Неудержимый. Книга XXXIX (СИ) - Боярский Андрей

Сергей медленно расстегнул мундир и достал несколько артефактов с дарами «лечения» и осторожно положил их на голову пленника.

— Давай, пока я добрый… — добавил он.

Андерс дёрнулся, лицо его исказилось, но через несколько мгновений дыхание выровнялось, а взгляд стал чуть яснее. Убежище засияло светло-зелёным светом, будто сама земля ожила, но потом всё погасло.

— Я знал, что эта гадина, что-то замышляет! — исцелившись, прорычал он, уже более уверенно. — Давай заключим сделку! Я не стану тебя убивать и даже выпущу отсюда, предоставлю катер…

— Карл, — перебил его Сергей холодным тоном, — ты не понял. Я пришёл сюда не потому, что мне некуда было податься. Я пришёл за императором. Думаю, ты уже догадался, каким будет мой второй вопрос…

Советник замолчал. Он нервно шевельнул пальцами, словно пытался ухватиться за ускользающую мысль, но у него ничего не получилось, каждый из них был бережно упакован в камень. По лицу было видно, что советник уже догадался, что перед ним стоял диверсант. И самое мерзкое — он лично проверял его документы. Карл стиснул зубы, теперь уже вылеченные, и злость обрушилась на самого себя. Если бы он тогда не поленился и сверил список диверсантов… Если бы не доверился княжне…

— Давай, Карл, — поторопил его Сергей.

Развернувшись, он создал перед пленником стул и присев на него, откинулся на спинку, готовясь к долгому разговору. Закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди, он принял позу, в которой чувствовалось спокойствие хищника. Он знал, что жертва уже в капкане и никуда не денется.

— Мы оба понимаем, что будет дальше. Зачем тратить время на пустые разговоры? — продолжил княжич.

— Я буду сотрудничать только при одном условии, — наконец выдавил советник, нахмурив брови. — Ты ведь аристократ. Дай слово, что не лишишь меня жизни.

— Хорошо, — спокойно согласился княжич, даже не дрогнув. — Даю слово, что не стану лишать тебя жизни. Слово рода Меншиковых. — и впервые за всё время он раскрыл свою настоящую фамилию.

— Меншиков? — Карл поднял взгляд, сверля Сергея глазами, в которых промелькнуло изумление. — Ты отпрыск Александра Даниловича?

— Да, — кивнул княжич.

— Видать, в Российской Империи дела совсем плохи, — процедил советник, — если даже таким, как ты, приходится пачкать руки и ввязываться в войну. Ты ведь знаешь, что всё равно проиграете? — он наклонился вперёд, глядя почти с жалостью. — Мы могли бы договориться. Твой род получил бы солидные отступные…

— Советник, — княжич усмехнулся, слегка наклонив голову, — очнитесь. Вы не в том положении, чтобы вести торг. Но если вы поможете мне достичь моих целей, всё может измениться… — он сделал паузу, словно бросая наживку, — мне нужны карты и точная информация о местонахождении императора.

Карл замолчал. Его взгляд помрачнел, а губы поджались в узкую линию. Он прекрасно понимал, что прямо сейчас его жизнь висела на волоске, и все эти разговоры выглядели жалкой имитацией переговоров. Даже если Меншиков дал слово, кто станет свидетелем его выполнения? Никто. Но выбирать не приходилось.

— Карт у меня нет, — наконец проворчал он, — ты ведь в инженерном отделе, верно? Вот там и ищи.

— Так и сделаю, — спокойно кивнул Сергей. — А что насчёт императора?

— В последнее время император стал до ужаса нервным, — заговорил советник чуть тише, но с насмешкой в голосе. — Испугался бури и забился в какую-то нору, словно зверь. С Дубенвальдом у него тоже разногласия. Император запретил наступать в такую погоду, а главнокомандующий ослушался. — Карл усмехнулся. — Забавно получилось, теперь они оба прячутся друг от друга. Император уверен, что Дубенвальд вышел из-под контроля и собирается захватить империю. А Дубенвальд уверен, что император хочет ликвидировать его за неповиновение. Мы оказались здесь не просто так, а потому что главнокомандующий в последний момент сменил бункер, чтобы сбить императора со следа.

