Андеграунд (СИ) - Рогозина Виктория

— Я…мне…можно…

— Успокойся, — девушка улыбнулась. — Присядь, выпей чайку и спокойно расскажи о том, что хотел предложить лично, без красивых слов.

Она действительно устала. Такое ощущение, что минутку на разговор, Вита выделила специально только ради того, чтобы немного отдохнуть.

— Да, ты прав, но человек должен трудиться, — кивнула она в такт моим мыслями и я поперхнулся.

Виновато улыбнувшись, Витторина протянула мне салфетку. Вытерев губы, я выдохнул и спросил:

— Вы читаете мысли?

— Немного, — она отпила из чашки. — И даже досье на тебя изучила. Ты ведь любишь детей!? Хочешь посвятить жизнь подрастающему поколению?

— Эээ, да, — запнулся я.

— Это прекрасно. Есть только небольшой минус: ты рассеян немного, не хватает уверенности. И с твоего позволения, мы это исправим.

— То есть Вы меня берете?! — не поверил собственным ушам.

— Да, а почему нет?

— Ну не знаю. Наверное, таких желающих полно…

— Не особо. Просто не каждый готов брать ответственность за жизнь других людей.

У меня было все. Все тридцать три удовольствия и даже больше я могла позволить себе любые шмотки или побрякушки, отдых на Мальдивах или же купить дорогой автомобиль. Мои родители занимали определенные должности с неясной работой, но вполне ясным окладом с шестью нулями. И мне было плевать на все и всех. Мне нашли идеального мужа, который мог оплатить практически любой мой каприз. И мне это нравилось. Я жила как королева. Постоянные спа-процедуры, фитнесс с личным инструктором, шопинг, поход в бары, клубы или кафе, куда пускают только избранных. О да, такая жизнь по мне.

На мою свадьбу мы сильно потратились, но казали все самое лучшее. Определенно таким размахом никто не мог похвастаться — почти семьсот гостей, платье мечты в полмиллиарда долларов, место проведения — Петергоф.

Когда началась эвакуация, наши вещи остались в столице. Нам даже не позволили ничего забрать. Люди вывозили с собой только особо значимое имущество, но нам не разрешили, хотя многие сувениры стоили немалых денег. И почему-то особый запрет был введен на документы, на паспорта. О них вообще всем сказали забыть.

Мы сидели в бомбоубежище и ждали непонятно чего. Толком удобств не было, еду выдавали строго по часам. Время пришлось коротать с обычными людьми, которые ничего в этой жизни не добились.

Когда вернулись в город, всех уровняли. У всех одинаковые квартиры, которые невозможно было унаследовать или передарить, обменять. Теперь это была государственная собственность. В тоже время, перестали существовать бомжи. Машины полагались лишь тем, кто занимался в курьерской доставкой или же экстренным службам. Остальные ходили пешком, ездили на велосипедах или же пользовались общественным транспортом.

Моя жизнь превратилась в ад. Меня и моего мужа отправили работать, причем не давали сачковать и бить баклуши. Я возненавидела этот мир.

Желающих задать вопрос было много. Самое интересное озвучили вслух. Ответы на другие были опубликованы на официальном сайте на всеобщее обозрение и комментирование.

— Скажите, вот Вас не выбирали, но Вы набрались смелости и наглости, чтобы изменить нашу реальность. Как Вы до такого додумались?

— Прости меня, добрый человек, за эту наглость, нов свое оправдание могу заметить: разве плоха Ваша реальность теперь? Все мы неплохо потрудились и пришли к первым поставленным задачам. Разве это плохо?

— Нет, не плохо, но Вы насильно взяли власть в свои руки.

— Прошу прощения. Я хотела показать, что все мы можем жить лучше, что для нас это возможно. А главное, что для этого не требуется много времени. Все быстро и в срок.

Витторина открыла глаза и вместе с этим, мутноватая жидкость из капсулы постепенно ушла через примыкающие к стеклу шланги. Тяжело вздохнув, девушка подождала пока ее откроют и спустилась на пол, придерживаемая Мстиславом.

— Много отзывов. Очень много. Вроде и рады, но ошарашены нашим внезапным появлением, — грустно изрекла она.

