Еще в большей степени, чем через секту “поклонников сатаны”, сатанинские идеи внедрялись в сознание российского общества пропагандистами и деятелями социалистического движения. Одним из самых известных российских сатанистов был революционер и масон М. Бакунин. Он открыто восхищался дьяволом и поклонялся ему. “В... революции, — заявлял Бакунин, — нам придется разбудить дьявола в людях, чтобы возбудить самые низкие страсти”. “Дьявол, — писал он, — первый вольнодумец и спаситель мира. Он освободил Адама и ставит печать человечности и свободы на его челе, сделав его непослушным”. [523]
Однако наиболее последовательным сатанистом, имевшим огромное число приверженцев своего учения в России, был К. Маркс. Как писал его американский биограф Р. Пэйн, “у него был демонический взгляд на мир, была демоническая злобность. Иногда казалось, что он знал, что исполняет дьявольское поручение”. [524]
В стихотворении “Скрипач” Маркс писал: “Адские испарения поднимаются и наполняют мозг, пока сойду с ума и мое сердце в корне переменится. Видишь вот этот меч? Князь тьмы продал его мне”.
Чувство связи с сатаной Маркс пронес через всю свою жизнь. В стихотворении “Заклинания впавшего в отчаяние” он заявляет:
“Так бог вырвал у меня все. В проклятии и разорении участи Все миры его исчезли невозвратно. Во мне не осталось ничего, кроме мести, Я воздвигну престол высоко над собой, Его вершина будет холодной и ужасной, Оплот его — суеверные опасения, Маршал его — чернейшая агония”. [525]
В юношеском возрасте Маркс написал драму “Оуланем”. Как отмечалось, “Оуланем” — искажение святого наименования, анаграмма имени Еммануил (Эмануэль), библейского имени Иисуса, означающего по-еврейски “с нами Бог”. “Такие искажения имен считаются весьма эффективными в черной магии”. [526]
В драме Маркса высказывается чудовищное предположение о гибели человечества “в огне ада, в объятиях сатаны”.
“Ибо он, — пишет Маркс, — отсчитывает время и дает знамения.
Все смелее и смелее я играю танец смерти,
И он тоже, Оуланем, Оуланем
Это имя звучит как смерть,
И все же силою моих могучих рук
Я могу схватить и раздавить тебя (т.е. воплощение человечества. — О.П.)
С яростной силой, в то время как бездна зияет
Перед тобой и мной. Ты, провалившийся в нее, и я — следующий за тобой”. [527]
В “Оуланеме” Маркс делает то же, что дьявол: предает все человечество погибели. ““Оуланем”, — пишет Р. Вурмбрандт, — наверное, единственная драма в мире, в которой все действующие лица уверены в своей порочности и, щеголяя ею, празднуют ее. В этой драме нет белого и черного, нет Клавдия и Офелии, Яго и Дездемоны. В ней все черно и все обнаруживают черты характера Мефистофеля. Все участники ее демоничны, порочны и обречены на гибель” [528]. В 1837 году Маркс пишет отцу: “Занавес опустился, мое святое святых разорвалось, и мне пришлось установить других богов”. [529] Примерно в это же время основоположник “научного” социализма в стихотворении “Бледная дева” заключает:
“Я небо потерял,
Прекрасно это знаю,
Моя душа, когда-то верная Богу,
Избрана для ада”.
Исследователи, изучавшие деятельность Маркса этого периода, считают, что именно тогда он заключил символический договор с сатаной и посвятил свою жизнь борьбе против Христианства и Христианской цивилизации [530]
Ученик Маркса М. Рииз приводит факт из его жизни, позволяющий сделать вывод, что связь с сатаной у Маркса была не просто символической, а вполне реальной, с отправлением регулярных ритуалов. Рииз рассказывал, что, опечаленный вестью о кончине учителя, он поехал в Лондон. Семья Маркса уже покинула дом, где он умер, и Риизу удалось поговорить только с жившей там старой служанкой. Она сказала следующие удивительные слова о Марксе: “Он был богобоязненным человеком. Будучи очень больным, он молился в своей комнате перед рядом горящих свечей, обмотав вокруг головы нечто вроде тесьмы”. “Это напоминало, — отмечал Р. Вурмбрандт, — что-то вроде филактерий, которые евреи надевают во время утренних молитв. Но Маркс был крещен в христианской религии. Он никогда не исповедовал иудаизма, а потом стал борцом против Бога. Он писал книги против религии и всех своих детей воспитал атеистами. Что эта была за церемония, которую невежественная служанка приняла за молитву? Евреи, произносящие молитвы с филактериями на лбу, никогда не имеют перед собой свечей. Мог ли это быть какой-нибудь магический ритуал?” [531].
