Ситуация начинала казаться мне более абсурдной!
— Не знаю, как в вашем мире, но у нас ценится смертность. — Линда казалась спокойной, будто такой расклад вещей ее совсем не удивлял.
И все же я совершенно не понимала одного. Растерянно озвучив свою неоконченную мысль:
— Они бросили его потому что…
— … Потому что выбрали свой путь. Прожили долгую счастливую жизнь и ушли на покой. — видя мою встревоженность и наклевывающиеся слезы, Линда виновата прижалась ко мне ближе. Обняла и, казалось, в тот момент луна стала светить чуть ярче.
— Это ужасно! Мне так стыдно за себя… Я ведь подумала, что Золотов мог… — прошептала я в смятении.
— Что «мог»? Навредить своей семье? — Линда снова громко расхохоталась. — Да господин едва ли пережил их смерть! Закрылся от мира, перестал общаться с людьми… Говорят, раньше он был совсем другим: веселым, жизнерадостным. Таким я его не помню.
Немного подумав, я задала резонный вопрос, что так и просился:
— И все же, он не последовал за ними. Ведь мог отказаться от своего бессмертия?
— Да, мог. Может каждый день. Я вижу, как соблазн легкого пути губит его. — Линда нахмурилась и ее светящаяся кожа потускнела. В глазах, что казались такими яркими и солнечными, поселилась грусть. — Но ты не представляешь, как многим господин помог. Он победил неизлечимые некоторые болезни. Почти всем помогает бесплатно, но люди все равно щедро его благодарят! Кроме того, именно он изобрел самые полезные технические вещи этого мира, что упростили людям жизнь. Такой человек не может уйти, его светлый ум дарит нам всем надежду на светлое будущее…
Пламенная речь Линды заставила меня посмотреть иначе не только на профессора Золотова, но и на Линду. Она больше на казалась заложницей абьюзивного диктатора. Фея явно жила там, где хотела. Восхищалась своим господином и боготворила. И, судя по всему, готова ради него на многое.
— Постой… — после затяжного молчания, трижды прокрутив в своей голове длинный диалог, я вдруг вспомнила кое-что странное. — Ты сказала, что мои чувства, возможно, не магия. Как это понимать?
— Ну, господин ведь до сих пор не понимает, что именно с тобой происходит. Как бы не бился! А ведь он самый гениальный человек из всех, что мне известно. — коварно произнесла она, пожимая плечами.
— И?.. Что бы это значило? — от зашкаливающего интереса сердце внутри застучало с утроенной скоростью.
— А что если, то, что между вами происходит, это… — обернувшись по сторонам, проверив, нет ли поблизости чужих людей, она нагнулась к моему уху и почти прошептала ответ.
— ЛИНДА! — громкий возглас раздался совсем рядом. Испуганно обернувшись, я увидела рассерженного профессора, метающего в фею взглядом молнии немного предупреждения. — Вот ты где! Немедленно отправляйся ко мне в лабораторию, для тебя есть дело.
— Но… — от возмущения хотелось кричать. Ведь правду мне так никто и не сказал! А Линда, как послушная работница, лишь опустила голову и молча полетала в лабораторию.
— Я сказал, сейчас же… — прошипел профессор сквозь зубы. На этот раз его ярость была адресована мне. Мол, не стоит вмешиваться в чужие дела.
— Дайте ей пять минут! Она ведь не ваша рабыня! — воскликнула я, готова бежать следом за феей и молить ее закончить наш диалог. Ведь что-то подсказывало — больше откровений мне не видать.
— Нет, не рабыня. — усмехнулся Золотов, пробегая быстрым взглядом по моему растрепанному белому платью и встревоженному лицу. Быстро развернулся, и рявкнул: — Линда, идем.
Приняв поражение с Линдой, я не готова была сдаваться в целом. Поэтому, взяв себя в руки, робко прошептала:
— А вы?
Мужчина замер, настороженно обернулся:
— Что я?
— Так и будете делать вид, что я — предмет мебели? Я ведь тут уже два дня с ума схожу! — никогда ранее к подобному методу манипуляции я не прибегала, но сейчас позволила себе жалобно посмотреть в глаза Золотова. Надеясь лишь на одно: мое отчаянье и бедственное положение растрогает мужчину. — Может, уделите мне пять минут? Скажем, пройдемся по окрестностям замка…
Он молчал долгие секунду, часы на стене противно отмеряли время. Затем все же кивнул, рвано и раздраженно. Будто не мог мне отказать, хоть и не планировал идти на поводу.
