– Так это ты с ним вчера катался? – доктор сердито посмотрел на Ваньку поверх очков.
Ванька кивнул и опустил глаза.
– Доигрался твой товарищ!.. Как маленькие, честное слово! Будто не понимаете, что это опасно! Тебе бы сейчас на его место…
А, может, Ванька хотел на его место?! Хотел к нему, хотел быть рядом с ним?!..
– Сегодня навещать нельзя. Придёшь потом, если станет лучше, – доктор укоризненно покачал головой и скрылся за дверью.
Ванька остался один, абсолютно растерянный. Непонятное, тревожное «если» давило, как и низкие облака этого туманного дня, дня, который не должен был, но зачем-то наступил. Зачем? И что же всё-таки делать дальше?..
Глава 18. Луч надежды
Этого Ванька не знал, поэтому каждое утро привычной дорогой шёл в школу. Мимо тихого, словно оцепеневшего парка – такой же тихий, задумчивый…
В школе он больше не играл в героя и не заводил класс, спокойно, почти незаметно отсиживая уроки. Ребята не трогали его и не приставали с расспросами. То ли из-за того, что Трусов с Солдатовым и так им достаточно рассказали, то ли побаивались Ванькиного былого величия. А может, просто потому, что в школе за последние дни и так много всего произошло. Недавно к ним новая классная пришла. Молодая, после института. Какая-то Надежда (отчества Ванька не запомнил). Не всё ли равно…
Правда, вчера она Петухова взгрела за то, что он Трусова побил, и Лену Короткову старостой назначила. А сегодня вообще додумалась после уроков всех на спектакль позвать в Дом творчества, и Ваньку тоже. Только зачем Ваньке их спектакль, если у него друг в больнице? Ему развлекаться некогда. Ему к другу надо.
Вот уже неделю он каждый день после уроков ходил к Димке. Сегодняшний не стал исключением.
Ванька неторопливо вошёл в знакомые ворота, тяжело вздохнув, опустился на сырую больничную лавочку и стал смотреть в окна.
В палату к Димке его не пускали, он так и не видел его с того самого дня… Не пускали, ничего не объясняли, лишь изредка бросая короткие туманные фразы: «тяжёлый», «пока неизвестно», «надо ждать» – и отправляли Ваньку домой.
Эта неопределённость доводила до отчаяния. Он не хотел домой, не мог домой. Оставалось садиться на лавочку и смотреть в окна.
Ванька точно не знал, но ему казалось, что Димкина палата на втором этаже в центре, та, что с самым красивым окном. И он вглядывался, вглядывался, стараясь найти подтверждение своей догадке. Ваньке нестерпимо хотелось знать, как там друг, наверное, ему очень-очень плохо одному…
Ведь и Ваньке тоже несладко. Всё, всё, чем он жил последние месяцы оказалось пустым, ненастоящим: и сорванные уроки, и опасные приключения, и искорёженный скутер… Один Димка… Но он… Если бы он только поправился! Никогда… никогда в жизни они не стали бы больше хулиганить. Ванька это себе твёрдо пообещал.
Но пока неизвестность давила, как и низкие серые тучи, закрывшие солнце. Сколько ещё ждать и что делать?
Погружённый в грустные мысли, Ванька не сразу заметил, как из дверей больницы вышла длинноволосая молодая женщина в светлом пальто, накинутом поверх белого халата, и направилась к нему.
Ванька насторожился: вдруг прогонит. Но она не прогнала, только попросила всё объяснить, выслушала и, глядя Ваньке прямо в глаза, серьёзно сказала:
– Ты уже взрослый, что тебя обманывать. Травма действительно опасная… Оставь мне свой номер телефона. Если что-нибудь изменится, я дам знать.
Ванька, слегка растерянный, осторожно взял протянутую ею ручку с блокнотом и тихо произнёс:
– Спасибо.
Домой он шёл чуть успокоенный, и уставшая от зимы весенняя природа, будто бы тоже почувствовала облегчение. Тяжёлые свинцовые тучи наконец-то зашевелились, поредели, и в образовавшемся просвете мелькнул тонкий солнечный луч – луч надежды.
Глава 19. Длинная дорога
Ванька с надеждой и страхом стал ждать звонка. Старенький мобильный всегда лежал рядом, даже на уроках.
