Радиус 227 книга шестая (СИ) - Матюшенко Артем

Коней разместили в большом сарае, не забыв выставить сменный караул. Распределили народ на ночлег по ближним избам, сам Дмитрий с друзьями расположился в доме председателя, у которого было две пустые комнаты, так как сын с оказией уехал в Белый Яр за порохом и солью. Вечером он с друзьями пил чай вместе с председателем и интересовался местными новостями.

— За патроны, Дмитрий, спасибо! Патроны еще дороже стали, да и нет их в продаже, — пожаловался Николай Петрович, — созвонился с администрацией Белого Яра, обещали несколько банок пороха продать, капсюлей, да пуль немного — ну хоть, что-то! Дробь сами льем, эт дело не хитрое. Еще и соль подорожала, мука тоже! — махнул он рукой в расстройстве. — Как связь с внешним миром пропала, так торгаши как с ума посходили, за все втридорога дерут! На следующий год сами думаем поля рожью и овсом засеять. Вручную как-нибудь обмолотим и перемелем, так хоть свой хлебушек будет, да коням корм. Что там говорят, навсегда теперь мы от мира отрезаны?

— Да кто его знает? — пожал плечами Димка, — Но лучше к негативному варианту готовиться, чем на чудо надеяться.

— А лошадку нам не продадите? — закинул удочку председатель, — Теперь и с бензином перебои, так что, думаю, на лошадях по весне пахать будем, а у нас их в селе только три осталсоь. Одну месяц назад мутант задрал, черти его дери!

— Кто? — удивленно переспросил Черепанов.

— Медведь-мутант у нас объявился. Убили уже! — махнул рукой Николай Петрович, — Вначале охотник пропал — Сенька рябой, потом кобеля здорового задрал ночью, а на следующую ночь сарай крепкий разломал и у Федоровых телушку, да лошадку разорвал. Павел в окно стрельнул, да не положил это пугало даже с двух пуль — больно здоров был. Вот покумекали с мужиками, да яму на краю деревни вырыли трехметровую с кольями внизу, жердями и дерном прикрыли, а поверху свинячьи потроха набросали.

— В яму упал? — спросил Карате.

— Упал, но добивали еще. Только с третьего выстрела помер, хоть и кольями наскрозь пробит был.

— А с чего взяли, что мутант? — снова поинтересовался Череп.

— Увидел бы сам, все вопросы отпали. — посмотрел на него председатель, — Лапы передние длинные, крепкие, да и морда больно страшна — клыки, что у тигра саблезубого с картинки. Точно мутант!

«А ведь может, какое магическое животное? Может, пещерный медведь сюда из первозданного мира провалился, возможно, и кристалл с него выпал?» — подумал Димка и спросил:

— И куда тело дели, и яма та где?

— Так обратно землей закидали, вместе с трупом. Кто его есть станет, мутанта-то? Так что насчет коняшки, продашь?

— Сейчас не продадим. Но спрошу у монголов, обещали еще продать. Но нам каждая лошадка со сбруей и седлом больше золотого червонца обошлась. — ответил Димка, умолчав о том, что с учетом возврата десяти обещанных автоматов каждая вдвое дешевле вышла.

— Ого! — присвистнул председатель, но потом махнул рукой, — Всем миром-то потянем, может и двух лошадок с седлами возьмем. А то, я бы на мотоцикл свой сменял.

— Хорошо, буду иметь вас ввиду. — пообещал Дмитрий, — И насчет мотоцикла подумаю.

Из Аргат-Юла выехали рано, едва небо на востоке чуть засветлело. Было зябко и сыро и они надели куртки, а красноармейцы кутались в шинели. Кое-кто из них даже башлык повязал, натянув капюшон на голову. Димка помнил дорогу, но, отъехав от поселения с десяток километров, они взяли чуть левее, огибая по дуге взорванные развалины ведьм и каменный распадок, где Дмитрий видел схватку гигантской змеи с большой двухвостой кошкой, избегая ненужного риска и посчитав те места слишком опасными. Пару раз слышали далекий вой, но волки не показывались. Вопреки промозглому утру к обеду распогодилось. Совсем не по осеннему светило и припекало солнце, шинели и куртки вновь были сняты и приторочены позади к седлам.

Периодически он выпускал вороненка и, слившись с его разумом, обозревал окрестности его глазами, но делал это скорее для тренировки, дорогу он знал и нужное направление чувствовал безошибочно. Когда, по его прикидкам, до Степановки осталось не больше десяти-пятнадцати километров, он почуял угрозу. Медное кольцо-сторожок сильно сжало палец, а через несколько минут из ближайшего перелеска к ним метнулось полдюжины темных силуэтов.

