Интересно, в какой гроб я попаду на этот раз?
Глава шестая
Темнота вокруг после заклятия переноса стала для меня самым привычным делом. Вот в один момент я стою возле распахнутых главных дверей Полуночи, изъявляя свою волю большому порталу, а в следующий — корчусь в каменном мешке, кое-как пытаясь осознать своё положение в пространстве. Ощущения совершенно отвратительные, даже учитывая низкую угрозу жизни. Да, я не умру, если окажусь запертым в гробу глубоко под землёй, но выкапывание не доставит ни малейшего удовольствия.
Впрочем, в этот раз «каменный мешок» оказался слегка посвободнее.
— Лита?
— Тут!
— Кажется, мы не в гробу.
— Вам не кажется, Вик. Это какая-то кладовая, просто очень тёмная и пыльная!
— Блин, мог же догадаться и так.
Именно к этому походу у Кулины на кухне кончились редкие ингредиенты, позволяющие делать блюда с одним из лучших «бафов» — зрением в темноте. Я не слишком расстроился, поскольку предполагал, что в основном буду находиться на открытом воздухе или хорошо освещённых помещениях, но со стартом в замкнутом пространстве мало что можно было поделать.
Зато со мной осталась Лита. Вернее сказать, не она сама, а её астральная проекция в виде небольшого полупрозрачного паучка у меня на левом плече. Библиотекарь Полуночи не могла физически покинуть пределов замка — это было дозволено лишь эмиссарам и кастеляну, но подобные трюки не воспрещались. Со временем я планировал договориться с Полуночью о послаблениях к первоначальному запрету, если не полной отмене. А пока сойдёт и так.
Спустя секунд пять я нащупал запертую дверь и выбил её коротким ударом ноги.
— Можно сказать, проклятье снято, — рассуждал я вслух, пробираясь наощупь сквозь тёмные комнаты какого-то дома, заброшенного бог знает когда.
— На вас лежало проклятье, и вы не сказали⁈
— Не переживай, это скорее моя личная шутка. Видишь ли, каждый раз после телепорта я оказываюсь в гробу, или чём-то, напоминающем гроб. Но вот в прошлый раз меня забросило всего лишь в шкаф, а в этот — в самый обычный дом.
С этими оптимистичными словами я добрался до входной двери, рванув её на себя. Старое дерево с лёгкостью поддалось, и из проёма на меня обрушилось что-то около пары тонн первосортного песка.
Сглазил, идиот. Теперь всё-таки придётся выкапываться.
Страницы «Краткого описания миров, осенённых тенью Полуночи» описывали империю Зун’Кай как одну из самых могущественных в Исанкаре. Она широко раскинулась на крупнейшем континенте мира, подмяв под себя многочисленные государства и народы поменьше. По уровню развития технологий зун’кайцы примерно достигли позднего периода эпохи Возрождения, что по меркам великой паутины было очень серьёзным прогрессом. Но при этом они ещё и владели магией, которую в первую очередь применяли в ремесле, создавая первоклассные ювелирные артефакты. Основное население составляли чернокожие люди с белыми глазами, но хватало и других типажей, как и в любой империи. Зун’Кай даже сгребла под свою руку несколько островов, населённых «крылатыми», птицелюдами.
Когда я читал эту информацию, мне почему-то не пришла в голову очень простая мысль. Почему от столь серьёзного государства в Полночь явились лишь трое паломников?
Я телепортировался не то что наобум, но без по-настоящему чётких ориентиров. Сжимая в кулаке подаренную статуэтку антилопы и представляя в голове столицу Зун’Кай по паре строчек описания. Как ни странно, фокус удался, и теперь я воочию мог наблюдать город, «раскинувшийся от горизонта до горизонта».
То есть, его засыпанные песком руины.
Руины величественные, ничего не скажешь. Монументальные здания, некогда увенчанные куполами из чистого золота, вкрапления которого всё ещё ярко сверкали на солнце. Многочисленные жилые дома, расколотые колонны, покрытые полустёртыми золотыми узорами, лестницы, ведущие в никуда. Гигантские обелиски с выгравированными символами склонялись, словно исполины, павшие в битве с ветром и песком. Возможно, я мог бы попытаться прочесть надписи «Взглядом библиотекаря», но вряд ли бы подчерпнул что-то полезное.