Сегодня на классном часе Надежда Андреевна, новая учительница, рассказывала им что-то о дружбе, любви и предательстве. Она была молодая и интересная. Ванька сначала просто из любопытства на неё поглядывал и вдруг сам не заметил, как увлёкся. А Надежда Андреевна, увидев его внимательный взгляд, внезапно похвалила:
– Молодец, Иван, ты умеешь слушать!
Иван! Привычное имя прозвучало по-новому, по-взрослому. Ванька даже не сразу понял, кого она похвалила.
– Тебя! – угадав его сомнения, улыбнулась Надежда Андреевна. – Ты же у нас один Иван Шишкин, других в классе нет!
Звонок прозвенел неожиданно. Ваньке показалось даже, будто бы раньше времени… Он мельком глянул на часы в телефоне и… увидел емс: «Скорее приходи в больницу!»
Не мешкая ни секунды, он рванул из класса, едва не свалив Трусова. Уже у дверей накинул куртку и выбежал на улицу. Сердце его взволнованно стучало. Неужели Димке лучше? Неужели? А если нет?!..
Весна всё увереннее вступала в свои права. Яркое солнце старательно грело землю, но иногда серые тучи закрывали его, и тогда дул пронизывающий, по-зимнему холодный ветер…
Ванька бежал по расстилавшейся перед ним широкой длинной дороге. К другу. И надеялся, что скоро, уже совсем скоро он наконец-то его увидит…
Эпилог
…Миновав больничные ворота, Ванька по привычке подошёл к знакомому окну, быстро поднял взгляд, и сердце его радостно забилось. Сквозь ещё не мытое после зимы стекло на него смотрел Димка. Его Димка! Смотрел, улыбался… И несказанно счастливый Ванька улыбнулся ему в ответ.
Рассказы
Серое счастье
Вечером к Алине домой пришёл установщик. Он распаковал большую картонную коробку и вытащил из неё компьютер – совсем новенький процессор серого цвета и жидкокристаллический монитор.
– Вот тебе, ребёнок, чудо техники! – хохотнул он. – Сейчас подключу, и можешь пользоваться. Скоро твой тьютор [2] должен на пробную связь выйти, – он быстро глянул на часы…
После того как компьютер был подключён, Алина неспешно подошла к монитору и недоверчиво посмотрела в чёрное окно Скайпа. Оно напоминало ей небо в планетарии, только уменьшенное, будто насильно втиснутое в квадрат экрана.
Через минуту квадрат стал бледно-коричневым и в нём возникла нечёткая фигура незнакомой женщины, а потом чужой электронный голос произнёс:
– Здравствуй, я твоя учительница по русскому языку и литературе Инга… – отчества Алина не расслышала. – Завтра ровно в двенадцать урок. Не забудь, до связи!
В школу Алина всегда ходила с удовольствием. Каждое утро её вместе с другими ребятами встречал пожилой добродушный охранник Василий Львович. Он ласково улыбался Алине и не ругался, даже когда она немного опаздывала и приходила в школу со звонком.
Звонок у них тоже был особенный: музыкальный, весёлый, с песенкой из «Мери Поппинс» про тридцать три коровы. Как-то раз Пашка Кукушкин, Алинин одноклассник, на математике пол-урока мычал – корову изображал. Все ребята смеялись, а вот Надежда Владимировна, наоборот, рассердилась, но даже замечания Пашке в дневник не написала, потому что она добрая и с ней всегда интересно.
Надежда Владимировна про всё на свете знает: и про безударные гласные, и про дроби, и про то, какая температура на Солнце. А в первом классе она так жалостливо стих Есенина читала – про собаку, что Егор Семёнов даже заплакал.
А ещё Надежда Владимировна очень красивая. Это всё потому, что в её волосах прячутся самые настоящие солнечные зайчики. Они просыпаются, когда в классе солнце, и тогда волосы учительницы начинают переливаться и светиться. Совсем как у сказочной Златовласки.
Об этом Алине как-то раз Даша рассказала и даже сказку принесла почитать про Златовласку, а Алина потом дала Даше книжку про Белоснежку. Так они и подружились и с тех пор всё делали вместе: и наклейки собирали про принцесс и волшебниц, и на продлёнку ходили, и даже тюльпаны вместе сажали на уроке окружающего мира. Вот здорово было! Правда, у Алины сначала плохо получалось: её тюльпан всё время вбок клонился, но Даша Алине помогла, и они вдвоём бегали на школьную клумбу смотреть, чей цветок быстрее распустится.