— Ты сама говорила, девочка моя, что мир нужно и можно делать лучше. Нам повезло, мы успели воспользоваться ситуацией. В войне никто не пострадал, а города удалось отстроить заново. И все благодаря тебе и Марте.

В кабинет вошел Тимофей (один из сотрудников Информационного отделения) весело переговариваясь с товарищем по службе Иброхимом, но завидев Виту шутливо откликнулся:

— Та вы шо, опять в мировое хасподство играете!? Все игру играете и никак не выиграете. Цэ не есть Дота, без конца без начала.

— А вы опять хавчик заныкали, — рассмеялась девушка, вспоминая как парочка обнесла холодильник после долгого рабочего заседания.

— Почему хавчик? Эээ, нэ красит тебя сие слово, Княжна-Матушка, — Святозар покачал головой, заходя следом за Иброхимом.

— Так Анютка говорила когда-то, вот ассоциация и осталась. Но кушать хочется.

— Мы стол накрыли, — добродушно откликнулся Иброхим. — Скоро наши все приедут, тоже голодные с задания. Да и Ритка старалась.

— Спасибо большое!

Глава 42

Серые дома серых пешеходов.

Грустные сердца чьих то баритонов.

Я спешу домой закрывая рану.

Вытираешь ты кровавую катану.

Увлажнив асфальт багровою мечтою,

Забирая страх черную стрелою.

Я уже не жив и напрасны лица.

И моя душа пленена темницей.

И, познавши страх,

Разлетятся птицы.

Разметавши прах,

Это просто сниться.

Уже не важно,

Как давно мы были.

И уже не важно

Как с тобой любили.

Я уже не тот,

Кто тебя любил,

И уже не буду,

Глотая воздух-пыль.

Город разбитых грёз.

Город рассыпанных роз.

Город пролитых красок.

Город разрушенных сказок.

Город меня не простил,

Город любовно любил,

Город смертельно убил,

Город наверное был….

Матвей тихо подпевал. Он обожал группу «Феникс», фанател и очень хотел пойти на их концерт, но пока учеба была и оставалась на впереди, занимая ключевое место в жизни.

— Слышал их последний трек? — Глеб толкнул брата плечом, усевшись рядом. — Говорят ваще огонь!

— Я слышала! — Алиска подпрыгнула, счастливо улыбнулась. — Это нечто! Мама обещала сводить меня на их концерт за то, что защитила курсовую.

— Ну ты уникум, — Матвей улыбнулся. — Тебе бы в науку. Сможешь больших высот достичь.

— Не разделяю вашего оптимизма, — заметил Валера Диментьев.

— В кого ты такой мрачный пошел? У тебя вроде и отец и мать на позитивчике, — Алиска звонко рассмеялась. Ее глаза имели странноватый фиалковый отсвет, который проявлял себя лишь в периоды прекрасного настроения.

— Ой, кто бы говорил, — он смешно скуксился.

Прозвенел звонок и все быстро расселись по местам. Матвею учиться нравилось, как и его одноклассникам. Он не понимал, как возможно иное, как, к примеру, показывали в западных фильмах, где учеников гнобили и те потом обедали в туалете. В их школе об этом никто бы даже не подумал, но если вдруг и случилось, то Кронос все исправил бы, причем, моментально.

На переменах все старались почитать, либо посмотреть интересные ролики. И конечно же, многие слушали самую крутую рок-группу современности. В этом что-то было. На обеденной перемене, Матвей занял место за столиком с Ангелиной. Эта девушка ему очень нравилась — добрая и заботливая, она мечтала стать ветеринаром, желая помогать братьям нашим меньшим. Паренька всегда восхищала ее самоотдача и невероятная неумолимая жажда знаний. Она улыбалась ему, смеялась над шутками и внимательно слушала, когда Матвей делился интересными фактами. Они любили обсуждать прочитанную литературу, анализируя поступки и образы героев.

— Ольга Юрьевна разрешила посмотреть выступление в аудитории. Все очень ждут, — Ангелина мило улыбнулась.

— Ну да, наша группа в этому году впервые участвует в международном конкурсе.