Если во время моего визита в Ноарталь Империя Шести Львов переживала не лучшие дни, то Зун’Кай рухнула задолго до моего рождения. А скорее всего и до рождения многих моих предков, вплоть до седьмого колена.
— Лита, радость моя, — откашлявшись, сказал я как можно мягче. — Когда именно была написана книга, которую мы с тобой читали?
— Погодите, сейчас проверю… А, вот! Переписано начисто и дополнено в десять тысяч триста пятнадцатом году по л. п.
Восемьсот лет назад. Для Полуночи — не то что бы мгновение, но совсем короткий период. За который в других мирах могли возникнуть и рассыпаться даже несколько империй.
— Простите, Вик. Я перепроверила наличие порталов по энергетическому фону, но должна была убедиться, что империя всё ещё существует…
— Ты всё сделала правильно, — вздохнул я. — Нам всё равно сюда. Кто-то же послал ту делегацию, и магические амулеты они делать не разучились. Осталось только понять, в каком направлении их искать.
— Ближайший рабочий портал расположен в пяти часах пути на северо-восток! Там же должен быть один из крупнейших оазисов в этой местности.
Между «должен быть» и «есть» разница огромная, но хотя бы насчёт портала паучишка оставалась уверена. Логика была вполне понятна, если зун’кайцы откуда-то попали в Полночь, им тоже требовался портал. Следовательно, даже если рядом с ним не находится действующее поселение, то по крайней мере до него могли добраться паломники. Есть маршруты, обозначения, места для привалов. Портал можно использовать как ориентир, чтобы вычислить, где затем найти потомков рухнувшей империи.
Осталась ерунда — пять часов пути по пустыне под палящим солнцем. И дёрнуло меня телепортироваться на исходе ночи, так бы шёл спокойно, по прохладе…
Меньше слов — больше дела.
Я выдвинулся из-под прикрытия старого дома, и, следуя указаниям Литы, двинулся на северо-восток. Вскоре стало понятно, что информация из «Краткого описания миров» была хоть в чём-то точной: руины города в самом деле не планировали кончаться. Некоторые здания я обходил, через другие перелезал, у третьих делал короткие передышки в тени. Первые полчаса поход казался вполне терпимым, но вслед за первым солнцем в небо выползло второе, и тут же подняло уровень жары с «изрядного» до «невыносимого».
— Лита, у тебя есть заклинание, отражающее солнечный свет?
— Есть, но я не могу применить его в виде проекции, — расстроенно сказала она. — Если вы готовы потратить полдня на изучение…
Тихо зарычав, я активировал «Метаморфа» и начал меняться.
Голова, плечи, спина и руки покрылись ровным слоем белоснежной блестящей чешуи, отражающей мучительные лучи двух светил. Ступни трансформировались в вариацию снегоступов для песка — лапы рептилии с тремя пальцами, защищённые снизу прослойкой толстой кожи. В таком виде я и отправился дальше, лёгкими длинными прыжками, всё ещё на двух ногах, но уже не совсем человеком.
Мимо домов, дворцов и храмов, уцелевших и рухнувших. Мимо покосившихся обелисков, статуй людей с чертами животных и животных с чертами людей. Мимо прошлого, всё глубже уходящего в беспощадный песок. Весь этот мир состоял из песка, палящего солнца и древних забытых камней. Живым здесь был только я, упрямо топающий к далёкой цели.
Или же кто-то хотел, чтобы мне так казалось.
Не знаю, что случилось раньше — краем глаза я заметил движение справа или уловил звук шелеста огромных крыльев. В следующий миг меня накрыла чёрная тень, перекрыв свет палящих солнц, и раздался отчаянный крик Литы:
— Сверху!!
Но меня уже не было там, где я находился в прошлую секунду — когда туда приземлилось настоящее чудовище.
После изучения классической готической архитектуры и многих часов, проведённых в «Героях», меня поразила встреча с настоящими гаргульями. И сейчас я испытывал схожие чувства, уставившись на настоящую же мантикору. Ту самую, что предприняла неплохую попытку прикончить меня одним ударом, броском из засады. Могучий, страшный зверь, с телом и гривой белого льва, огромными кожистыми крыльями и загнутым скорпионьим хвостом с хищно блестящим жалом. Только размером не со льва, а матёрого тигра, и заметно более мускулистей. Уродливая морда мантикоры отдалённо напоминала человеческое лицо, искажённое гримасой ярости.
