Моя Фиалковая Ведьма (СИ) - Адлер Марина

— Не должно быть такого, чтобы ты меня спасала, Милли, — тихо проговорил он, поглаживая кончиками пальцев мою скулу.

— Ты меня уже столько раз спасал, что я вполне могу себе позволить один разочек спасти любимого мужчину.

Рука Эрбоса резко замерла на моём лице после моего особенного обращения к нему. Сквозь невесомую ткань фейского наряда, я прекрасно почувствовала, как Эрбос тоже томится в ожидании нашей близости, как жаждет освобождения его твёрдая плоть. Но феец не стал спешить, в его изумрудных глазах читался вопрос, на который он хотел получить окончательный и твёрдый ответ.

— Скажи, Миллиора, ты любишь меня? Станешь моей женой по своему согласию?

— Люблю. Разве ты не видишь? Люблю и клянусь выбирать только тебя каждый день и так до конца нашей жизни. Я стану твоей женой, а позже, когда придёт время, матерью нашим детям.

Глаза любимого окончательно потемнели после моего ответа, челюсти сильно сжались, а рука его опустилась ниже, туда, где тонкой маленькой веной на шее, часто бился мой пульс.

— Я тоже очень сильно тебя люблю, мотылёк. Больше всего на этом свете, — признался он и достал из кармана уже знакомое кольцо с массивным зелёным камнем, которое не отпускал из своих рук, даже находясь на пороге смерти. После надел его мне на безымянный палец. — Ему место здесь, Милли. А твоё место здесь, — приложил он руку к груди. — Отныне и навсегда.

— Отныне и навсегда, — повторила я эхом.

Наши губы встретились в совсем невесомом, нежном касании. Поцелуй постепенно становился более страстным, давая запомнить каждую секунду этого трепетного момента. Руки Эрбоса приподняли меня вновь, сжимая ягодицы, прижимая к себе сильнее и понесли к кровати. Аккуратно и бережно, он поставил меня на пол и развернул к себе спиной. Голос его стал звучать низко и хрипло:

— Не знаю, откуда ты ко мне так спешила, но твоё платье абсолютно мокрое, а ты абсолютно прекрасна в нём. Впрочем, без него будет ещё лучше.

Я усмехнулась, а ловкие руки возлюбленного убрали мои волосы со спины, перекинув вперёд на плечо. Принялись умело развязывать шнуровку платья на спине. Горячие губы нежно прочертили дорожку от уже обнажённого плеча к шее и коснулись уха.

— Прости меня за те жестокие слова, которые я тебе сказал в лесу, всё это ложь за которую я после хотел вырвать себе язык, — прошептал он мне.

Платье опало на мою талию, обнажая грудь и затем, сползло окончательно, цепляясь лишь на мгновение за округлые бёдра.

— Я обещала, что не прощу тебя, но теперь вижу, что ты готов на многое ради того, чтобы получить моё прощение. Не стану говорить, что готова забыть твой поступок быстро. Долго буду злиться и имею на это право.

— Тогда я буду молить тебя. — Развернул он меня к себе лицом снова и, запустив длинные пальцы в волосы на моём затылке, слегка сжал их в кулаке, оттягивая голову назад, заставляя смотреть на него снизу вверх. — И для этого у меня есть особенные молитвы в твою честь.

Я выгнулась всем телом навстречу высокому и сильному мужчине, который точно знал, что именно заставляет меня плавиться в его руках. Дыхание стало прерывистым, коротким, а кожа наэлектризовалась, ощущая каждое касание, словно разряд тока. Эрбос с удовлетворением осмотрел моё лицо и оценил томный взгляд, которым его наградила. Затем неспешно, но страстно поцеловал, толкаясь глубоко языком в рот, иногда легонько покусывая нижнюю, особенно пухлую губу. Руки мои протиснулись между нами, и нашли путь от низа живота к верхним пуговицам его рубашки. Стало невыносимо оставаться лишь в тонком замысловатом нижнем белье, сшитом по моде фейцев, в то время как мужчина, который неспешно ласкал мою шею плечи и губы, был всё ещё полностью одет.

Вскоре я расстегнула ряд маленьких пуговиц на рубашке Эрбоса и он сам уже порывисто снял её, отбрасывая в сторону надоевшую одежду. Ладони мои коснулись его груди и начали спускаться по шёлковой горячей коже твёрдого мужского тела. Потянула за шнурок на свободных брюках и дала волю мужской чувственности, освобождая твёрдую как камень плоть Эрбоса от одежды. Низ живота тут же заныл при виде его естественной необузданной мужской красоты. Края моих губ тронула улыбка, когда я повела лишь кончиками пальцев по всей внушительной длине его твердыни, получила в ответ страстный поцелуй и следом глухой стон в губы.

