Голубятня на желтой поляне (сборник) - Крапивин Владислав Петрович

Ознакомительная версия. Доступно 42 страниц из 209

Янка медленно посмотрел из-за поднятого плеча. Горько прошептал:

– Теперь ясно, почему она кружилась…

– Что?

– Голова… Помнишь, как я стал бояться высоты?

– Ну… не так уж ты боялся. Это хоть с кем бывает, – осторожно сказал Гелька. – Это случайно.

Янка уткнулся носом в колени. Сказал опять шепотом:

– Не случайно… Это всегда так бывает перед тем, как начинаешь летать. Очень боишься высоты, и этот страх надо пересилить… Теперь-то я все вспомнил.

– Янка…

– Гелька, я не Янка.

Гелька, не показывая испуга, сказал очень бережно:

– Пойдем домой потихонечку. Ты, наверно, немного заболел. Тогда вечером продрогли на свалке…

– Гелька, я правда не Янка…

– А кто?

– Меня звали знаешь как? Да-ни-ил. Данила, Данилка… Данька… Мама звала Денек. Потом и все так звали…

– Ну, хорошо. Пойдем к маме…

– Да я не про эту маму. Той мамы нет… – тихо сказал Янка.

– Ну… смотри, Листик и Васька идут. Давай мы тебя домой проводим. А?

Янка быстро встал. Накинул на плечо белый ремень сумки. Отбросил назад волосы. И сделался какой-то непривычный: сразу подросший, строгий, незнакомый. Сказал негромко, но решительно:

– Лучше пойдем к тебе, Гелик. На крышу. Все вместе. Там никто мешает, я про все расскажу.

Они проговорили до вечера.

В сентябре сумерки приходят рано. Они зябкие, осенние. Но у нагретого кожуха энергосборника на крыше было тепло.

Над головами зажглись первые звезды. Янка грустно сказал:

– Я с самого начала чувствовал, что Юрка уйдет. И что я должен ему помочь. Это была особая цель. Думаете, я тогда случайно вагон с искоркой разогнал? Я понимал, что так надо. Только не знал, зачем… Все случилось раньше времени, потому что появился Глеб. Мы с ребятами не рассчитали… Ну, кто мог подумать, что в Старогорске неизвестно откуда появится какой-то Глеб? Из-за него все и сорвалось…

– Может, все-таки не сорвалось? – робко спросил Листик. Они с Васькой почти все время молчали, но теперь Листик подал голос.

– Как же не сорвалось? – с беспощадной досадой сказал Янка. – Я должен был увести Юрку к отцу вот сейчас, в сентябре, когда все вспомню… Отец просил хотя бы узнать про Юрку, весточку от него принести, а все ветерки решили: это не выход. Решили, что надо вытащить Юрку туда вот такого, пока он не вырос, рвануть его на сорок лет вперед. Через все эти чертовы пространства и временные поля, напролом… А я это дело провалил.

– Но ты же не виноват, – сказал Гелька.

– Какая разница, виноват я или нет? Юрка-то с отцом никогда не встретятся.

– А может, все-таки встретятся? – робко проговорил Листик. – Может, Юрик отца сам найдет?

Янка трахнул кулаком по энергосборнику и сказал почти со слезами:

– Ну как вы не понимаете? Он его не нашел. Раз он был с нами во время восстания. Теперь-то я знаю, что Музыкант – это Юрка… А восстание было за сорок лет до того, как на Планете появился Яр…

– Да как это может быть? – беспомощно спросил Гелька. – Юрка ушел от нас полтора месяца назад. А эскадер-«девятка» еще не построен… Так не бывает.

Он говорил это уже не первый раз.

– Значит, бывает… – уныло ответил Янка. – Значит, они замкнули время в кольцо.

– Эти… которые клоуны? – прошептал Листик и придвинулся к Гельке.

– Ну да…

– А как это «в кольцо»? Мы еще не проходили…

– Этого никто не проходил и никто не понимает, – со вздохом сказал Янка-Денек. – Но они замкнули. Вот и пошла карусель.

– Янка… – Гелька морщился, будто решал головоломку. – Но если ты вернешься… Когда ты вернешься туда, ты же можешь встретить Яра и объяснить, что Юрка стал ветерком. Что он теперь в Пустом Городе. Они же смогут увидеться. Ну… хоть ненадолго…

– Да не вернусь я туда, – устало проговорил Янка. – Время-то в кольце. Меня принесет к самому началу, и все опять… Опять перестрелка Берегов, пароход тонет, на котором мама и я. Меня воздушной волной в воду… Потом лицей, восстание… Потом мы – ветерки, летаем, летаем столько лет. Наконец – поляна, Яр, я лечу сюда. Делаюсь совсем крошечный, живу в Приморске, потом здесь… И снова круг. И мне кажется, так было уже тысячу раз…

Прозвучало в тихом Янкином рассказе такое отчаяние, что Гелька передернул плечами и плотнее прижался к теплому кожуху.

