Рамиль - Ана Сакру

–Лена, блин! – прорывается в моё поплывшее сознание Рамиль,– Ты меня слышишь?

–А? – я растерянно хлопаю глазами.

В моих мыслях мы уже целовались, а он, оказывается, ещё даже не подошёл. Вот только сейчас…подходит…Я поджимаю пальчики на ногах, ощущая всё более доминирующий в моих лёгких терпкий грейпфрутовый аромат. Лена, ты взрослая беременная женщина…Серьезная…Ты…Кошусь, на комнату записи – Сашку уже как ветром сдуло…Оооййй…Ты взрослая…беременная…женщина…

Рамиль опирается задницей о стол со звуковым пультом, встав прямо передо моим креслом. Мои колени в сантиметре от его ног. Кожу жарко покалывает от ощущения близкого тепла чужого тела. И это, знаете ли, нервирует…

– О чем поговорить хотел? – интересуюсь, как мне кажется, деловым тоном.

Похоже, так кажется только мне, потому что черные глаза напротив понимающе вспыхивают. Воздух уплотняется за какие-то секунды, будто вся комната попала под огромный пресс.

– Ну, например, – начинает Рамиль своим бархатным проникновенным баритоном,– Что будет после результатов анализов…А то на меня в последнее время столько неожиданностей свалилось. Боюсь нервным тиком обзавестись…

– В смысле, что будет? Я буду знать…Я же говорила…– я хмурюсь, не совсем понимая, о чем он.

– Хорошо, давай попробуем смоделировать ситуацию…– вздыхает Рамиль и, о боже, садится своей очешуительной задницей на подлокотник моего кресла, закинув руку на спинку так, что мой нос практически утыкается ему в подмышку. Дикий коктейль из солоноватого естественного жара кожи, ноток терпкого цитруса и морской туалетной воды на секунду буквально выбивает меня из реальности. Он что? Решил довести меня до грейпфрутовой комы??

– Не нарушай моё личное пространство,– судорожно шиплю, до побелевших костяшек впиваясь в кожаное кресло.

– Надо было про личное пространство на свадьбе думать,– весело фыркает Рамиль, довольный произведенным эффектом,– Так, не отвлекаемся…

Легко сказать…Вжимаюсь в кресло, в очередной раз напоминая себе, что я взрослая…беременная…что там ещё было?

– Вариант первый,– продолжает Рам, наплевав на мою просьбу отстраниться, – Папа- картавый…

Черные глаза впиваются в меня мертвой хваткой, и я понимаю, что это настоящий допрос с пристрастием.

– И что ты будешь делать тогда? – вкрадчивым голосом интересуется Рамиль,– потащишь его в ЗАГС для создания новой ячейки общества?

– Яяя…– я была не готова к ТАКОМУ разговору.

– И не смей говорить, что это НЕ МОЁ ДЕЛО, Елена Сергеевна,– вдруг тихо и зло шипит Рамиль, окончательно выбивая почву у меня из- под ног,– Это бл..ть МОЁ дело!

– Не хочу я в ЗАГС! – выпаливаю честно. Чувство, что я на допросе, а передо мной злой и добрый полицейский в одном лице, не отпускает,– Просто…не знаю. Игорь давно предлагает попробовать пожить вместе, и я наверно соглашусь. Правда мне из Девяткино ездить неудобно, да и вообще район дурацкий, жуть как туда не хочу. Но не в моей же однушке нам ютиться, хоть она и на Ваське…Мне свой угол жизненно необходим…Ненавижу, когда я сижу за компом, а у меня за спиной кто-то ходит…Прямо дрожь берет…Я его так прирежу когда-нибудь…Посадят…

Облизываю пересохшие губы, покрываясь отборным бордовым румянцем. Лучшим в своей коллекции. Я правда всё это сейчас сказала вслух? Кошмар…Рамиль молчит, разглядывая меня так, будто впервые видит. Тяжкое смущение душит, перекрывая кислород.

– Я тоже не люблю,– вдруг произносит Керефов тихо.

Дышать перестаю окончательно. Мне кажется, или он правда наклонился ближе, и его лицо в паре сантиметров от моего. Взгляд замирает на маленькой родинке на правой щеке чуть выше линии роста бороды.

– А если я, Лен? – совсем уж шепотом спрашивает Рамиль, и я завороженно смотрю на его губы,– Чего ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хочешь?