«Вот оно — с удовлетворением подумала я, ощущая чувство полной власти над столь мощным и сильным мужчиной — как раз то, что мне было нужно всё это время». Но миг моей власти показался мне и вовсе пустяком, когда Эрбос спустился передо мной на колени, попутно снимая с меня миниатюрное бельё. Его рука коснулась моей внутренней части бедра влажной промежности. Пальцы неспешно скользнули между ног совсем поверхностной и аккуратной лаской, не проникая глубже. По спине и чувствительным ягодицам рассыпались сотни колючих мурашек.

От нетерпения я подалась вперёд, навстречу его рукам, хотелось, чтобы его касания стали смелее, даря, наконец, то, что от него ожидала. Я тихо застонала, когда он не поддался моей уловке, продолжил бережно гладить ноги, поднялся к плоскому животу и накрыл руками грудь с напряжёнными сосками. Поцеловал низ живота, пропуская между пальцами чувствительные соски, и стал опускаться ниже, исследуя ртом моё податливое тело, целуя более нежную кожу лобка.

— Забрось свою ногу мне на плечо, строго приказал он мне.

Я резко вдохнула больше воздуха, готовясь к сладкой пытке, которую для меня приготовил мой жестокий, но такой нежный именно со мной Инквизитор.

Стоя на одной ноге, другую послушно положила на мощное плечо Эрбоса. Сильные руки сжали ягодицы, удерживая и страхуя меня от падения, а красивый чувственный рот накрыл самое чувствительное место между ног. Бархатный язык проник глубже, стал кружить вокруг бугорка состоящего из чистых оголённых нервов. В этот момент я громко застонала. Ощутила, будто умираю и тут же возрождаюсь из-за его движений внутри меня. От того, что его язык творил со мной и как умело это проворачивал, в голове, словно бой барабанов шумела разгорячённая кровь. Лицо пылало, но не от стыда, а от невыносимости желания дойти до пика прямо сейчас, прямо в этих руках, практически удерживающих меня на весу.

Буквально за мгновение до падения в бездну наслаждения, когда уже глубоко внутри всё сжалось в преддверии оргазма, Эрбос отстранился, вынуждая всхлипнуть от досады, посмотреть на него из-под ресниц как на личного мучителя, злобно и с упрёком. Феец на это только довольно улыбнулся.

— Моя богиня недовольна. Это нужно исправлять. — Подхватил меня на руки и уложил на кровать мой мужчина.

Эрбос покрыл невесомыми поцелуями сначала одну мою щиколотку, укладывая её к себе на плечо, а затем проделал то же самое с другой. В пору уже мне стало молиться, чтобы он поскорее мной овладел, поскольку почувствовала, что больше не выдерживаю его нежных истязаний.

— Любимый, прошу… пожалуйста, — простонала еле внятно, чувствуя как его каменная шёлковая плоть упирается в мой вход но не спешит проникнуть, мучит и изводит близостью, но не полным обладанием.

— Какая ты чувствительная и нежная, Милли. Мог бы любоваться тобой вот так хоть всю жизнь, — Провёл он ладонью по моим грудям, животу и ниже, где уже было совсем горячо и скользко.

Большим пальцем руки он начал дразнить нервную точку между ног, а двинув бёдрами вперёд, стал медленно и чувственно заполнять меня изнутри. Всё натянулось в месте слияния наших тел, казалось, этого мужчины всегда будет слишком много для моего миниатюрного в сравнении с его размерами тела. Но Эрбос знал что делает, как и знал уже все мои слабости пред его ласками. Он стал входить аккуратно, постепенно, без резкости движений, попутно кружа пальцем вокруг моей женственной чувственности. Первая приятная волна растеклась по всему телу, завершаясь тихим стоном. Он полностью заполнил меня, не вызывая и толики боли или дискомфорта. Затем стал наращивать темп, когда я уже сама стала просить его об этом. Наше слияние не было просто бестолковым получением удовольствия. Моральное единение руг с другом было даже больше, чем физическое. Это я прочувствовала, когда столкнулась с затуманенным, полным страсти и любви взглядом Эрбоса. Этот мужчина смотрел на меня с таким обожанием, что я и сама поверила в свою несокрушимую божественность. Он входил глубоко и пылко, пока моя голова не закружилась от мощного удовольствия, которое накрыло неожиданно и сжалось внизу живота, распадаясь на тысячу лучших ощущений, какие я когда-либо испытывала вообще в жизни.