Был ли Маркс символическим поклонником сатаны или вполне реально исполнял все ритуалы, не имеет значения. Его дела говорят сами за себя. Его работа в пользу сатаны имела самый высокий градус.
За всю историю человечества никто другой, кроме Маркса, персонально и через своих последователей не сделал больше для разрушения Христианства и Христианской цивилизации. С его помощью была освобождена колоссальная сатанинская энергия, мобилизована целая армия бойцов сатаны, которые только в России уничтожили и разрушили 50 тыс. церквей, умертвили сотни тысяч священнослужителей и десятки миллионов христиан. По сравнению с масштабами сатанистов-марксистов богоборческая, антихристианская деятельность сатанинских сект вроде “поклонников сатаны” Чинского была мелкой кустарной лавочкой рядом с огромным заводом. Неудивительно, что деятельность сатанистов вроде Чинского вызывала у марксистов только презрение.
При советской власти в 20-30-х годах мелкие секты сатанистов существовали почти свободно.
В журнале “Безбожник”, главным редактором которого числился Миней Губельман (псевдоним — Емельян Ярославский), неоднократно сообщалось о существовании секты сатанистов, разрешенной советской властью. Так, например, в июльском номере этого журнала за 1937 год говорилось: “По сектантам и молельным города Одессы. Какие только в ней не числились секты! Самые даже срамные и изуверские, какие преследовало царское правительство и каким разрешила существовать советская власть! Были и новые, развращающие, и потом: мормоны, скопцы, хлысты и... сатанисты, названные собственным именем”.
В той же Одессе “черные мессы” и другие сатанинские ритуалы в 20-х годах, по свидетельству очевидцев, проводились в захваченном “живоцерковниками” кафедральном соборе и опустевшем доме графа М.М. Толстого. Известны были даже имена некоторых одесских сатанистов этих лет: живоцерковный “епископ” Ювеналий, Сергей Михайлов, профессор Третьяков, Николай Резников [532].
В 20-х-начале 30-х годов сатанинские секты существовали и в Москве, состояла в них преимущественно интеллигенция. Близко к сатанистам примыкал чисто интеллигентский Орден рыцарей духа, организованный Б.М. Зубакиным в Минске в 1920 году [533]. Один из главных руководителей “рыцарей духа” С. Козловский проходил как один из главарей на варшавском процессе по делу сатанистов 1930 года.
Православные мыслители понимали, что главное противоречие эпохи состоит в обострившейся войне сатаны против Бога. Гениальный русский философ А.Ф. Лосев рассматривал весь период от начала эпохи Возрождения до наших дней как время развертывания сатанинского духа, кульминация которого пришлась на XX век. Такой же точки зрения придерживался другой великий русский мыслитель — И.А. Ильин, который писал: “Сатанизм есть полный и окончательный мрак духа; его формула — “низвержение Бога”, “попрание всего священного”, “угашение всех Божественных лучей”, “уничтожение и погубление праведников”. Человек, в которого, по слову Евангелия, “вошел сатана”, одержим чуждой, потусторонней, внечеловеческой силой и становится сам человекообразным дьяволом. Человек, одержимый сатанинским началом, действует подобно чужому орудию; он одновременно служит злу, зависти, злобе, ненависти, мести и в то же время наслаждается своим отвратительным служением. Сатанинский человек утрачивает себя и становится земным инструментом дьявольской воли. Кто не видел таких людей, тот не знает подлинного, первоначально исконного и завершенного зла и не имеет верного представления о сатанинской стихии”.
