Сокровище для непримиримых принцев. Возвращение (СИ) - Берг Анастасия

С этими мыслями прогнула спину, и мне сразу же начали целовать грудь, кусать и потягивать, не забывая уделять внимание каждой. При очередном мокром укусе я не выдержала и с протяжным криком достигла самого пика наслаждения.

Тело сладко дрожало, между ног пульсировало, а мужчина продолжал с двойным рвением, выцеловывая мою шею и шепча что-то, на чем я не могла сконцентрироваться.

Вскоре мне стало слишком чувствительно, щекотно, я просила остановиться, молила об этом, но Карэл только закрыл мой рот губами и принялся гладить свободной дрожащей рукой по внутренней стороне бедер.

Чего я не ожидала, так это второй волны возбуждения. Все мое тело было сплошной чувствительным нервом, а этот мужчина снова доводил меня до предела.

Я подталкивала его своими ногами глубже в себя, стонала, практически срывая голос. Наконец-то меня полностью извели и я закричала от накатившего удовольствия. Сразу же последовал рык и несколько оглушительно сильных толчков, от которых я отчаянно заскулила. Мужчина резко вышел, а я без сил облокотилась лбом о его плечо.

Мы несколько секунд тяжело дышали, пока он бережно придерживал мое тело.

– Ты неподражаема. – Меня любовно поцеловали в макушку, заправляя волосы за ухо, а я даже не находила слов сказать насколько неподражаем был он.

Пока я плавала в невероятной сладкой неге, в голове звенела пустота. Хотелось просто пробыть в этих объятиях примерно вечность.

Через время Карэл изучающе прошелся пальцами по моему лицу.

–Красивая… – Протянул он, как будто только разглядел.

То есть я раньше была настолько грязной после побега с лаборатории, что он не мог рассмотреть все лицо?

Вокруг царила темнота. Мужчина, очевидно, видел меня хорошо лишь благодаря своей звериной части.

– И громкая. – Продолжил он, прижавшись легко к губам.

– Немного. – Смущенно прохрипела я, не успев отдышаться и чмокнула в ответ. – А ты не хотел… – На этих словах он немного напрягся, не ответив. Но мне было так хорошо и расслабленно, что я сразу простила эту заминку. А еще захотелось смыть с тела начавший остывать пот.

– Надо опять принимать ванную. – Справедливо заметила я.

Он отошел и открыл кран. Я хотела посмотреть на его неподрожаемый широкоплечий силуэт около ванной, но опять ослепла.

Ну, все. Теперь кое-что стало понятно, но обдумывать это я собиралась попозже.

– Пожалуй, мне лучше уйти в другую ванную комнату. – С сожалением в хриплом голосе бросил он.

–А, но… – не успела построить мысль и связать ее в членораздельное предложение, как меня покинули.

О членах решила пока не думать. Обломанное желание понежиться вместе в ванной сначала огорчило. Но все же это было правильно, иначе мы не отрывались бы друг от друга сутки. Оставалось удивляться его силе воли.

Я в повторном ускоренном режиме нежилась в ванной, вспомнив по запаху пену для тела. Не стала мыть почти высохшие волосы, через время поднялась, надела приятный на ощупь халат, осознав, что теперь меня не шатает, а реальность казалась трезвее, и медленно потопала в спальню.

Судя по звукам, тут никого еще не было, поэтому аккуратно залезла на диван под плед. Итак, что мы имели? Когда мне страшно, я начинала видеть, когда успокаивалась – переставала. Когда я возбуждена после предела, видела, а расслаблялась – слепла. Нервничала – прозревала, в обычном состоянии – нет. Вспышка эмоций или секс – раскрывали глаза, медитативное состояние – ослепляло.

Получалось, причина в эмоциях, в адреналине? Было похоже, как будто в экстренной ситуации организм мобилизовался и кортизол давал прозрение. Но стоило мне успокоиться…

Понятия не имела, почему именно так, зато уже знала, что можно попробовать. Моя мини аптечка хранила некоторые полезные ампулы на разные случаи в работе, вплоть до бикарбоната натрия и вазопрессина при остановке сердца. А вот если вколоть, например, эпинефрин, чтобы простимулировать выработку адреналина, можно было продержаться зрячей определенное время. Если повезет, часа два. В теории. Спать, конечно, потом могла как убитая, или есть за троих, но пока это была самая логичная мысль. Осталось проверить на практике.