Листик недоуменно спросил:

– А зачем делаться крошечным? Нельзя разве сразу?

– Сразу… нет, нельзя, – вздохнул Янка. – если ветерок хочет надолго превратиться в человека, он это может, но надо с самого начала. Будто бы только родился… Это совсем даже не плохо, я так и хотел. Хорошо ведь, когда ты снова настоящий и у тебя есть дом и родные… – Янка виновато улыбнулся. – Это называется «идти в подкидыши». Другие ветерки тоже так делают. Некоторые…

– А почему не все? – шепотом спросил Гелька.

– Кое-кто не умеет. А многие боятся…

– Разве это опасно?

– Это не опасно… Ветеркам вообще ничего не опасно. Только в конце очень тяжело… Ну, когда приходит время улетать. Когда знаешь, что надо прощаться навсегда…

– А разве обязательно улетать? – спросил Листик.

– Такой закон природы у нас. Если ты подкидыш и если исполняется тебе столько лет, сколько было раньше… ну, когда ты навеки сделался ветерком, тогда ты все вспоминаешь и тебя уносит обратно…

Гелька через силу проговорил:

– А тебе… когда?

– Мне в день восстания было ровно двенадцать. А сейчас будет через неделю…

– А дома… ты расскажешь?

– Я маме и папе ничего не буду говорить… Может, они и не станут так горевать, они же знают, что я не родной, а приемный…

«Все равно будут», – подумал Гелька.

– А дедушке я все рассказал. Он меня больше всех любил… любит.

– Когда же ты успел? – спросил Гелька.

– Сегодня. Когда ты обедал, а я сумку домой относил.

«Обедал…» – горько усмехнулся про себя Гелька, вспомнив, как кусок не лез в горло, а тетя Вика сердито кудахтала рядом. И спросил:

– А он что… дедушка-то?

Янка лег на кровельный пластик, положил лицо на согнутые руки. Глухо ответил:

– Он такое сказал… Обнял меня и говорит: «Я это давно чувствовал… Ничего. Скоро я умру, а ты летай, мой ветерок. Пока не порвется кольцо…»

– Разве оно порвется? – быстро спросил Гелька.

– Когда? – печально отозвался Янка. – Кто его порвет?

Раздался скрежет. Это по ребристому пластику съехал на твердом заду с гребня крыши Васька. До сих пор он сидел выше всех и не говорил ни слова. Теперь он включил фиолетовые глаза и сказал:

– А почему бы и нет?

– Что? – хмуро спросил Гелька.

– Почему бы его не порвать? Это кольцо.

– Васька, ты, конечно, умный, – печально сказал Гелька. – Но ты еще… ты мало в физике разбираешься. Это не простое кольцо, а время. Где оно, как ты за него схватишься?

– За него и не надо, – металлическим голосом ответил Васька. Таким голосом он говорил, когда капризничал или хвастался. – Должна быть модель.

Янка быстро поднялся.

– Что?

Васька встал и включил на верхушке энергосборника лампочку, засунул резиновые ладони в тесные кармашки матросского костюмчика.

– Физику я знаю теперь в пятьсот раз лучше вас, – небрежно сообщил он. – Позавчера я прочитал семитомник доктора физических наук Лаптева, а вчера «Общую теорию пространства» профессора Окаямы… – Он прошелся вокруг кожуха. Штаны его от езды по крыше были сзади изодраны в клочья. Но это Ваську ничуть не смущало.

– Я долго вас тут слушал, – заявил он. – Я специально выключил блок чувствительности, чтобы не переживать вместе с вами. Когда все расстраиваются и хнычут, хоть один кто-то должен оставаться с ясной головой.

– Перестань топать, – попросил Гелька. – Говори толком.

– Говорю толком. Эти существа, название которых точно не определено, – «клоуны», «манекены», «люди, которые велят», – они не могут работать без модели. Им нужна была искорка, чтобы работать с галактикой. Это модель. Без нее у них пока ничего не получается. Они замкнули время, это у них получилось. Значит, где-то замкнули модель, кольцо. Разомкнется кольцо модели – разомкнется время.

Ознакомительная версия. Доступно 42 страниц из 209