Княжич нахмурился. Для него стало неожиданностью, что в стане врагов царит такой разлад. Выходило, что объединённая армия врага держится лишь на инерции и страхе, а на деле еле дышит. И если устранить главнокомандующего, наступление вполне могло захлебнуться, ведь приказы императора солдаты уже не исполняли.

— Он может знать, где прячется император? — уточнил Сергей, внимательно глядя на Карла.

— Думаю, да, — тот кивнул, — это всё-таки Конрад Дубенвальд, а не какой-нибудь рядовой генералишка.

— Хорошо, — княжич решительно поднялся со стула и приблизился к кубу. — Для начала раздобудем карты. И советую даже не думать о побеге.

Он приложил ладонь к поверхности, и по камню пробежала рябь. Из куба в разные стороны потянулись четыре тонких каменных штыря, поднимаясь всё выше, пока не достигли трёх метров. На их верхушки Сергей водрузил массивную плиту. Конструкция угрожающе нависла над пленником.

— Если попытаешься сломать куб, прутья не выдержат, и твоя голова превратится в лепёшку, — произнёс он негромко серьёзным голосом, чтобы тот проникся ситуацией. — Всё понятно?

— Это лишнее, — фыркнул Карл, но глаза его метнулись вверх, оценивая плиту. — Ради спасения своей шкуры я готов на всё.

— Чудно, — княжич позволил себе лёгкую улыбку и поспешил на поверхность.

К утру он должен был раздобыть карты, ведь время на раскачку уже закончилось и обратно ничего не отыграешь…

(Чертоги разума Дмитрия)

Оказавшись на троне, я неторопливо окинул взглядом свои чертоги. К счастью, с прошлого появления здесь ничего не изменилось, и это оказалось хорошим знаком. Я терпеть не могу сюрпризы, особенно в собственной голове. Кто его знает, вдруг Борей решил покопаться и что-нибудь перекроить на свой лад?

Больше всего я опасался, что он самовольно выпустит Хлада, чтобы ускорить события. Но золотая клетка, в которой тот томился, стояла на месте, сияла мягким светом и, как и прежде, была прикрыта лёгкой полупрозрачной вуалью.

— Хлад, хватит спать! — крикнул я, желая оказаться рядом с ним.

В одно мгновение трон вместе со мной переместился к гигантской решётчатой конструкции, уходящей почти под потолок. Издалека она казалась меньше, но вблизи поражала размерами. Вуаль медленно колыхнулась и откинулась, словно её сорвал лёгкий ветер. Внутри клубилось серое грозовое облако, едва помещавшееся в границах клетки.

— Хлад! — позвал я снова, на этот раз громче.

— Ну что ты орёшь? — послышался ворчливый голос откуда-то из самой глубины облака. — Думаешь, я глухой? Я просто не хочу с тобой разговаривать!

— Вот те раз, — удивился я, — позвольте узнать, Ваше Величество, чем вызвано столь мерзкое настроение?

— Позволяю, — горделиво фыркнул он, и облако стало медленно поворачиваться. Сквозь клубящуюся дымку проступило его лицо, искажённое недовольством.

— А что тебе не нравится? — нахмурился я. — Ты же теперь концентрат чистой энергии. Казалось бы, радоваться должен.

— Радоваться? — отозвался он с возмущением, — с чего мне радоваться? Ты только посмотри, какая она грязная! Фу! Это невозможно терпеть! Я так больше не могу. Ты обязан от неё избавиться!

Он встряхнулся, и волны серого пара ударились о решётку клетки, вспыхнув короткими всполохами.

— Даже не знаю, — протянул я, нарочито задумчиво, — но если это и правда твоё желание…

Хлад осёкся. Грозовое облако начало стремительно темнеть прямо у меня на глазах. С каждой секундой оно приобретало насыщенный угольно-чёрный оттенок, будто вобрало в себя весь мрак из уголков моих чертогов. Не хватало лишь молний и грохота грома, чтобы завершить картину. Но айсварн оказался умнее: смысла устраивать показные истерики не было — сейчас важно было действовать.

— Согласен, — проворчал он с нескрываемым раздражением. — Забирай эту дрянь, сарке в дупло! И сидите там вместе, раз тебе так нравится! — выпалил он, не удержавшись от ругательств.

— Как будет угодно, — я улыбнулся краем губ, понимая, что, по сути, мне даже не пришлось с ним спорить или договариваться. Он сдался куда быстрее, чем я ожидал. Заодно решил проблему с его просьбой и по сути, стал ему ничего не должен.