, а он… остановился.
– Извини, – сказал, нехотя убирая руку. – Я не могу…
– Почему? – мне было категорически непонятно происходящее. Эрик будто боролся сам с собой. Одна его часть явно тянулась ко мне, а вторая запрещала быть рядом.
Я хотела сама коснуться его лица, но он отвернулся. Встал с кровати и даже отошел на несколько шагов. Словно пытался убежать... вот только, кажется, бежал он сейчас именно от себя.
– Прости, Анют, но я должен вернуться. Пожалуйста, будь осторожна, никуда не ходи без охраны.
Мне все это категорически не нравилось, и я была уверена, что если позволю ему вот так уйти, то потом вся изведусь. Потому, решительно откинула одеяло, поднялась с постели и направилась к нему. А он смотрел на мое приближение, будто громом пораженный. Его взгляд опустился от лица к обнаженному плечу, с которого сползла пижама, переместился ниже, к ногам, прикрытым шортами только до середины бедра, и снова вернулся к моим глазам.
– Вот так просто уйдешь?! – с возмущением и обидой выдала я. – Тебе не кажется, что нам нужно поговорить? Тогда, перед моим возвращением на Землю…
Но закончить фразу мне уже не дали. Эрик издал то ли стон, то ли приглушенный вой, и, резко шагнув вперед, притянул меня к себе и впился в губы. Это случилось настолько неожиданно, что я не сразу осознала происходящее. Но прошла секунда, объятия Эрикнара стали еще крепче, а я ответила на поцелуй.
В этот раз он целовал меня хоть и нежно, но напористо, даже умудрился легонько укусить. Но и я не уступала, словно заразившись от него этим неистовым безумием. Обняла его за шею, зарылась пальцами в волосы и прижалась к нему всем телом. Мы целовались, словно сумасшедшие. Отдавались этому всем своим существом. Я открывала ему душу, показывала ему, как сильно истосковалась без него, и чувствовала от него такой же отклик. Ему было плохо без меня, он нуждался во мне, как в глотке живительного эликсира. И я нуждалась в нем не меньше.
– Боги, Анюта, я дико соскучился, – прошептал Эрик, прерывая поцелуй, но продолжая удерживать меня в своих крепких объятиях. – Но мне не стоит тебе целовать. Это неправильно. И пока не закончу с заданием, больше не сделаю этого. Сейчас я просто не сдержался. Ты такая соблазнительная…
И снова коснулся губами моих губ – легко и невесомо, словно прощаясь. А после осторожно отстранился.
– Почему тебе нельзя меня целовать? – спросила, не желая его отпускать от себя ни на шаг.
– Потому что в этом случае я провалю свое задание. Не смогу с ним справиться. А от его успеха сейчас зависит очень многое.
Он нашел в себе силы отойти от меня, но продолжал смотреть не отрываясь.
– Возвращайся в постель. А мне лучше сейчас поскорей уйти, – сказал с сожалением. – И прошу, Анюта, не ищи пока со мной встреч. Это огромный риск. Я сделаю все возможное, чтобы скорее покончить со своей каторгой, но до ее завершения больше к тебе не приду.
Я смотрела на него, слушала, а в груди предательски сжималось сердце. Хотелось снова подойти, обнять, поцеловать, но Эрик ясно дал понять, что сейчас это лишнее. И все же… я была нужна ему, и уже от этой мысли хотелось танцевать от радости.
– Береги себя, – проговорила я, не отпуская его взгляд. – И… я тоже дико по тебе соскучилась, и очень ждала встречи. Но, если так нужно, подожду еще.
Я видела, что он едва сдерживается, чтобы не подойти ко мне и не сжать в объятиях, но Эрик все-таки нашел в себе силы развернуться и отправиться к двери. Правда, перед тем, как выйти, обернулся, подарил мне ободряющую нежную улыбку и сказал:
– Мы обо всем поговорим и все решим, но только когда придет время. Спокойной ночи, Анюта. Пусть тебе снятся только приятные нежные сны.
И ушел.
Я же еще долго смотрела на закрывшуюся за ним дверь и улыбалась.
А сны мне той ночью на самом деле снились очень светлые и хорошие, ведь в них рядом со мной был Эрик.
* * *
Следующие два дня прошли для меня тихо и спокойно. Пока Эви был в академии и занимался своей подработкой, я слонялась по дому и саду или читала газеты и книги, пытаясь восстановить знания местного алфавита. Однажды даже прыгнула к Лари и провела у нее пару часов, но по возвращении выслушала такую отповедь от леди-цербера, что пришлось пообещать больше в одиночестве никуда не перемещаться.
О том, чтобы самой выйти в город, даже речи не шло. Меня сторожили круглосуточно, будто я была сейфом на ножках. Поначалу это даже казалось мне забавным, а потом начало дико раздражать.