Я горле разрастается комок, а пульс начинает бешено скакать, потому что то, что я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хочу, я не озвучу даже самой себе. Потому что…Потому… Потому что я один раз уже сказала, и потом было очень- очень больно. И пусть мы были почти детьми, и это и правда было несусветной глупостью. Вот только то чувство тотальной беспомощности и унижения я не забуду никогда. И никогда не скажу больше что-то подобное…ПЕРВАЯ…

Поэтому сейчас я молчу, ощущая, как кровяное давление возрастает до критических отметок.

– Леен…– как-то обреченно выдыхает Рамиль.

– Ну, всё, я отдохнула! Продолжим? А то примерка…– ворвавшаяся Сашка застывает на пороге и, прищурившись, разглядывает нас, застывших слишком близко друг к другу,– …у меня ещё…Не помешала?

– Нет, конечно,– я резко отстраняюсь от нахмурившегося Рамиля и пытаюсь сложить в улыбку дрожащие губы,– Давайте и правда продолжим, а то мне тоже надо уже бежать…

Рамиль впивается в меня осуждающим недобрым взглядом. А потом планомерно просверливает дырку в моём виске все оставшиеся полчаса пребывания в его студии. Но я упорно делаю вид, что не замечаю. Это непросто. Правая часть лица немеет, устав держать одно и тоже выражение. Такое ощущение, что меня разбил инсульт.

Из студии мы с Сашкой выходим вместе, наспех попрощавшись с её хозяином. Я трусиха, да…Ну, не смотри ты на меня ТАК…

Впрочем, Рам и не пытается меня задержать. Даже " пока" с трудом сквозь зубы выдавливает. И потом…Не объявляется. Ни через день, ни через два, ни через три…Вообще. Я стараюсь не думать об этом…каждые полчаса…хотя бы…

Письмо из клиники приходит на шестой день после сдачи анализов. Оповещение застаёт меня в дороге. Мне приходится резко свернуть на обочину и включить аварийку, чтобы дать себе время набраться смелости и его открыть… Растерянный взгляд цепляется за какую-то небольшую церквушку по левую сторону. Я не знаю, о чем точно молиться, поэтому просто горячо шепчу какую-то сумбурную бессмыслицу. Вдох- выдох…Открываю…В груди раздувается горячий бурлящий шар, давит на лёгкие, теснит сердце…Перечитываю…Ещё раз, и ещё, и ещё…Пока глаза не застилает солёной пеленой. И тут же приходит сообщение от Рамиля, слово в слово повторяющее когда- то отправленное мной ему.

Лен, привет. Надо встретиться. Срочно.

10. Рамиль

На этот раз я пришел в "Рибай" за час. За час!!! И я бы пришел сюда ещё вчера и заночевал бы на одном из диванчиков, если бы знал, что это хоть немного ускорит нашу с Акуниной встречу.

Потому что я НЕВЕРОЯТНО задолбался за эти сорок два часа пятнадцать минут с момента получения результатов из клиники. И я, знаете ли, просто ГОРЮ желанием обсудить с МОЕЙ трусливой как долбаный заяц Еленой Сергеевной то, что мы будем делать с НАШИМИ детьми. Я горел этим желанием еще сорок два часа пять минут назад, потому что десять минут у меня ушло на попытку избежать надвигающийся обширный инфаркт.

Честно, я как-то не планировал становится отцом. Вообще. Дети- это жуткая ответственность. И я как человек, отец которого успешно размножается уже без малого тридцать лет подряд, точно знаю, о чем говорю. Как только у тебя появляются дети- твоя жизнь безвозвратно меняется. Навсегда. Мир начинает вертеться вокруг их маленьких нудных бесконечных потребностей. Привет режим дня, фразы типа "о, боже, он наконец-то покакал" и попытки объяснить, почему мы сейчас не купим киндер на кассе. И шум, нескончаемый галдеж в твоей квартире. Плач, смех, крик, ор, болтовня. Все что угодно, кроме ТИШИНЫ. Дети- это ад твоих ушей и мозгов по совместительству.

Нет, я не против детей. Я их люблю. Но точно не двадцать четыре часа в сутки. Конечно, можно сбросить их на нянек, но…Мы в ответе за тех, кого приручили и всё такое…

Так что да, мне потребовалось минут десять на переваривание информации, а затем я сразу написал Лене, уже хватая ключи от мустанга, валяющиеся на тумбочке в коридоре. Я думал, мы встретимся прямо сейчас где-нибудь в центре, или не в центре.... Да я даже на КАДе был готов пересечься…И решим вместе как два взрослых, слегка паникующих человека, что мы будем со всем этим делать.