— Призрачные псы! — узнав их, крикнул Димка и повернулся к красноармейцам, сдергивающих из-за спин трехлинейки, — Отставить винтовки, из пистолетов бейте!

Захлопали выстрелы, но Димка видел, как после одного попадания даже серебряной пулей, которое скорее всего приводило к ранению, а не к смерти призрачной твари, псы исчезали, схлопывая за собой пространство и выпрыгивали из мини-порталов в нескольких метрах дальше. Наконец одна тварь темным комом покатилась по траве, визжа и бьясь в конвульсиях, но, сраженная еще одной пулей, затихла. Димка свалил еще одного пса, прежде чем услышал крик Лотара, которому приказал не слезать с коня.

Пока они, спешившись, отстреливали стаю с фронта, пара призрачных псов, появившись на полсотни метров левее, принялись рвать одну из лошадок. Значит, шестерка псов лишь отвлекала внимание?

— Вот же твари! — закричал Карате, садя по ним серебряной дробью из Моссберга.

Визг, рычанье, испуганное ржание коней и грохот выстрелов! Наконец все стихло, собаки пропали, уйдя через порталы куда-то в подпространство, лишь билась в агонии раненная лошадь.

— Может ей исцеляющее зелье влить? — предложил Череп, — Но рыжая лошадка, дернувшись еще несколько раз, затихла, только кровь продолжала слабеющими толчками выплескиваться на траву из разорванного клыками горла.

— Вот же твари! — уже тихо и с горечью повторил Карате.

Димка обошел трех убитых псов и собрал только ему видимые дымчатые кристаллы. Коняшку, конечно, было жаль, но в накладе они не остались — целых три дымчатых кристалла, которые можно преобразовать в магический порошок с помощью алтаря. До эпицентра было еще далеко и тут не выскакивали сообщения системы, а сам Димка не знал, какие органы убитых тварей были востребованы магами, но на всякий случай вырезал у них глаза и языки, сложив это в короб охотника, надеясь продать их при следующей торговой сессии.

Скрепя сердце и чуть придушив жабу, раздал красноармейцам еще дорогих заговоренных патронов, велев дозарядить пистолеты. Оставив труп лошади позади, они продолжили путь. Через некоторое время Димка обернулся, привстал на стременах и, активировав острое зрение увидел, как еще теплый труп пожирают вновь появившиеся темные твари.

В Степановке останавливаться на ночевку не стали, отряд переправился прямо на конях по немного прогретой за день Кети и расположился в одном из заброшенных домов Максимкиной Пристани, загнав коней в ограду, где еще стоял плетеный из ивняка забор. Сам же Дмитрий переправляться не стал, а прошел до аэродрома, совершил скачок из комнаты диспетчера в дом сквайра, но долго не задержался, лишь предупредил Филиппа, что бы тот подготовил небольшую лодку и телегу для ее транспортировки. Все же он решил обследовать островок и найти магическую руну, не откладывая это в долгий ящик. Вернувшись, дошел до реки, разделся, примостил одежду и оружие на широкую доску, прогрелся за счет энергии маны и, не медля далее, кинулся в воду и переплыл небольшую реку вплавь. На берегу его ждали Лотар, Карате и Горо с сухим полотенцем, штанами и курткой. Ему было хорошо, будто спортивный заплыв совершил — освежился, взбодрился и согрелся, растерев тело до красна полотенцем.

— В поместье отдохнем ночь, а утром к маяку отправимся. Готовы? — спросил он друзей.

— Жопа, конечно, уже как камень, но что поделать, раз надо так надо! — за всех, криво усмехнувшись, ответил Николай.

— Ничего, обратно телепортом прыгнем. — пообещал Димка, но потом сообразил, что лошадей телепортом не перекинешь и всем придется возвращаться на конях, но промолчал.

Вначале, Димка хотел взять с собой только Косту и Николая, но, поразмыслив, решил ехать те же составом, то есть вшестером. С берега до острова всего метров сто, так что хоть огнем поддержат, если что. Да и мало ли, вдруг пушки ворочать помощь потребуется. Лодку Дмитрий планировал оставить в бухте возле маяка, а вот пушки по возможности увезти с собой. Планировал глянуть на них вблизи, снять с корабля и переправить в маяк. И чтобы не тянуть по полям и перелескам груженную телегу, пушки планировал сам перенести через переход. Он был вдвое сильнее обычного, даже занимающегося спортом человека и небольшую пушку поднять должен, поэтому планировал перенести их по одной через печать перехода. Он уже представил, как несколько таких орудий установит в новой крепостице, полностью перекрывая реку и подступы к холму.