Где-то я видела мой рюкзак, который Карэл, очевидно, забрал с лабораторий. Мои мысленные поиски прервал звук шагов вдалеке.

– Ты уже тут? – мужчина пошел к столу. – Я, кстати, кое-что узнал.

– Что? – Все мысли об эпинефрине вышиб интерес.

– Для начала вот тебе экземпляр. – Он дал вакуумный пакет в руку.

– Ого, – ощупала квадратик, не имея возможности его увидеть. – Спасибо, положи на стол, – я уже и забыла про “мутотигра”. – Какие у него хоть способности?

– Почти все большие кошки обладают тепловым зрением сквозь несколько преград, способны контролировать меланин, то есть подстраивать окрас как хамелеоны, и хорошей силой.

– Офигеть, что за жесть! – было удручающе слышать про такие издевательства над животными. – Ладно, хватит… Что-нибудь про газ?

– Не газ, там используются частицы кое-каких растений и вещества животных, они лишают зрения, при активации защитного режима, что очень удобно. Раньше использовались парализующие вещества, но это было более травмоопасно и вредоносно для созданий в клетках.

– Какая забота…

– Почти все большие кошки обладают тепловым зрением сквозь несколько преград, способны контролировать меланин, то есть подстраивать окрас как хамелеоны, и хорошей силой.

– Офигеть, что за жесть! – было удручающе слышать про такие издевательства над животными. – Ладно, хватит… Что-нибудь про газ?

– Не газ, там используются частицы кое-каких растений и вещества животных, они лишают зрения, при активации защитного режима, что очень удобно. Раньше использовались парализующие вещества, но это было более травмоопасно и вредоносно для созданий в клетках.

– Какая забота…

– Конечно, Лиза, они – это самое важное на базе. Есть одно но, – я напрягаясь. – Вещество обычно действует два часа, этого достаточно, чтобы найти взломщика или разрулить ситуацию.

– Но у меня не так… Почему? – умолчала об эпизодичности.

– Я увидел, что твоя кровь реагирует на один компонент. От него у некоторых видов сов начинается быстрое деление участков ДНК, отвечающее за их острое, стократное зрение.

– А причем тут я и сова? И почему разработчики для лишения зрения взяли компонент, который наоборот делает зрение зорким? Хоть и у сов…

– Попробую объяснить простыми словами. Вступая в реакцию, частицы не принимаются человеческим организмом из-за физической невозможности создать такое же зрение, и организм начинает сопротивляться, наоборот, лишая его. Это стандартная схема противодействия. Работа этих участков ДНК блокируется.

– Так, допустим. А почему ты не ослеп?

– Я метаморф, Лиза, во мне столько намешано, мое зрение может стать острым, если я выпью кровь. То есть организм способен это сделать. Значит ему эти частицы ни о чем. Разве что, там, при красном освещении я стал просто лучше видеть.

– А как же другие вопросы? Почему до сих пор я не вижу, почему я иногда слышу лучше, почему нас тянет друг другу? Может там какие-то частицы страсти летали?

Мужчина хмыкнул. А я бы хотела вновь залипнуть на его кривоватую будоражущую улыбку, но пока передо мной был лишь черный экран.

– Это вряд ли. Иначе ты стала б фригидной, например. И наоборот, чтобы создать частицы, которые вызывают страсть, надо найти полностью фригидных животных и попытаться найти в их днк этот участок. Потом добиться такого же прекращения деления клеток… В общем, не важно, все равно таких животных не бывает, эволюция предполагает размножение все-таки… Лиза, скажи, ты уверена, что раньше не замечала за собой способностей?

Что он хотел сказать? Я, конечно, могла быть хитрой, ловкой, уболтать, но сверх чего-то… я бы заметила. О чем ему и сообщила.

– Дело в том, что у тебя чувствительны гамма-клетки. Но они спят. Как вариант, твой слух это одна из пробудившихся способностей.